Элен Каррер д’Анкосс - Александр II. Весна России
Со смертью этих людей, все террористическое движение, являвшееся крайним вариантом народничества, пошло на спад. Те, кто хотел добиться радикальных перемен в России, признали, что если устранить императора было сравнительно легко, то изменить политический строй самодержавия и повлиять на судьбы страны оказалось гораздо сложнее. В то время как в России революционное движение пришло в упадок, за ее пределами — в Швеции, Франции — ряд деятелей успели сделать выводы об исключительных успехах террористического движения, которое явилось провалом в политическом плане, и приступили к поиску истинных средств, способных изменить ход истории. Так было положено начало марксизму.
Finis Russiae?
В России новый император, как и марксисты, сделал вывод о поражении террористического движения или скорее о том, что оно было доведено до поражения. В Малахитовом зале Зимнего дворца 8 марта 1881 г. Александр III открыл заседание Совета министров, которое было назначено еще его отцом на 4 марта и посвящалось рассмотрению конституции Лорис-Меликова, причем император заявил, что ничего еще не решено. Это было началом борьбы против тех, кто поддерживал проект министра внутренних дел и был уверен, что им выпал последний шанс его отстоять. Дядя Александра III великий князь Константин Николаевич, брат Владимир, преданные сторонники его отца — Милютин, Валуев и Абаза, — горячо выступили в поддержку текста документа, принятого Александром II в последние дни жизни. Используя свой авторитет, который он имел как воспитатель Александра III, против них повел наступление Победоносцев, которому брат нового самодержца Сергей Александрович высказал свои сомнения: «Если вы предадите себя в руки Лорис-Меликова, он приведет и вас, и всю Россию к катастрофе. Он только и знает, что разрабатывать либеральные проекты и интриговать». Своему бывшему воспитаннику Победоносцев писал 6 марта о том, что Лорис-Меликов не является русским патриотом. В ходе разворачивавшегося в неспокойной обстановке заседания Совета, Победоносцев начал свое выступление с предложения, которое поразило всех присутствовавших: «Как в прежние времена перед гибелью Польши говорили: „Finis Poloniae“, так теперь едва ли не приходится сказать: „Finis Russiae“». Давая характеристику политической системе, сложившейся в результате реформ Александра II, Победоносцев произнес следующее:
«Предлагают устроить нам говорильню, вроде французских États généraux. Мы и без того страдаем от говорилен, которые под влиянием негодных, ничего не стоящих журналов разжигают только народные страсти».
Милютин, который всегда был искренне предан Александру II, вечером того же дня отметил в своем дневнике: «Речи Победоносцева — это прямая критика всего того, что было сделано в годы предыдущего правления. Он осмелился назвать преступной ошибкой великие реформы императора Александра II». Абаза на том же заседании с возмущением произнес: «Речь Константина Петровича — мрачный обвинительный акт против царствования покойного императора».
Новый император поначалу взял за обыкновение ничего не решать сгоряча. На протяжении тех нескольких недель, что судьба Лорис-Меликова и его проекта казались нерешенными, Победоносцев осаждал императора, обращался к нему с призывами проявить твердость, заклинал его не оказывать милосердия убийцам его отца и не придерживаться той линии, которую отстаивал Лорис-Меликов и либералы и которая, как не уставал повторять Победоносцев, шла вразрез с интересами России. В вопросе о помиловании убийц Александр III отменил свое первоначальное решение и успокоил своего бывшего наставника. Что касалось всего остального, то с каждым днем речи Победоносцева звучали для императора все убедительнее.
21 апреля он снова открыл заседание Совета министров. Каждая из сторон настаивала на своей позиции, однако выступления Победоносцева приняли более умеренный тон, что вселило надежду в либералов. Великий князь Константин оптимистично полагал, что сыновья любовь и доводы рассудка найдут дорогу к сердцу его царственного племянника. Но они заблуждались: по указу самодержца Победоносцев уже подготовил манифест, объявлявший народу о новом пути, по которому ему предстояло следовать. В тексте говорилось, что самодержавие составляет основу политической системы, и сообщалось о намерении Александра III отстаивать этот принцип, совпадавший с национальными интересами России.
