Лебедева Н.С. - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)
Обвинение считает, что Папен, состоя в заговоре с Гитлером, способствовал возникновению войны.
Обвинение не смогло доказать, что Папен когда-нибудь имел какое-либо отношение к предполагаемому заговору. Этому противоречит действительность. В порядке представления доказательств со стороны защиты установлены факты, которые не допускают связи его личности даже с мыслью о тех преступлениях, которые изложены в Обвинительном заключении.
Вывод ясен. Франц Папен не виновен в предъявленном ему обвинении.
Выступление Г. ШТЕЙНБАУЭРА, защитника подсудимого Артура Зейсс-Инкварта
[Стенограмма заседаний Международного военного трибунала от 19 и 22 июля 1946 г.]
Милорд, высокий Военный Трибунал! Развалины Нюрнберга, древнего, достойного уважения города, подарившего не только немецкому народу, но и всему миру величайшего художника Альбрехта Дюрера, непревзойденного резчика Вейба Штоса и мейстерзингера Ганса Закса, служит теперь ареной, где происходит величайший уголовный процесс из всех процессов, известных истории права...
Мы выслушали здесь обвинение, которое стремилось в широком масштабе доказать, что существовал заговор, направленный на завоевание всего мира путем ведения агрессивных войн. При ведении этих войн не только были нарушены соглашения, воспрещавшие ведение таких войн и негуманное поведение во время войны, но и попирались самые основные права человечества. Мы видели, как в течение месяцев целые горы документов и длинная вереница свидетелей должны были подтвердить выдвинутые обвинения, а защита, со своей стороны, являясь поборником и слугой правосудия, старалась помочь суду в установлении истины. В зале присутствовали представители всех частей света, и очень часто весь мир, затаив дыхание, следил, как разрывалась густая завеса тумана и перед его взором открывались все новые бездны неслыханных преступлений. За воротами же суда стоит глубоко потрясенный германский народ, вождями которого являлись подсудимые. Однако, как бы ни закончился процесс, у защиты нельзя будет отнять одной заслуги перед германским народом, а именно той, что уже ни-когда в дальнейшем при обсуждении вопроса о вине германского народа нельзя будет говорить о коллективной вине или соучастии германского народа в преступлениях, а речь может идти лишь о коллективном позоре, так как люди, под руководством которых совершались возмутительные преступления, были немцами.
И вот в заключение этой мировой трагедии занавес поднимается еще раз для того, чтобы выслушать защиту, за чем последует приговор, который должен соответствовать не только основным принципам права, но и содействовать тому, чтобы преступления, о которых говорит обвинение, никогда не могли больше совершаться.
В начале процесса — 20 ноября 1945 г. — господин председатель заявил, что этот процесс будет иметь огромное значение для миллионов людей во всем мире. Поэтому всякий, кто принимает в этом процессе участие, должен торжественно взять на себя обязанность выполнять свой долг без страха, без пристрастия к кому-либо, руководствуясь только основными принципами права и справедливости. Для защиты эта обязанность иногда становилась почти непосильным бременем. Не из-за количества представленных на процессе материалов и совершенно новых правовых вопросов, возникающих в связи с этими материалами, а потому, что здесь были вскрыты ужасные факты, свидетельствующие о такой бездне падения, что нормальному человеку трудно поверить в возможность всего происходившего. При этом я имею в виду не препарированную человеческую кожу, не куски мыла из человеческого жира, которые нам показали, а ту методичность, с какой мучили, пытали, убивали, расстреливали, вешали и отравляли газом миллионы невинных людей. Я думаю о многих отдельных захватывающих картинах, которые произвели глубочайшее впечатление как на меня, так и на всех остальных.
Три с половиной миллиона человек — мужчин, женщин и детей — было уничтожено в одном лишь Освенциме. Самое страшное оружие обвинения заключается именно в том, что призраки всех этих невинных людей стоят рядом с обвинителем, угрожая и требуя мщения. Но и я также не одинок. На моей стороне стоят многие невинные жертвы войны с германской стороны, женщины и дети, погибшие во Фрейбурге, Кельне, Дрездене, Гамбурге, Берлине и почти во всех остальных немецких городах...
