Оскар Йегер - Всемирная история. Том 4. Новейшая история
Наполеон уже готовился торжествовать победу. С ним происходило то же, что бывает и с обыкновенными людьми: забывая об общей опасности своего положения, он начинал преувеличивать значение своих частных успехов. В то время, пока бой еще продолжался и канонада была настолько сильна, что залпы целых батарей перекатывались как батальный огонь в поле, Наполеон готовил свой страшный удар в самый центр союзников. Около 3 часов дня приготовления были закончены: вдруг пальба прекратилась, и 8000 всадников, выстроенных королем неаполитанским (отличным кавалеристом и знатоком этого рода оружия) между Вахау и Либертвольквицем, ринулись вперед. Удар был рассчитан превосходно и представлял собой огромную опасность: на мгновение можно было подумать или даже могло показаться со стороны, что центр союзной армии прорван, и Наполеон уже готовился отправить в Париж гонца с известием о победе, а в Лейпциге приказал звонить во все колокола. Но это торжество еще было преждевременно: пехотные части не могли поспеть за конницей, чтобы поддержать ее удар, который притом еще был значительно ослаблен особыми условиями местности и слишком большим расстоянием, которое должна была проскакать конница. К тому же и войска из обходного отряда подоспели вовремя — и у самого подножия холма, близ Госсы, на котором находились монархи Александр и Фридрих Вильгельм с главнокомандующим, волна нахлынувшей французской кавалерии разбилась о высланную против нее русскую кавалерию, в состав которой вошли лейб-казаки, составлявшие личную охрану императора Александра, и дивизия легкой гвардейской кавалерии. Волна была отброшена, а тут подоспели резервы и гвардия. С обеих сторон деревни Госсы были выставлены 80 орудий на высотах — и с 4 часов пополудни опасность была уже устранена.
Ряды союзников снова были приведены в порядок. В то же время с севера в промежутках между грохотом канонады начинали доноситься раскаты пушечных выстрелов: все поняли, что оттуда приближалась та часть союзного войска, на содействие которой рассчитывали, приступая к битве. Французы, под командованием Лористона, еще раз произвели атаку на позицию при Госсе, и канонада и ружейный огонь не прекращались здесь до наступления ночи. Точно так же и на левом крыле союзников еще раз разгорелся бой из-за Марклеберга. Здесь вновь удалось отстоять ту позицию, какую занимали утром. На правом крыле также союзники отстояли Университетский лес, Зейфертскую рощу, и только в той части поля битвы, где задуман был Шварценбергом неудобный обход, союзники под вечер потерпели поражение: генерал Мервельдт, попытавшийся еще раз перейти через Плейссу, был при этом ранен и попал в плен.
16 октября 1813 г. Бои при ЛинденауБой на западе от Лейпцига, при Линденау, между Гиулаем и Бертраном, длился целый день. Линденау был взят австрийцами и вновь уступлен французам… Обе стороны к вечеру сохранили свои первоначальные позиции.
16 октября. Битва при МёкернеТаким образом, победа в битве при Вахау не досталась никому, и это можно уже было назвать существенным успехом. Но этот успех обошелся недешево. Потери войска союзников здесь, в южной части поля битвы, равнялась почти 20 000 человек. Значительно удачнее была битва в северной части поля, при Мёкерне, так как там Наполеон не присутствовал лично, а союзная армия подчинялась единоличному командованию. Блюхер подошел к Лейпцигу по дороге от Галле и Шкёйдица. Он не имел никаких сведений о северной армии. Заслышав утром канонаду, доносившуюся с юга, он тотчас принял решение — искать врага и немедленно на него напасть. Около полудня его войска наткнулись на неприятеля, и как нельзя более кстати: Мармон намеревался выдвинуться со своим 16-тысячным корпусом к Вахау, и задержался ввиду приближения Блюхера, а Ней, который уже был на пути к южной части поля битвы, повернул назад.
Первый из этих маршалов выбрал прекрасную позицию близ деревни Мёкерн, и после полудня между корпусом Мармона и 20-тысячным корпусом Йорка завязалась из-за этой крепкой и удобной оборонительной позиции горячая битва. Ланжерон атаковал деревни Гросс — и Клейн-Видерич, расположенные к северу от этой позиции, которые так же, как и Мёкерн были заняты французами и мужественно защищались дивизией Домбровского. Это было одно из самых страшных побоищ за всю кампанию: штурм деревни, возобновляемый многократно, не достигал своей цели и стоил громадных жертв. Наконец было сделано еще одно страшное усилие (Йорк сам пошел на штурм во главе бранденбургских гусар) — и штурм удался. К вечеру здесь уже победа была полная. Она действительно стоила 7–8 тыс. человек убитыми, но зато 2000 французов были взяты в плен и захвачены 53 орудия. Гораздо же важнее было то, что здесь удержана была такая воинская сила, которая могла бы в южной части поля способствовать Наполеону в достижении победы над союзниками. После 6 часов битва постепенно прекратилась, и ночь опустилась над громадным полем, покрытым тысячами павших в тот день воинов.