29 апреля 1881 г. — день опубликования манифеста — Россия решительно отвернулась от творения, созданного Царем-Освободителем, и того духа, которым было пронизано его царствование на протяжении четверти века, несмотря на более или менее долгий перерыв. Лорис-Меликов вышел в отставку; аналогичное предложение было сделано Милютину, Абазе и Сабурову. Великий князь Константин собственноручно снял с себя полномочия: отныне он больше не занимал пост ни главы морского ведомства, ни председателя Государственного совета. Как и Милютин, он покинул столицу, где теперь правил бал Победоносцев, и удалился в Крым.
Милютин дал определение только что предпринятому повороту: «Реакция, скрытая под маской популизма и ортодоксии. Это путь, гарантирующий крушение государства».
Путь, открытый Александром II для политической модернизации страны, привел к двойной катастрофе: насильственной смерти того, кто являлся залогом позитивных изменений, и краху его политического проекта. Будущее покажет, что вернуться к прошлому не так-то просто, что по меньшей мере требуется компенсировать отказ от реформ за счет других предложений, разработать новую политику для того, чтобы избежать возврата к смутным временам. Таков был выбор Александра III после 29 апреля 1881 г. Это не был Finis Russiae, но альтернативный путь, ведущий к прогрессу России через экономическую модернизацию. Таким образом, настал конец не России, но ее весны.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Продлившееся четверть века правление Александра II, возможно, представляет собой наряду с правлением его внука Николая II наиболее драматичный период в истории России за все время царствования династии Романовых. Однако в отличие от эпохи Николая II на годы правления Александра II пришелся наибольший прогресс во внутренних и внешних делах империи.
Все российские самодержцы, наследовавшие престол после Петра Великого, отличались стилем и методами правления от своего великого предка, но при этом все они в той или иной мере преследовали две основополагающие цели: нагнать отставание своей державы от Европы, которое было очевидно для всех правителей России, и обеспечить устойчивость доставшегося им от предшественников самодержавного образа правления. Для достижения этих целей некоторые самодержцы прежде всего заботились о мощи политической системы, порой обнаруживавшей признаки реакционности, а в ряде случаев и являвшей примеры редкостной жестокости. Однако ряд других российских императоров, напротив, в противовес «железному правлению» своих предшественников, искали средства к модернизации страны, действуя в согласии с устремлениями общества и снижая накопившуюся напряженность. Периоды подобного рода царствований — по крайней мере, одного из них — были отмечены заметным потеплением политического климата и возникновением определенного свободомыслия, или гласности. Петр Великий, Петр III, Павел I, Николай I относятся к первой категории правителей; Екатерина II в первый период своего правления, Александр I в начале царствования, Александр II после 1866 г. принадлежат к другой группе. Реформы, которые они стремились осуществить, сопровождались некоторым смягчением политического строя России.
Все российские самодержцы свою конечную цель видели в том, чтобы сделать из России, которая до эпохи Петра Великого находилась на задворках европейской политики, державу и заставить крупнейшие европейские государства воспринимать ее именно таким образом. Решительный шаг в этом направлении сделал Петр Великий, разбив шведов под Полтавой в 1709 г. и обеспечив России выход к побережью Балтийского моря, «открытому окну в Европу». Присоединив к империи часть Польши, Екатерина II вывела Россию на пространства Европы, а покорив Крым, открыла ей доступ к Черному морю. Александр I явился одним из творцов Европы периода, последовавшего за окончанием наполеоновских войн и образованием Священного союза. Рассматривая себя в качестве жандарма Европы и гаранта монархического порядка, Николай I приумножил наследство, которое должно было достаться его преемнику, однако именно он нес ответственность за то, что Россия в результате обернувшейся катастрофой Крымской войны утратила статус европейской державы, терпеливо созидаемый его предшественниками.
Александр II был первым правителем из династии Романовых, которому после вступления на престол предстояло стать инициатором эффектного возвращения России на международную арену, несмотря на подводные течения, связанные с этим возвращением, — иными словами, избавиться от негативного наследия, доставшегося ему от предыдущего царствования. Ему сразу же удалось порвать с наставлением отца следовать по намеченному пути, и совместить оттепель, гласность с далеко идущей программой реформ, призванных преобразить Россию, а также с внешнеполитической линией, которая через четверть века станет залогом невиданного территориального роста империи.
