Михаил Ильинский - Индокитай: Пепел четырех войн (1939-1979 гг.)
Премьер-министр правительства ЛНДР Кейсон Фомвихан родился 13 декабря 1920 года в Саваннакхете (Южный Лаос) в семье служащего. Образование получил в Ханое, учился в лицее. В 1942 году Кейсон Фомвихан – студент юридического факультета Ханойского университета – начал активно участвовать в борьбе против французских колонизаторов и японских милитаристов, оккупировавших Индокитай. В 1947 году Компартия Индокитая делегировала его в северо-восточные районы Лаоса для организации очагов сопротивления. Под руководством Кейсона Фомвихана был сформирован первый вооруженный отряд патриотов в январе 1949 года.
В 1949 году Кейсон Фомвихан вступил в Коммунистическую партию Индокитая (КПИК). В 1950 году он был назначен министром обороны в правительстве национального сопротивления, а затем стал главнокомандующим Народно-освободительной армии Лаоса. В феврале 1972 года на II съезде НРПЛ переизбран Генеральным секретарем ЦК партии.
Кейсон Фомвихан отмечал в беседе со мной, что победа лаосского народа неотделима от огромной помощи и поддержки Советского Союза, Вьетнама и других социалистических стран. И его оценка была исторически и политически точна.
Сыновья Меконга
В декабрьские дни 1975 года в Лаосе стояла исключительно ясная погода. Спокойно нес свои воды древний Меконг – «отец рек». Начало декабря – время расцвета чудесных деревьев – чампа. Их бархатистые бело-розовые цветы испускают удивительно тонкий аромат. В стране нет, пожалуй, ни одной песни, где бы не говорилось о красоте чампы. Возле каждой пагоды, храма, дворца и просто крестьянского дома неизменно высаживается чампа. И возраст некоторых деревьев, как утверждают лаосцы, исчисляется четырьмя и пятью столетиями.
Как обычно, в начале декабря обновлялись листья веерных пальм. Нежно-лиловыми цветами покрывались деревья в районе площади Тат Луанг, на авеню Лан Санг, вдоль дамб у Меконга.
Победа революции праздновалась во всей молодой республике – на берегах Меконга и в горных районах, в селениях и городах, в Долине кувшинов и Сиенгхуанге. 9 декабря на центральном стадионе столицы состоялся митинг трудящихся. Торжества длились до позднего вечера перед национальным святилищем Тат Луанг[40] есятки тысяч людей собрались на этой древней площади. Монастырские стены вокруг святилища расположены в виде четырехугольника, каждая из сторон которого достигает 85 метров. Возле стен юноши и девушки установили прожекторы, которые освещали величественную ступу Тат Луанга. А перед памятником Сауа Сеттатирата состоялся первый импровизированный концерт лаосской молодежи. На площади перед Тат Луангом проводились военные парады, но вот чтобы так просто гулять? Такого прежде никогда не бывало… Пришла другая культура.
К звездному небу, словно украшенному багряно-красным диском луны, устремлялись огни праздничных фейерверков. О чувствах ликующего народа мне говорил тогда стоявший рядом Сисана Сисан, министр культуры в первом правительстве – лаосский «Луначарский». В этом невысоком человеке заложен талант трибуна-оратора. Он обладал великим умением исключительно сердечно и естественно общаться с людьми, короткими яркими фразами точно определять характер важнейших событий в жизни его страны.
Сисана Сисан – министр информации, пропаганды, культуры и туризма. Как многие видные лаосские профессиональные революционеры, он не только государственный деятель, но и поэт, писатель, композитор. Он – автор государственного гимна ЛНДР.
…Не менее получаса пришлось выбираться с переполненной народом площади Тат Луанг к небольшой улочке, где министра ожидала автомашина. Вместе с Сисаной, его заместителем Унхыаном Фонсаватом и будущим заместителем министра иностранных дел Суливонгом мы отправились в город.
В двухэтажном доме неподалеку от авеню Лансанг горел свет.
– Зайдем на огонек, – предложил Сисана. – Здесь живет генерал Сингкапо, ты его знаешь со времени работы в освобожденных районах Лаоса.
Я был его другом и знал генерала около десяти лет. Сингкапо – человек, увенчанный легендарной славой. Это он в марте 1946-го выносил под Тхакхэком раненого «красного принца» Суфанувонга. В 60-х годах Сингкапо представлял Патет-Лао, вел нелегкую дипломатическую борьбу с генералами правых, а затем командовал зоной Сиангкхуанг – Долина кувшинов – одним из основных районов военных действий, на которые совершали налеты наемники мятежного генерала Ванг Пао. В правительстве ЛНДР Сингкапо был назначен заместителем министра коммуникаций, транспорта и общественных работ.
