Елена Майорова - Викарии Христа: папы Высокого Средневековья. С 858 г. до Авиньонского пленения
Александр восхищался кардиналом Октавианом дельи Убальдини и часто спрашивал у него совета, хотя и не доверял ему полностью. Этот коварный и честолюбивый флорентиец втайне выступал за мир с Гогенштауфенами, но его подспудное влияние не успело сказаться. В конце мая 1261г. уставший от жизни папа умер в Витебро.
С присущей ему нерешительностью Александр за время своего понтификата не назначил ни одного кардинала. На момент его смерти в коллегию кардиналов входило всего восемь человек. Они поспешили собраться для выбора нового папы, но никак не могли прийти к соглашению. После трех месяцев пререканий кандидат, который набрал бы необходимые две трети голосов, так и не был найден. Никто не желал поступиться своими правами. Тем не менее папа был необходим — Церковь отчаянно нуждалась в руководящей руке. Наконец, кто-то вспомнил о патриархе Иерусалимском. На момент смерти папы он как раз был в Италии, улаживая какие-то дела, и поразил всех своей честностью и энергичностью. Его кандидатура была выдвинута, и, уже готовясь к возвращению в Святую землю, он с некоторым удивлением узнал, что единогласно избран папой. Шестью днями позже он был возведен на папский престол под именем Урбан IV (29.8.1261–2.10.1264).
Жан Панталеон, как звали нового папу до вступления в сан, был сыном сапожника из города Труа, столицы Шампани. Способный мальчуган был замечен священниками и благодаря заботам местного духовенства получил блестящее образование в школе при кафедральном соборе родного города. Для продолжения обучения наставники направили его в Парижский университет; на Лионском соборе он попал в поле зрения папы Иннокентия IV. Разглядев незаурядную энергию и предприимчивость молодого клирика, папа назначил его легатом для миссионерской работы в Балтии и предоставил епископскую кафедру в Вердене для подготовки в Германии избрания императором Вильгельма Голландского в противовес Фридриху II. В 1255 г. Панталеон был назначен патриархом Иерусалимским, но лишь спустя несколько лет смог отправиться в Палестину, где застал упадок, анархию и борьбу всех против всех.
Новый патриарх поддержал регентшу Кипра против непокорных подданных, венецианцев против генуэзцев и приструнил распоясавшихся госпитальеров. В Рим в 1261 г. он прибыл, чтобы получить поддержку Св. Престола для усмирения рыцарей-иоаннитов.
У нового папы за плечами было более шестидесяти лет, большой жизненный опыт и умение управлять церковными делами. Он разительно отличался от своего предшественника и был человеком дела, который смог бы вывести папство из состояния летаргии. Как француз, он в своей политике ориентировался главным образом на Францию, жил в основном в Витебро и ни разу не посетил Рим. Вечный город вернул себе независимость и не желал видеть в нем римского епископа-француза.
Неохотно оставив проблемы Святой земли, папа моментально сосредоточился на противодействии Манфреду. До этого он не был причастен к политике папства в Западной Европе, но быстро вникнул во все ее хитросплетения. Со времени своей деятельности в Германии он испытывал сильную неприязнь к Гогенштауфенам и решительно не желал поддерживать законные требования Конрадина на фамильное наследство. Урбан назначил четырнадцать новых кардиналов, разделявших его стремления по уничтожению «змеиного семейства», и упрочил связи с тосканскими банкирами во Флоренции и Пизе. Тем самым он поставил в затруднительное положение правителей-гибеллинов в обоих городах. Он считал, что король Сицилии — его вассал, поскольку именно римский епископ в свое время пожаловал нормандцам остров и земли Южной Италии.
Чтобы сокрушить Манфреда, требовался человек опытный, и Урбан желал бы для этого помощи английских принцев, родственников своего друга Эдуарда I: Ричарда Корнуэльского или Эдмунда Ланкастерского. Но из-за дальности расстояния сотрудничество с ними представлялось сомнительным. 28 июля 1263 г. Урбан IV объявил о прекращении договора с Эдмундом в отношении Сицилии. В роли орудия уничтожения последних Гогенштауфенов папа предпочитал видеть соотечественника. Естественно, что за содействием он обратился к королевскому двору Франции. В то время ему не приходило в голову, что если германское господство в Италии, против которого так рьяно боролись его предшественники, заменить французским, это может стать угрозой для папства.
Людовик IX ранее запретил брату Карлу бороться за сицилийскую корону; теперь папа сумел убедить короля в целесообразности этого предприятия.