Однако, если бы даже их не было и подсудимый стоял бы один перед судьями, моим долгом, как адвоката, было бы защищать его и помогать ему...
Прежде чем перейти к отдельным пунктам обвинения, я хотел бы вкратце обрисовать облик подсудимого... Обвинение описывает его как прожженного, хладнокровного, расчетливого политического авантюриста, преследовавшего свои личные цели. Обвинение считает абсолютно очевидным его злоупотребления своим положением министра в целях ведения двойной игры для того, чтобы выдать Австрию заговорщикам. В Польше и Нидерландах, по утверждению обвинения, он хладнокровно совершал жестокости, не заботясь о международных обязательствах, и попирал ногами право малых наций на их религиозную и политическую свободу.
Его политическая программа состояла в идее аншлюса. Обвинение сделало основой этого процесса понятие о заговоре для того, чтобы этим кольцом окружить всех обвиняемых и привлечь их к общей ответственности. Мои коллеги уже достаточно говорили на этом процессе о понятии заговора и пределах его действия. Повторять эти высказывания нет необходимости.
...Я перейду к рассмотрению обвинения, предъявленного моему подзащитному, в том, что он как заговорщик участвовал в захвате Австрии и, кроме того, что он в Польше и в Нидерландах якобы совершал военные преступления, а также преступления против человечности.
Итак, первый акт разыгрывается в Австрии, второй — в Нидерландах после краткой интермедии, имевшей место в Польше...
Когда Гитлер в 1933 году пришел к власти, австрийские социал-демократы отреклись от аншлюса, ибо они увидели в самом начале, что их партия в Германии разгромлена, профсоюзы распущены, рейхстаг подожжен и что началось преследование евреев. Католические круги, которые путем аншлюса хотели усилить влияние католической церкви в империи, также отреклись от аншлюса ввиду начавшегося в империи преследования церкви, за аншлюс выступали только национал-социалисты, число которых за короткое время возросло в 10 раз. Так как доктор Дольфус отрезал национал-социалистам в Австрии путь к власти с помощью выборов в парламент, они под руководством государственного инспектора Тео Габихта стремились к власти в государстве всякими другими путями. Наступают кровавые события 1934 года. Доктор Дольфус умирает от руки убийцы. Его преемник доктор Шушниг пытается снова привести в порядок глубоко потрясенную государственную систему. Социалисты после февральских событий 1934 года, ухмыляясь, стояли в стороне. Меняется также и внешнеполитическая ситуация. Если в 1934 году Италия еще стояла на стороне Австрии и Муссолини угрожающе придвинул свои дивизии к Бреннеру, то абиссинская авантюра привела Италию к союзу с Гитлером. Австрия вынуждена участвовать в изменении внешнеполитического курса. Для того чтобы Улучшить экономическое положение, она заключает 11 июля 1936 г. соглашение, по которому Германия признает ее независимость и прекращает экономическую войну. Однако ценой всего этого являлся ряд мероприятий, которыми национал-социалисты добивались упрочения своего положения в Австрии. Для того чтобы расширить узкую платформу своего правительства, канцлер Шушниг объявляет о привлечении так называемых националистов к сотрудничеству. Среди этих лиц находился также и подсудимый, который затем в мае 1937 года стал австрийским государственным советником. Как уже упоминалось выше, его политической программой была идея аншлюса, он никогда не делал из этого секрета. Нельзя забывать, что подсудимый происходит из рядов национальной оппозиции. Аншлюс приблизил его к национал-социализму. Я не буду заниматься исследованием, когда он формально стал членом этой партии...
В задачи Зейсс-Инкварта входил контроль за проведением в жизнь июльского соглашения, он должен был быть посредником между австрийским правительством и национальными кругами, с одной стороны, и с империей — с другой. Эта задача была очень трудной и неблагодарной...
Постоянно нарушалось июльское соглашение. Австрийская полиция обнаружила известный теперь под именем Тавса план переворота, целью которого было коренное изменение формы правления. Министр Гидо Цернатто говорил, что подсудимый стоял в стороне от всех этих планов. Последовало совещание от 12 февраля 1938 г. в Оберзальцберге. Ход этого совещания известен...
На основании достигнутого на этом совещании соглашения Зейсс-Инкварт стел министром внутренних дел и министром безопасности...