…Небольшая скромная комната на втором этаже. В снарядной гильзе, словно в модерновой вазе, – веточка цветущей чампы. Сурово, романтично и поэтично. На стенах в рамках из тикового дерева несколько фотографий военных лет. Генерал дорожит ими как свидетельствами его боевой юности, трех десятков тяжелых лет, прожитых в джунглях, в горных районах Самныа, в Долине кувшинов. В этом человеке всегда покоряет широта натуры, прямота и великодушие, честность и спокойствие. Он говорит по-военному, кратко и даже несколько сухо, с некоторой суровостью, что не мешает генералу оставаться добродушным и очень откровенным человеком.
Генерал Сингкапо поймал мой взгляд, скользивший по фотографиям, улыбнулся. Затем он повертел в руках сигарету, поискал старую алюминиевую солдатскую зажигалку и не спеша прикурил. Потянулась к потолку сизая струйка дыма. Задумчиво рассматривая ее, генерал говорил:
– Когда переступишь порог нескольких десятилетий борьбы, очень хочется оставаться молодым, жить в условиях мира. Я был солдатом и командиром на полях сражений, ныне стал солдатом и командиром на фронте экономического строительства. Уже сейчас вижу, – продолжал генерал, – какой становится транспортная сеть республики. Она позволяет обеспечить надежную связь всех тринадцати провинций Лаоса. Застучали колесами по первым железнодорожным путям локомотивы. На Меконге загудели, будто перекликаясь, баржи, катера, пассажирские суда. Там, где сейчас пороги мешают судоходству, встанут плотины, раскинутся водохранилища. Транспорт будет способствовать разработке колоссальных природных ресурсов. Ведь недаром ученые считают, что в недрах Лаоса практически заложена вся таблица Менделеева…
Генерал прикрыл глаза. Он вспоминал о прошлом.
…В конце 60-х годов нам довелось несколько недель провести вместе в зоне Сиангкхуанга, где Сингкапо руководил операциями патриотов. В то время Долина кувшинов представляла огромное, не знавшее руки землепашца травянистое поле. А Сингкапо с уверенностью утверждал: «Нет! Придет время, и мы, революционеры Лаоса, оживим долину. На окружающих холмах возникнут террасы для выращивания риса. Горный климат благоприятен для пастбищ и выращивания культур субтропического и умеренного поясов. Реки, несущиеся с гор. Их перекроют плотины небольших гидроэлектростанций. Будет создана современная ирригационная система».
– Более того, – говорил он, – мы знаем, что в недрах Долины скрыты немалые запасы природного газа, который найдет широкое применение в народном хозяйстве.
Конечно, генерал понимал, что даже после войны земле Долины кувшинов, столь пострадавшей от американских бомбардировок, потребуются долгие годы, чтобы залечить раны. Нелегко будет поднимать из руин разрушенные города и деревни. А сколько сотен тысяч неразорвавшихся бомб, мин и мин-сюрпризов придется еще разрядить!
Темный цвет преобладал тогда на северных и восточных подступах к Долине Кувшинов. Систематически сбрасываемый напалм выжег траву и кустарник. Казалось, повсюду пылал огонь, оставляя черные следы смерти. Американцы бомбили Долину так интенсивно, что земля напоминала здесь покрытую оспинами, вспенившуюся пустыню. На главных подступах к Долину Кувшинов, особенно на дороге, идущей через Банбан, – бесчисленные воронки, гигантские кратеры от бомб.
Несмотря на столь страшное зрелище Сингкапо верил в возрождение родной земли. Сколько юных патриотов воспитал и подготовил Сингкапо! С некоторыми из них он познакомил меня.
На окраине Вьентьяна нас ожидали лаосские журналисты, писатели.
Сайкхонг, молодой поэт и журналист, в ту лунную вьентьянскую ночь читал свои стихи. На веранде дома, срубленного из железного дерева и тика[41], вдоль стен, сложив по национальному обычаю крест-накрест ноги, сидело примерно полтора десятка слушателей.
«Мать». Так назвал Сайкхонг цикл своих стихотворений. В самое дорогое для человека слово «мать» поэт вложил понятие «Родина», думая о своем древнем Лаосе, который в течение многих веков был пленником феодализма и колониализма, измучен и истощен. Но вот звезда Пакау – Свободы, Радости, Счастья – поднялась и засверкала над Лаосом. Мать-Отчизна восстала, обрела огромные силы и призвала своих сыновей к борьбе. Буря неудержима. Воля сыновей и дочерей Лаоса непреклонна. Мать-Родина сбросила оковы. Ее дети стали свободными.
