Александр Путятин - Огнем и мечом. Россия между «польским орлом» и «шведским львом». 1512-1634 гг.
К этому времени фланговые армии достигли больших успехов. Конные полки на юге захватили Серпейск, Рославль, Батурин, Почеп, Трубчевск, Новгород-Северский, Сурож, а также несколько более мелких городов и острогов. Летучие отряды «охочих людей» прошлись по окрестностям Карачева и Стародуба, совершили набеги на Гомель и Чернигов. За первые два месяца войска Бориса Нагого на своем направлении освободили почти всю территорию, утраченную по условиям Деулинского перемирия. На северном фланге полки Прозоровского и Белосельского к середине ноября 1632 года смогли захватить две наиболее мощные крепости — Белую и Невель. Всего к началу декабря русские войска освободили 23 города.
Казалось, все идет хорошо. Но это был лишь промежуточный успех. К тому времени, как Шеин осадил Смоленск, международная ситуация существенно изменилась. Вопреки обыкновению, безвластие в Польше продлилось недолго. Уже 13 ноября 1632 года Варшавский элекционный сейм провозгласил Владислава IV новым королем. Антирусская пропаганда, которую всю жизнь вел его отец, называвший нашу страну не иначе как «наследственным врагом Речи Посполитой»{176}, после смерти Сигизмунда III дошла до сенаторских душ. Никаких споров, склок, а тем более попыток рокоша в стане врага не наблюдалось. А значит, вскоре на театре военных действий должна была появиться полнокровная королевская армия, усиленная многочисленными отрядами польских магнатов.
Вторым неприятным для России сюрпризом стала гибель 16 ноября 1632 года в битве под Лютценом ее главного союзника — короля Густава II Адольфа. После его смерти шведский трон унаследовала шестилетняя дочь Кристина. Регенты, правившие страной от ее имени, были озабочены лишь внутренними проблемами. О совместной с Россией борьбе против Польши они даже не помышляли. А значит, король Владислав IV мог снять войска с северных границ и направить их под Смоленск против Шеина.
Главный воевода меж тем продолжал действовать по утвержденному в Москве плану. Руководителям фланговых группировок он велел двигаться к городу, что Прозоровский с Нагим и выполнили, приведя свои полки под Смоленск 30 января и 2 февраля 1633 года соответственно. Теперь в распоряжении Шеина было свыше 26 тысяч человек. Смоленский гарнизон насчитывал 2100 ратников. Кроме них польское командование могло рассчитывать на 2400 вооруженных горожан. В принципе такого числа воинов было вполне достаточно для обороны крепости от войск, не имеющих тяжелой артиллерии. В осаде гарнизон мог сидеть долго, поскольку из-за медленного движения армии Шеина поляки успели запасти много продовольствия.
Однако у обороняющейся стороны имелись и слабые места. Во-первых, в городе было в избытке зерна и круп, но мало фуража. Из-за чего в кавалерии вскоре осталось только 150 лошадей, остальные пали. В спешке поляки совершенно забыли про дрова. И потому печки теперь топили, разбирая избы и клети. Подновив за время перемирия стены и башни, оккупанты не подумали о колодцах, из-за чего в городе наблюдался дефицит «хорошей» воды. Ее хватало только гарнизону. Остальные вынуждены были пить «плохую» воду, от которой многие болели и даже умирали. Понятно, в такой обстановке далеко не все горожане испытывали симпатии к Владиславу IV и его солдатам. Еще одним минусом в подготовке смоленской обороны стали сравнительно небольшие запасы пороха.
Итак, рассмотрим, какие возможности имелись у Шеина с учетом сложившейся обстановки. Во-первых, он мог попробовать еще до подхода «большого наряда» взять крепость внезапной атакой. Такая попытка была предпринята в канун Рождества. Ровно в полночь русские войска без единого выстрела пошли на штурм одной из башен, но были отбиты. Помимо этого, можно было попробовать обстрелами и штурмами измотать польский гарнизон. Во время осады ему неоткуда было пополнить убыль в людях и боеприпасах. А значит, при умелом руководстве эта тактика могла принести успех. Конечно, многочисленные штурмы чреваты большими потерями. Но взятие Смоленска их вполне искупало, поскольку с его переходом под власть царя решались все военно-политические задачи кампании.
Шеин не пошел на риск. Он ждал, когда из Вязьмы прибудут пушки «большого наряда». Однако раньше к городу подошли первые полки польской армии. К середине февраля 1633 года у села Красное, что в 40 верстах к юго-западу от Смоленска, встали войска воеводы Гонсевского и гетмана Радзивилла. Численность их отрядов историки оценивает в пять-шесть тысяч человек. Здесь поляки соорудили крепкий острог и с помощью конных гонцов наладили связь со Смоленском. В конце февраля они дважды смогли организовать прорыв блокады, проведя в город свыше 900 свежих ратников и небольшой обоз. Таким образом, пассивная тактика Шеина начала приносить свои горькие плоды. Гарнизон крепости получил необходимые подкрепления людьми и воинскими припасами.
