Р. Почекаев - Цари ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды
По одним сведениям, Волынь была захвачена войсками великого князя Гедимина, по другим – после смерти местного князя отошла мирным путем к его зятю Любарту, сыну Гедимина [см: Режабек 1907, с 14; Соловьев 1988, с. 236]. По мнению Г. В. Вернадского, Любарт, став галицко-волынским князем, признал себя вассалом хана Золотой Орды и тем самым обезопасил свои новоприобретенные владения от нападений поляков и венгров [Вернадский 2000, с. 210]. Это мнение не подтверждается фактами, поскольку гораздо более влиятельным в этом регионе становился Гедимин – отец Любарта, и последнему не было необходимости признавать вассалитет от ордынского хана, у которого только что были отвоеваны его владения. Кроме того, Галичем и всей Червонной Русью в 1349 г. овладел польский король Казимир III, после смерти которого эти владения перешли к его зятю – венгерскому королю Лайошу [см.: Зубрицкий, [855, с. 11, 16]. В украинской историографии XIX в. битву на р. Ирпень даже представляют как сражение литовцев с ордынцами – без участия русских князей [См., напр.: Кониский 1846, Ч. II, с;. 2].
224
См.: Линниченко 1907, с. 96, Соловьев 1988, с. 237; Сафаргалиев с 334.
225
Согласно Бархатной книге, "Наримантъ после отца своего Едимана селъ на великомъ княжении на Литовскомъ, и быспь ему брань съ Татары, и впаде въ руце Татаромъ, въ тожъ время бывшу Великому Князю Ивану Даниловичу въ орде, и Нариманта выкупилъ, и отпустилъ его на великое княжение. Наримантъ же, не дошедъ въ своея вотчины, крестися по своему обещанию, и нареченъ бысть во святомъ крещении Глебъ; и тогда братья его, и вся земля Литовская не даша ему великаго княжения, а посадиша на великое княжение Олгерда, а Нариманта взяли въ Великий Новгородъ на пригороды" [Бархатная книга 1787, с. 30].
226
Уже с начала 1330-х гг. смоленские князья стали склоняться на сторону Гедимина Литовского, что вызывало карательные ответные меры. Так, например, в 1334 г. ордынские войска приняли участие в походе Дмитрия Брянского против Ивана Смоленского, однако успеха этот поход не имел [ПСРЛ 2000а, с 207]. В результате к концу этого десятилетия смоленские князья открыто отказались повиноваться ордынским властям [см. Иловайский 1884, с. 92-93, Голубовский 1895, с. 315; Насонов 2002, с 298, 304-305].
227
Хафиз-и Абру [СМИЗО 2006, с. 278]; Караев 1995, с. 37-38; Liu Yingsheng 2005, p. 346-350.
228
См.: Кычанов 2001, с. 32; Почекаев 2007, с 265. Весьма примечательно, что в "Юань ши", откуда почерпнуты эти сведения, Узбек назван братом Бату, а смерть его датирована 1308 г. Это весьма красноречиво свидетельствует о практически полном отсутствии контактов между императорской канцелярией Юань и официальными структурами Золотой Орды!
229
Во французском анонимном сочинении первой половины XIV в. "Книга о Великом хане" сообщается, что хан Золотой Орды и другие номинальные вассалы императора Юань (великого хана) направляют ему "ежегодно… леопардов, быстрых верблюдов, кречетов и огромное количество драгоценных камней, поскольку они признают его своим сеньором и сюзереном" [La Livre 1830. p. 59-60; Почекаев 2007, с. 261]. Основу "во веки веков русской гвардии", по-видимому, составили тверские пленные, попавших в Орду после разгрома 1327 г. Как ни странно, но великий хан в большей мере мог полагаться на этих чужеземных пленников, чем на собственных подданных [см. Серебренников, 1938; Хара-Даван, 1996, с 256, 274; Вернадский, 2000, с. 94, Вершинский, 1994; 2000].
230
Об этом сообщает персидский автор XIV в. Абдаллах ал-Кашани, автор "Тарих-и Олджейту Султан" [см.: Камалов 2007, с. 73; Костюков 20096, с. 86]. По-видимому, речь идет о тех иранских землях, которые по указу Мунке должны были отойти Золотой Орде за то, что ее воины приняли участие в походе Хулагу.
231
Продолжение "Сборника летописей" [СМИЗО 2006, с. 275-276]. Баба-огул – вероятно, потомок Шибана [см.: Муизз 2006, с. 42]. Наверное, именно его происхождение объясняет переход на его сторону воинов Кутлуг-Тимура, наместника Хорезма: они посчитали действия Баба-огула. потомка Чингис-хана, более законными, чем действия наместника, который, хотя и состоял в родстве с ханским домом, сам не принадлежал к "Золотому роду".
232
Арабский автор XIV в. Ибн Дукмак сообщает, что Кутлуг-Тимур, выслушав предложение Чобана, сказал Узбеку, "что когда он пойдет в Хорасан, то Северное государство уйдет из рук его, и им овладеет другой. Часто трудно будет управиться с другим государством, и пропадут оба" [СМИЗО 2005, с. 243]. Таким образом, причины отказа крылись не в благородстве Узбека и его намерениях следовать мирному договору с ильханом, а в неустойчивости его собственной власти в тот момент.
233
Ал-Айни [СМИЗО 2005, с. 363]; Хафиз-и Абру [СМИЗО 2006, с. 275].
234
Шараф-хан 1976, с. 59; ал-Айни [СМИЗО 2005, с. 369].