17 октября 1813 г.Все исполнили свой долг, по мере сил, и только шведский кронпринц, который был уже достаточно близко к полю битвы, не поспешил на помощь союзной армии. Только на следующий день он прибыл, наконец, на место действия, причем английский комиссар, сэр Чарльз Стюарт, счел возможным сказать ему: «Вашему королевскому высочеству пришлось бы очень раскаиваться, если бы вы и сегодня сюда не пожаловали». Более того, ожидалась еще русская резервная армия, под командованием Беннигсена, между тем как у Наполеона не оставалось никакого значительного подкрепления. Сильно нуждался он в тех 30 000 человек, которых он оставил на защиту Дрездена, отступив на этот раз от своего прежнего принципа — направлять все силы к главному месту действия. Для него уже наступало время подумать об отступлении, так как победа для него была уже недосягаема, и представлялась еще возможность довести до берегов Рейна армию в 100–120 тыс. человек. В каком-то странном ослеплении, которое было бы необъяснимо даже и для обыкновенного смертного, он попытался еще раз через пленного генерала Мeрвельдта предложить перемирие на тех самых условиях, на которых два месяца назад мог бы получить мир. По-видимому, он возлагал еще какие-то надежды на своего тестя; но он напрасно ждал ответа на свое предложение.
Вооруженные силы сторонТаким образом, у Наполеона в бездействии и выжидании прошли целые сутки, воскресенье 17 октября. Что союзники в этот день не продолжали наступления — это было понятно: они ожидали подкреплений, в общей сложности, около 100 000 человек. Только в северной части поля в этот день еще продолжали сражаться. Здесь французы были отброшены за Парту, причем некоторые части войска Блюхера так увлеклись атакой, что подступили почти к самым воротам Лейпцига, но прекратили наступление, узнав, что в главной квартире решительная битва отложена на завтра. Армия Беннигсена в этот день прибыла и находилась в полной готовности к действию. Шведский кронпринц наконец тоже подошел к Брейтенфельду, и таким образом 300 000 человек союзного войска стояло под Лейпцигом против 150-тысячной армии Наполеона: Наполеону приходилось теперь сражаться уже за возможность отступления.
18 октября. Битва пол ЛейпцигомНаступило утро 18 октября 1813 года. Все монархи съехались и лично пожелали присутствовать при предстоящей решительной битве. Наполеон несколько придвинул войска свои к Лейпцигу. Его позиция обозначалась деревнями: Конневиц на Плейссe и затем правее — Пёсниц, Штёттериц, Пробстгейда, Шёнфельд на Парте. В 7 часов утра союзники двинулись в атаку тремя колоннами с юга: наследный принц Гессен-Гамбургский против Мерклеберга, Дёлица и Дёзена; Барклай-де-Толли — против Пробстгейды; Беннигсен — против Цукельгаузена, Гольцгаузена, Баальсдорфа; между Гольцгаузеном и Партой занял позицию шведский кронпринц, которому Блюхер придал русские части своей армии, корпуса Ланжерона и Сен-При; остальная часть силезской армии заняла пространство между Партой и Эльстером.
Атаки союзников были произведены не одновременно и довольно бессвязно. Между 9 и 4 часами все силы их уже были введены в боевую линию. Но Наполеон и здесь проявил свое несравненное искусство в руководстве общим ходом битвы, и хотя она становилась все более и более неравной, французы продемонстрировали замечательное умение пользоваться всякого рода прикрытиями, чтобы тем самым усилить возможности обороны. Сильнее всего бой кипел у Пробстгейды. Среди множества эпизодов и отдельных боев этого дня следует отметить переход саксонцев — при Паунсдорфе — в количестве 3000 человек с 19 орудиями и вюртембергской кавалерии, около 600 человек, под командованием генерала Нормана, на сторону союзников. Само собой разумеется, что на ход битвы, в которой принимали участие сотни тысяч сражающихся при тысячной массе орудий, такое приращение армии союзников не могло оказать никакого, сколько-нибудь существенного, влияния, и битва, конечно, продолжалась по-прежнему и постепенно приближалась к своему неизбежному исходу.