5 марта 1633 года под Смоленск прибыл «большой наряд». Через 10 дней пушки встали на позиции и начали обстрел крепостных стен. 12 суток грохотали тяжелые «именные пищали». Однако разрушить стены и башни города у них не получилось. После недельного перерыва, вызванного перебоями в снабжении порохом, обстрел возобновился. С 4 по 10 апреля пушкарям Шеина удалось разрушить три башни и пробить проломы в стенах. Пока шел обстрел, русские саперы копали минную галерею. Воевода Шеин планировал взорвать стену перед решающим штурмом. Однако атаку снова пришлось отложить, и опять из-за недостатка пороха. К 23 апреля, когда порох подвезли, выяснилось, что поляки успели соорудить позади проломов земляные валы. И русским войскам все пришлось начинать сначала: бомбардировку стен и валов, снаряжение порохом подкопа. 26 мая 1633 года мину наконец-то взорвали. 250 пудов «зелья» оказали нужно действие. Рухнул большой участок стены. Солдаты Шеина бросились к пролому. Но их встретил ураган огня. За пыльной грудой обломков высился земляной вал, занятый польскими ратниками.
В русский лагерь стали приходить тревожные вести с южной границы. Крымские татары и ногайцы с апреля 1633 года начали разорять русские «украины». Турция и Крым действовали против собственных интересов. Через год они это поймут и переменят фронт. Но сейчас хан исходил из довоенных расчетов, стараясь поддержать «слабую» Польшу в ее борьбе с могучей русско-шведской коалицией. Надежды Шеина на подкрепления из Москвы таяли с каждым днем. А с запада к Смоленску приближалась 23-тысячная армия короля Владислава IV. В этой обстановке Шеин лихорадочно готовил последний штурм города. 10 июня 1633 года под стеной взорвалась еще одна мина. Но пролом получился неширокий, поляки быстро повезли к нему пушки и засыпали наступающих картечью. Понеся большие потери, русская армия откатилась на исходные позиции.
Через пять дней в польский лагерь у села Красное подошли войска Владислава. Несколько раз они пытались взять приступом острог на Покровской горе, защищаемый полком Матисона. За полтора месяца было предпринято 14 штурмов. Шеину стало ясно, что Смоленск взять не удастся. Его армия сама оказалась на грани блокады. Расположившись в нескольких укрепленных острогах вокруг города, русские полки были связаны осадной артиллерией и не могли маневрировать. Надо признать, что войска Шеина несли потери не только от пуль и ядер, но и от массового дезертирства. До лагеря дошли сведения, что в начале лета 30-тысячная орда царевича Мубарек-Гирея прошла через пограничные заставы. Татары прорвали укрепления «берега», опустошили многие южные районы. Отдельные их отряды доходили даже до Московского уезда. Узнав об этом, дворяне начали самовольно покидать полки. Они бежали на юг, чтобы попытаться спасти свои семьи и поместья.
У Шеина еще оставался шанс на победу. Он мог стянуть войска в один лагерь, а затем вывести армию в поле для генерального сражения. Правда, соотношение сил было уже в пользу врага. С учетом отрядов, которые требовалось оставить для охраны лагеря, Шеин мог выставить «в поле» не более 20—22 тысяч человек. Но полякам нужно было защищать крепость и королевский стан, а значит, полевые войска Владислава IV составили бы не более 24—26 тысяч ратников. При этом русские полки «иноземного» строя имели более мощное стрелковое вооружение, что компенсировало недостаток в живой силе. Преимущество армии Шеина в полковой артиллерии, при умелом ее использовании, давало дополнительные возможности для успеха. В этих условиях русские ратники вполне могли одолеть армию Владислава IV.
Но Шеин не пошел на риск. Он все еще надеялся на прибытие подкреплений и потому предпочел оборонительную тактику. Поначалу казалось, что дела идут неплохо. 28 августа 1633 года королевские войска предприняли штурм острожков Матисона и Прозоровского, расположенных у Покровской горы. Русская армия отбила атаки. Однако Шеин не учел один важный момент: если крымские татары всеми силами навалились на юг России, то польские окраины они оставили в покое. А значит, к королю вскоре должны подойти войска с южных границ. Они не заставили себя ждать. 3 сентября в польский лагерь прибыло свыше 15 тысяч запорожских казаков. Теперь численное превосходство врага стало почти двукратным.
![Александр Широкорад - Давний спор славян. Россия. Польша. Литва [с иллюстрациями]](/uploads/posts/books/217250/217250.jpg)
