Георгий Зуев - Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта
Одним из арендаторов помещений в доме Котомина был известный дантист из Берлина Давид Валленштейн, которого активно рекламировала газета «Северная пчела», редактируемая известным журналистом и издателем Фаддеем Венедиктовичем Булгариным. Регулярно публиковавшаяся в «Северной пчеле», реклама являлась своеобразным гонораром Фаддея за услуги зубного врача.
Кстати, соредактор «Северной пчелы» также снимал квартиру в доме Котомина. За санацию своей полости рта «заклятый друг» А.С. Пушкина Фаддей Булгарин расплачивался хвалебными строками о своем персональном зубном враче в издаваемой им популярной столичной газете: «Не оскорбляя столичных зубных врачей ни словом, ни намеком мы рекомендуем зубного врача Давида Валленштейна, живущего у Полицейского моста, в доме Котомина». Реклама оказалась действенной, количество пациентов дантиста Валленштейна, среди которых числились даже члены царской фамилии, увеличивалось, росли и его заработки.
Кстати, в те годы дантисты всего мира использовали для протезирования не только искусственные, но и натуральные человеческие зубы. При этом никто не задумывался над тем, где и каким способом они добывались. Тот же Валленштейн неоднократно публиковал в газете своего клиента Фаддея Булгарина довольно странные объявления: «Имею честь уведомить почтенную публику, что недавно получил из чужих краев хорошую, прочную и весьма натуральную массу, употребляемую для вставления новых зубов, а также партию прекрасных белых и здоровых натуральных человеческих зубов, надеясь, что они будут соответствовать желанию каждого не только потому, что они красивы, натуральны, но и потому, что они чрезвычайно прочны».
Доктор Валленштейн процветал в русской столице, он разбогател и не собирался возвращаться на родину. В прекрасном доме на углу Мойки и Невского проспекта, у бывшего Зеленого моста, дантист дожил до глубокой старости.
В 1820-х годах в доме Котомина проживал вышеупомянутый журналист, издатель и по совместительству лучший агент и осведомитель III отделения Фаддей (Тадеуш) Венедиктович Булгарин, сын польского шляхтича, получивший свое имя в честь Тадеуша Костюшки.
После окончания Шляхетского корпуса в Петербурге он служил в Уланском полку и даже участвовал в военных действиях. В 1811 году Фаддея отчислили из рядов армии «по худой аттестации». Обидившись, он уехал в Париж и там вступил в армию Наполеона. Активно участвовал в войне с Россией в рядах французских улан. В одном из боев был взят казаками в плен. Через пять лет вновь поселился в Петербурге и преспокойно занялся журналистикой и издательской деятельностью. Издавал вместе с Н.И. Гречем популярную столичную газету «Северная пчела» и журнал «Сын отечества».
Ф.В. Булгарин
Соотечественники относились к нему неоднозначно, чаще – неприязненно.
Поэт А.Е. Измайлов тогда писал:
Ну исполать Фаддею!
Пример прекрасный подает!
Против Отечества давно ль служил злодею,
А «Сын Отечества» теперь он издает.
До 1825 года Булгарин слыл либералом, завел дружбу с Грибоедовым, Рылеевым и Кюхельбекером, набивался в приятели к Пушкину. После подавления восстания декабристов стал активным агентом и осведомителем III отделения, успешно сочетая труд журналиста и редактора с доносами на российских писателей и поэтов.
Каждый, кто когда-нибудь внимательно рассматривал знаменитую «Панораму Невского проспекта», не мог не увидеть на парадном фасаде дома Котомина множество вывесок продуктовых магазинов, лавок, мастерских и кафе. И это неудивительно, поскольку три верхних этажа дома Котомина занимали квартиры, а нижний этаж во все времена арендовали купцы, кондитеры, рестораторы и владельцы самых разнообразных мастерских, приносивших владельцу здания – купцу 1-й гильдии немалый доход.
В 1810-х годах в доме Котомина открыл свою первую лавку основатель известной впоследствии российской фирмы – Торгового дома «Братья Елисеевы» – Петр Елисеевич Елисеев. Более ста лет, с 1813 по 1917 год, купцы Елисеевы торговали винами и продовольствием. Покупка у Елисеева во все времена, даже в Елисеевском магазине № 1 в Ленинграде, всегда традиционно означала для всех одно: «Сделать вкусную и весьма добротную покупку». Так же как и Котомин, Петр Елисеев являлся выходцем из Ярославля, но в отличие от хозяина дома он и его сородичи никогда не были крепостными крестьянами, а назывались казенными поселянами, считавшимися свободными людьми, платившими подати государству.
