Александр Широкорад - Украина. Противостояние регионов
Так как только императрица Мария-Терезия разрешила преподавать в униатских семинариях на русском языке и произносить проповеди по-русски, сразу же начали свою просветительскую деятельность знаменитые карпаторусские «будители» — Иван Орлай (1770-1829), Михаил Балудянский (1764-1847), Петр Лодий (1764-1829), Юрий Гуца-Венелин (1802-1839) и др. Из-за австрийских репрессий, учиненных императором Леопольдом II, эти «будители» переселились в Россию. Лодий стал ректором Санкт-Петербургского университета, Балудянский — воспитателем великого князя (будущего императора Александра I). Орлай — доктор философии Кенигсбергского университета, почетный член Российской Академии наук, действительный член общества Истории и Древностей Российских — важен для нас как первый карпаторусский историк. Его статья стала «История о карпатороссах или о переселении россиян в Карпатские горы и о приключениях с ними случившихся» («Северный вестник», 1804 г.) национальным катехизисом подкарпатских русинов.
В ноябре 1918 г. русины по всему Подкарпатью стали создавать свои органы власти — Советы (Рады). Как правило, они избирались, но были случаи, когда и назначались вышестоящими органами. В некоторых местах, например, в Волотвине, были две Рады: рабочая, избранная шахтерами, и сельская.
В Вилоке также было две Рады — железнодорожная и крестьянская, а в Мукачеве — своя Рада у рабочих и своя у сельскохозяйственных батраков. В Берегове была Рада рабочих и Рада солдат. В Сваляве была создана объединенная Рада рабочих и крестьян.
К концу ноября 1918 г. в Подкарпатье уже функционировало около пятисот Рад. По своему политическому и социальному составу они сильно разнились — от рабочих до националистов. Образовывались окружные и комитетские Рады. Среди последних своей активностью выделялась Угочанская Рада в Севлюше, установившая контроль за всей жизнедеятельностью людей — от решения экономических вопросов до школьных и культурных дел.
Однако чехи направили в Подкарпатье своих «легионеров», и после упорных боев сопротивление русинов было сломлено. Подкарпатская Русь была присоединена к Чехословацкой республике согласно международному договору, подписанному 10 сентября 1919 г. в Сен-Жермене Великой Антантой и присоединившимися к ней державами, с одной стороны, и представителями Чехословацкой республики — с другой. От имени Чехословакии договор был подписан доктором Бенешем, ставшим потом президентом страны.
Сен-Жерменским договором Подкарпатской Руси была гарантирована «полнейшая степень самоуправления, совместимая с понятием единства Чехословакии» (статья 10). Подкарпатской Руси должен был быть предоставлен свой собственный законодательный сейм (в ведение которого должны были входить все вопросы, касающиеся языка, школы и вероисповеданий, местной администрации и все другие вопросы, определенные законами чехословацкого государства) и автономное правительство, ответственное перед сеймом (статья 11). Во главе администрации должен был быть губернатор, назначаемый президентом республики и ответственный перед карпаторусским сеймом (статья 11). Чиновники в Подкарпатской Руси должны назначаться, по возможности, из местного населения (статья 12). Сен-Жерменский договор гарантировал Подкарпатской Руси право быть соответствующе представленной в чехословацком парламенте (статья 14). Контроль за выполнением договора вменялся Лиге Наций (статья 14).
Все эти установления были проигнорированы Чехословакией. Вопреки договору русинские территории были разделены между субъектами федерации: их часть (так называемая Пряшевская Русь с 250 тысячами карпатороссов) была присоединена к Словакии. Никакого сейма создано не было. На руководящие должности в администрации назначались чехи. Чехословацкое правительство начало проводить искусственную украинизацию Карпатской Руси, видя в этом средство для отсрочки предоставления автономии и ослабления национально-культурного единства карпатороссов.
Уже в 1918-1922 гг. пражские власти поняли, что сделать из русин чехов в обозримом будущем невозможно, и начали их украинизировать.
Чешское правительство старалось, чтобы все культурно-просветительное и школьное дело на Закарпатской Руси было бы в руках украинских националистов. Русский литературный язык был изгнан изо всех школ. Конечно, были многие школы, которые не подчинились приказу министерства школ и народного просвещения и целых двадцать лет учили на традиционном русском литературном языке, за что Прага все время существования Чехословакии преследовала их.