Карл, граф Анжуйский, самый младший сын французского королевского дома, с рождения не был обижен ни землями, ни золотом; выгодным браком он приобрел богатое графство Прованское. Но он единственный из сыновей Людовика VIII Французского и Бланки Кастильской родился в то время, когда его отец надел корону. В Средневековье этому обстоятельству придавалось огромное значение. Жестокий, угрюмый человек, Карл жаждал королевского венца. «Ему был свойствен особый вид жажды, глубоко укоренившаяся постоянная тяга, и чем больше он пил, тем сильнее жгло его желудок, порождая снова желание пить», — писал итальянский хронист С. Маласпина о стремлении Карла быть коронованным государем.
Манфред справедливо тревожился о судьбе своего государства. Он сделал попытку примириться с папой, но тот отверг все его мирные предложения. Учитывая, что никейский император Михаил III Палеолог с помощью генуэзцев и греческих партизан-крестьян отвоевал у латинян Константинополь (1261), военные силы сицилийцев могли весьма пригодиться. Но даже энтузиазм Манфреда по поводу возрождения Латинской империи был признан ложным.
В 1262 г. папа отправил во Францию своего поверенного для переговоров, и Карл Анжуйский радостно ухватился за возможность получить предлагаемую ему корону. Но по условиям соглашения он не мог распоряжаться назначениями на церковные посты, не мог претендовать на императорский престол и занимать какой-либо пост на территории императорской части Италии и во владениях папы. Тем не менее, пока Урбан вел с Карлом переговоры об условиях ленного договора, тот втихомолку хлопотал о выборе его в сенаторы в Риме.
Урбан IV жил в Витебро или в Орвието, поскольку римские банки требовали уплатить огромные долги Церкви. Если бы папа появился в Латеране, то его сразу стали бы преследовать и толпы кредиторов, и разъяренные гибеллины. Фактически Урбан уже не обладал в Риме никакой гражданской властью. Но как первосвященник он ввел в 1264 г. новый праздник — Божьего Тела. Культ святого евхаристического хлеба стал вскоре одной из главных отличительных черт католической литургии.
Папа привечал при своем дворе в Витербо известного католического философа и теолога Фому Аквинского[65], автора знаменитой «Суммы теологии». Его политические взгляды являли собой интересный синтез: соединяли идущие от Аристотеля представления о человеке как об общественном существе и об общем благе как о цели государства с христианскими догматами и доктриной верховного авторитета папы. Несомненно, понтифик находил в них много верного.
В заботах и ученых занятиях Урбан IV никогда не забывал о нуждах Св. земли. Чтобы обеспечить будущим крестоносцам помощь христиан Киликийской Армении, в 1262 г. на Восток прибыл и обосновался в Ахайе легат папы епископ Гулиельмос. Царь Хетум отправил с приветствием своего брата Ошина, а католикос — архимандрита Мхитара Скевраци, с которым у легата произошла дискуссия. Епископ Гулиельмос утверждал, что главою Церкви является папа римский, тогда как архимандрит, ссылаясь на Библию, доказывал, что глава Церкви — Христос.
Неожиданное избрание Карла в сенаторы неприятно поразило папу. Соединение сенаторской власти с короной Сицилии в лице честолюбивого принца серьезно угрожало независимости Св. Престола.
Сначала папа и слышать не хотел о сенаторстве Карла. Но преобладание в Риме сторонников Манфреда заставило его задуматься. Зять Гогенштауфена Педро Арагонский ходатайствовал за него или в противном случае предлагал свою кандидатуру как альтернативу Карлу. Возникла даже идея назначить Манфреда римским сенатором, и она была поддержана гибеллинами. Урбан, ужаснувшись открывшейся перспективе, выбрал наименьшее зло и скрепя сердце даровал сан Карлу Анжуйскому, оговорив, что это лишь временная мера.
С этого времени французский принц Карл Анжуйский, которому потворствовал француз-епископ итальянского Рима, держал Св. Престол под своим влиянием и, в сущности, произвольно распоряжался преемниками св. Петра.
Латинский император Балдуин лично представил послов Манфреда папе в Витебро. Сицилийский король просил мира. Папа решил посоветоваться с Людовиком IX. Французскому королю, рвавшемуся в поход против сарацин, перспектива мира в Италии казалась заманчивой. Людовик выразил письмом одобрение. Но письмо не дошло до адресата: нельзя исключить, что Карл Анжуйский, горячо заинтересованный в сицилийской короне, сумел задержать письмо брата. Тем временем Балдуин помчался в Париж, чтобы склонить на свою сторону французского короля. Тот обратился к папе, который расценил отсутствие ответа на свое предложение о мире с Манфредом как неодобрение и соответственно перестроился. Теперь он был решительно против Манфреда. Более того, хлопоты Балдуина рассматривались как предательство интересов Франции. Умиротворение Италии не произошло.