235
Об этой кампании упоминает неизвестный автор "Книги о Великом хане": "Так, когда император Узбек (lempereur usborch) имел войну с императором Буссая и намеревался сражаться с ним, он вывел на поле боя семьсот семь тысяч всадников без каких-либо тяжелых последствий для своей империи" [La Livre 1830, p. 60; Почекаев 2007, с. 261-262]. Это сообщение подтверждает информацию восточных авторов о том, что Золотая Орда делилась на 70 туменов и могла выставить максимально до 000 воинов. Об ответном нападении Чобана см.: СМИЗО 2006, с. 184; Ахари 1984, с. 104.
236
Обострение отношений с ильханом Абу Саидом заставило Чобана искать поддержки других государей. Так, он намеревался поступить на службу к императору Юань, а сыновей своих отправил под защиту хана Узбека и египетского султана ан-Насира. Однако и султан, и ордынский хан предпочли казнить сыновей мятежного сановника, а вскоре и сам Чобан был убит Маликом Гияс ад-Дином Куртом, наместником ильхана в Хорасане, у которого пытался найти убежище [Ахари 1984, с. 105-107; Шараф-хан 1976. с. 62-63; Сейфеддини 1981, с. 11-12].
237
Согласно Хамдаллаху Казвини и Шараф-хану Бидлиси, Узбек начал вторжение в Иран еще в последние дни правления Абу Саида, и тот даже стал готовить отпор ему [СМИЗО 2006, с. 185-186; Шараф-хан 1976, с. 66]. Однако Абу Бакр ал-Ахари, как и Хамдаллах Казвини, являвшийся современником и свидетелем описываемых событий, прямо сообщает, что "когда весть о смерти султана Абу Саида дошла до Дашт-и Кипчак, Узбек-хан загорелся желанием и опять направился в Иран" [Ахари 1984, с. 111]. Единственное предположение, позволяющее примирить эти версии, – что хану Узбеку от своих осведомителей при дворе ильхана стало точно известно, что Абу Саид вскоре умрет, и он решил начать действовать, не дожидаясь его смерти. Косвенно на это указывается сообщение ал-Ахари: "В месяце раби I упомянутого года (19. X – 17. XI. 1335 г) была казнена Багдад-хатун из-за того, что она переписывалась с Узбек-ханом и побуждала его выступить в Иран" [Ахари 1984, с. 110]. Весьма вероятно, что она заранее предупреждала золотоордынского хана, что намеревается отравить своего супруга!
238
Ахари 1984, с. 110. Персидские историки Хамдаллах Казвини и Фасих Хавафи сообщают, что во время своего вторжения в Иран Узбек получил весть о смерти эмира Кутлуг-Тимура, что подорвало боевой дух и хана, и его войска [СМИЗО 2006, с. 186; Фасих 1980, с. 59]. Согласно Фасиху Хавафи, Кутлуг-Тимур скончался в Хорезме 9 раби II 736 г. х. (26 ноября 1335 г).
239
Амин аль-Холи 1962, с. 18.
240
О происхождении Байалун и ее поездке в Константинополь см.: Ибн Баттута [СМИЗО 2005. с. 221, 227-230]; Утемиш-хаджи 1992, с. 102; Pelliot 1949, р. 84-85 Г В. Вернадский считает Баялунь дочерью Андроника III и полагает, что ей все же пришлось принять ислам [Вернадский 2000 с. 202].
241
Ибн Баттуга [СМИЗО 2005, с. 220]. Остается только гадать, кто был "один из заслуживающих доверия людей" в Золотой Орде, который осмелился поделиться с путешественником столь интимными подробностями о ханше, которую "почитает и народ по причине великого уважения его (султана) к ней и, несмотря на то, что она самая скупая из хатун"! Забегая вперед, следует отметить, впрочем, что Тайдула пользовалась большим влиянием не только при супруге, но затем и при сыне Джанибеке, и при внуке Беряибеке. Следовательно, своим влиянием она была обязана не только своим физическим достоинствам!
242
Римский папа Бенедикт XII в послании хану Узбеку, датированном 1338 г, упоминает о прибытии к нему ханских послов "вместе с Хелимом Венгерским, францисканцем, послом великого князя Тинибека, твоего сына" [цит. по: Карамзин 1992, с. 307]. Ибн Баттута, побывавший при дворе Узбека в 1330-е гг., также называет Тинибека ("Тинабека") "преемником царства" Узбека [СМИЗО 2005, с 222]. Видимо, в то время старший сын Узбека был в милости у отца. О его военной кампании на востоке Улуса Джучи сообщается в "Биографии Султана ал-Малик ан-Насира": "Перед смертью своей он [Узбек, – Р. П.] отправил старшего сына своего Тинибека с войском в земли джагатайские, первые (ближайшие) из хатайских областей, для завоевания этих стран" [СМИЗО 2005, с. 194]. Из источников известно, что Узбек в течение своего правления находился в союзе Чагатаями и китайским императором, так что ни о каком завоевании этих областей говорить не приходится. Следовательно, есть все основания полагать, что Тинибек был направлен в Хорезм или Синюю Орду, царевичи и эмиры которой постоянно проявляли сепаратистские намерения [см.: Мухамадиев 2005, с. 139]. Ряд авторов полагает, что Тинибек на рубеже 1330-1340-х гг. возглавил ордынские войска, действовавшие против восставшего Мубарак-Ходжи и сменил его в качестве правителя Синей Орды, которой и управлял до самой смерти своего отца Узбека [Мухамадиев 2005, с. 139: Ускенбай 2008, с 283]. Однако это мнение представляется спорным, поскольку, согласно данным нумизматики, правление и изгнание Мубарак-Ходжи относится к 1328-1329 гг., и против него действовал старший сын Узбека – Тимур.