«Сразу же после возникновения Подкарпатской Руси чешское правительство поручило галицкому самостийнику Ивану Панькевичу написать грамматику, по которой бы составлялись все учебники для наших школ и язык которой считался бы литературным для нашего края. Он написал грамматику галицкого полонизированного наречия. Вышеупомянутый уже В. Пачовский написал на этой "мове" "Iстopiю Подкарпатскоï Руси", а Владимир Бирчак составил учебник по истории карпаторусской литературы — "Литературнi стремления Подкарпатской Руси".
В этих книгах злопамятных авторов осмеивалось и предавалось позору все прошлое нашего племени, вся его идеология и стремление слиться воедино хотя бы в культурном и религиозном отношении с остальным русским народом. Самостийники лезли из кожи вон, чтобы уничтожить в народе те идеалы, то чувство единства с русскими в России, которые только и могли спасти наш народ в тысячелетней оторванности от полной денационализации»[262].
Правительство специально выписывало и командировало в Закарпатье галицийских самостийников. Вплоть до 1937 г. было запрещено преподавание в школах на русском языке. Самостийники имели в Чехословакии три учебных заведения, финансируемые правительством, русины — ни одного. Галицкие самостийнические издательства, культурные общества также финансировались за счет государства, в то время как, к примеру, профессор Г.Ю. Геровский, авторитетнейший карпаторусский лингвист, находился в 1936 г. под домашним арестом.
Невзирая на систематическую двадцатилетнюю политику насильственной украинизации, осуществлявшейся силами чешского правительства, римско-католической церкви, социал-демократов и коммунистов, результаты украинизации к 1938 г. оказались ничтожными. Из восьми депутатов и сенаторов, представлявших русинов в чехословацком парламенте, семеро были русские патриоты, и только один, избранный чешскими и мадьярскими избирателями, считал себя украинцем. На Пряшевской Руси, переданной Словакии, все население голосовало за депутатов-русофилов. «Украинцы» даже не осмеливались выдвигать своих кандидатов. А на референдуме, проведенном на Подкарпатской Руси в 1938 г., 76% опрошенных высказались за русский литературный язык как язык официальный, язык преподавания и т. д.
В 1938-1939 гг. перед лицом германской угрозы Чехословакия пошла на уступки — в мае 1938 г. была провозглашена автономия Подкарпатской Руси, а в октябре того же года создано первое автономное правительство Подкарпатской Руси.
Однако 14 марта 1939 г. в Закарпатье с разрешения Гитлера вошли венгерские войска. По свидетельству карпаторусского общественно-политического деятеля Михаила Прокопа: «Венгерские власти желали ликвидировать в самый короткий срок не только русский литературный язык, но и весь русский народ, живущий на южных склонах Карпатских гор, превратив его в мадьярский. И при этом они совершенно чистосердечно удивлялись тому сопротивлению, какое оказывал их планам русский народ... Разрушались памятники Пушкину, Добрянскому, Митраку, сжигались русские городские, сельские и общественные библиотеки, уничтожали русскую кооперацию... Русская молодежь протестовала. Мадьярские жандармы и полицаи брали учеников гимназий с уроков и избивали их...»
Между тем бежавшее в Германию из Закарпатья бывшее руководство Карпатской Украины — экс-президент Августин Волошин и экс-министры Юрий Перевузин и Степан Клоиурак — решили сделать царем соборной Украины нашего старого знакомца Василя Вышиваного («в девичестве» Вильгельма Габсбурга).
После окончания Гражданской войны Вильгельм Габсбург оказывается в Париже. Газеты того времени писали, что Вильгельм Габсбург познакомился с молодой обаятельной парижанкой Павлой Куйба, которую он представлял в обществе как свою невесту. Она научилась говорить по-украински и начала работать на Вильгельма. Вначале Павла была почтовой чиновницей, а затем личной секретаршей бывшего французского министра. Побывала она и секретаршей у миллионера барона Ротшильда, с помощью которого вошла в контакт с финансистами и политиками, сумела приобрести огромную сумму денег. Но деньги быстро ушли на политические интриги, и Павла встает на путь обмана. Она предложила одному банкиру фальшивую расписку на ценные бумаги в 400 тысяч франков, после чего ее арестовали. На суде она оправдывалась, что все делала для своего любимого Вильгельма и давала деньги на пропаганду восстановления династии Габсбургов.