В первые годы глава семьи считался в Петербурге торгующим крестьянином, а затем записался в столичное купечество, первоначально по 3-й, а затем по 1-й гильдии. Первая лавка, арендованная Петром Елисеевым, располагалась в нижнем этаже на углу здания, обращенного к Невскому проспекту и Большой Морской улице. В том же доме Котомина жил и сам хозяин магазина со своим семейством.
Петр Елисеев богател, открывал новые магазины, снимал складские помещения для хранения закупленной оптом продукции. Подрастали три сына, приучались к купеческому делу, помогали отцу в его работе.
Петр Елисеевич всегда с уважением относился к рекламе своей продукции и с удовлетворением отмечал ее действенность для своего дела. Популярная газета «Санкт-Петербургские ведомости» неоднократно публиковала его рекламные объявления: «На Невском проспекте у Полицейского моста, подле Англинского магазина, против того дома, где дают маскерады, в новопостроенном доме купца Котомина продаются разные товары во вновь открытой лавке…» «Англинский» магазин располагался тогда через дорогу, в соседнем доме № 16.
Со временем реклама товаров лавки купца Елисеева становилась более информативной, разнообразной и привлекательной для покупателей Центрального района города. В столичных газетах неоднократно публиковались объявления: «У Полицейского моста в доме купца Котомина в лавке № 6 продаются полученные на днях Крымские свежие груши и разное Киевское фруктовое варенье, крупные пупыпчатые финики, виноград, свежайший кишмиш, швейцарская сухая дуля, сыр пармезан лучший по 7 рублей фунт, швейцарские, голландские и английские лучшие сыры, да Архангелогородские копченые гуси, Коломенская медовая пастила, Кольская моченая морошка карага, Кольские соленые рыжики, голландские сельди, свежая и мешочная Астраханская лучшая икра и прочие товары».
Расширяя свою торговую империю, приобретая магазины не только в Петербурге, но и по всей России, братья Елисеевы до открытия знаменитого фирменного магазина на Невском проспекте, на углу Малой Садовой улицы, сохраняли свою «Елисеевскую» лавку в доме Котомина на Невском проспекте. В 1860–1870-е годы они занимали 4 комнаты на первом этаже с окнами на улицу и 4 комнаты, обращенные окнами во двор, 14 комнат в подвальном помещении для хранения товаров. Если в 1865 году их годовая арендная плата составляла 4700 рублей, то в 1871 году она выросла до 6000 рублей.
Особую популярность дому Котомина принесла знаменитая кондитерская Вольфа и Беранже. Их заведение являлось своеобразным популярным клубом, в котором встречались известные русские писатели, поэты, журналисты, художники и иные представители отечественной культуры и искусства.
Кондитерская в доме Котомина просуществовала довольно долго. Швейцарец Вольф являлся одним из совладельцев этого известного заведения на углу Невского проспекта и набережной Мойки. Вторым же совладельцем был его соотечественник кондитер Беранже. Кто только не бывал у Вольфа… Едва ли не все писатели и поэты пушкинской поры, да и сам Пушкин неоднократно посещал гостеприимную кондитерскую. В 40-х годах сюда нередко заходил молодой автор «Бедных людей» Федор Достоевский. В ту пору швейцарцы открыли в своем заведении два небольших зала – курительный и читальный, с широким выбором русских и иностранных газет и журналов. Именно по этой причине к Вольфу часто наведывался студент университета Николай Чернышевский. В дневниковых записях он упоминал о своих визитах на угол Мойки и Невского проспекта: «24 октября 1848 года – …у Вольфа читал „Отечественные записки“; 26 декабря 1849 года – у Вольфа читал в „Полицейской газете“ перепечатанные из „Петербургских ведомостей“ сообщения о процессе петрашевцев».
Мало кто знает, что в 1834 году владельцы кондитерской Вольф и Беранже перестроили свое предприятие, открыв в нем необычное кафе в оригинальном китайском стиле. Они даже изменили вывеску заведения. Теперь на ней значилось «Cafe chinois». При отделке помещений использовалась китайские мотивы: в обивке стен, мебели, фарфоровой посуде. Вечером в залах обязательно зажигали разноцветные китайские фонарики.
Кондитерская Вольфа и Беранже. Гравюра 1836 г.
