Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 5. Мощеные реки.
Рассказ о такой рыбе лунатик начинает словами: «Вот случай был, хотите — верьте, хотите — нет…»
Обычно не верят, но в каждом живет мечта когда-нибудь крикнуть: «Пешню, пешню давайте!»
Забыв о рыбе, я как-то взялся считать удильщиков. На озере сидело четыреста человек. Наверное, с самолета, пролетавшего в этих местах, озеро казалось большой белой тарелкой. Лежали в тарелке пироги с маком. Пироги кто-то съел, а мак остался. А совсем близко каждый лунатик имеет свое лицо и, если внимательно приглядеться, свою привычку, свой почерк, если хотите. Один сидит с транзисторной музыкой, другой для борьбы с морозом приспособил хитроумную печку, третий устроил палатку над лункой. Четвертый ловит обязательно лежа.
Однажды я испугался, увидев у камышей такую фигуру. Валенки чуть занесло снегом. Щека на льду. Хотел уже кликнуть людей. Но вижу, рука у человека подрагивает.
— Вам плохо?
— Тсс… Ходят…
— Что ходит?
— Два ходят…
Я нагнулся к лунке и увидел: два «лаптя» презрительно толкают носом красного червяка.
Я тоже лег, и уж не помню, сколько времени мы наблюдали, как озерные полосатые тигры лениво ходят между камышинками.
Есть у лунатиков теории, подкрепленные практикой. «Рыба найдет рыбака» — так считает один и ставит палатку с печкой около ног. Другой уверен: «Рыбу надо искать» — и целый день ходит, рубит и сверлит лед, червяка греет дыханием, бегает около лунки — греется сам. А когда начинают «цыплят по осени считать», оказывается, у обоих десятка по три «которых жарят».
В нашей компании больше всех ловят водитель троллейбуса и министр. Министр имеет японскую леску и знает какие-то тайны, а водитель — потому, что у него скорая шоферская реакция на подсечку. Мы с сапожником всегда ловим меньше других, потому что среди лунатиков числимся в ротозеях и всегда зеваем поклевки. Но зато мы видим, как вороны у брошенных лунок крадут окуней. Видели: лисица вечером обходит лунки и подбирает все, что забыто или забраковано по причине малых размеров. Один раз увидели выдру. Она отряхнулась у проруби, долго с любопытством глядела на рыбаков, потом что-то в воде заметила и нырнула…
Дни первозимья красками не богаты. Белая земля, белое небо, бурая, белым припорошенная полоска леса. Но если в середине дня приглядеться, заметишь едва уловимые краски. И только чутьем угадаешь: осина, сиреневые расплывы молодого ольшаника, желтовато-зеленый оцепеневший пух лозняка, темные острова сосен и отчаянно-рыжие камыши. Но чуть снежок — все замутилось, все краски смешались в одну чуть приметную полосу на границе земли и неба. В такие часы почему-то особенно яркими кажутся живые плавники окуней. Кинешь рыбу на снег и не можешь глаз оторвать от огненных перьев. Окунь прыгает, покрывается белой мукою рыхлого снега и замерзает в какой-нибудь странной позе… Эти картинки на озере достаются зевакам. Серьезный рыбак все это давно уже видел, и не так уж важно ему, как исчезает лес в снегопаде. В снегопад хорошо начинает ловиться плотва. У плотвы в снегопад появляется аппетит. И еще зорче глядит охотник на дрожащий конец маленькой удочки.
А день кончается. Лес сделался синим. И по озеру потекла синева.
Вот уже кто-то кричит:
— Ерш!
И все сразу зашевелились, начинают складывать удочки, считать и прятать в ящики рыбу.
Клюнул ерш — значит, вечер, значит, плотва и окунь ловиться уже не будут.
Чуть ли не у автобуса встречает лунатика кошка. А дома встречают насмешкой: «Ну-ну, ну покажи рыбу». Тут следует честно признаться: «Ерши и немного мелочи…» Зато если пара-тройка «лаптей» попалась, можно соврать, что «из-за этой чертовой лески вот такая сошла!»
Не важно, что этому верит только шестилетний сынишка. Вся семья в этом случае собирается возле таза с водой и будет глядеть, как окуни оживают. Странная штука: мерзлые, стучавшие в ящике окуни оживают — плавают, бьют хвостами в тазу. Теперь предстоит самая черная из работ — чистить рыбу. Тут все решают семейные отношения. Очень часто бедный, замерзший рыбак слышит: «Сам ловил, сам и чисть». Берется, чистит. А что делать лунатику?
Фото автора. 3 декабря 1965 г.
Твои глаза
ЗАМЕТКИ С ВЫСТАВКИ «ЛЕСНОЙ ЭРМИТАЖ»
Помните, вы лежали в траве и глядели на небо. Я уверен, что это было… Белые облака. По холмам двигались тени. То прохладно, то в глаза брызгало солнце. Бывают дни, когда над землей плывут удивительные облака. Помните облако, похожее на верблюда? А корабли с белыми парусами? Птица с длинными острыми крыльями… Каждый из нас видел удивительные облака. Конечно, все знают, что облака — это горы воды. Но в каждом человеке живет поэт.
И редко кто не видит на небе сказочных птиц, кораблей, отары белых овец. Один чаще видит, другой — реже. А если кто не видел, то он не увидит и многого другого.
Один раз зашел разговор: что такое лес?
— Лес-это откуда возят дрова, — сказал один человек. Это было правильно, но сказавший так наверняка не увидит на небе сказочных птиц. Этот человек не стоял, удивленный, перед красным грибом-мухомором, не видел, как в капле росы отражается лесная поляна. Этот человек не знает лесных запахов, не заметил узора подсвеченных солнцем молодых листьев. Дрова… Он не знает, что даже и тут человеческий глаз может увидеть сказочных птиц, странных зверей и даже самого себя в забавной или драматической позе.
Эту заметку я пишу на выставке «Лесной эрмитаж» в нашей редакции. На полках стоят произведения искусства. Но рука человека их не творила. Среди сухих веток, пней, причудливо изогнутых кореньев, коряг и камней их разглядел человеческий глаз, человеческая фантазия. И ребята не пожалели свои сокровища.
Некоторые экспонаты нельзя было прислать на выставку. Ну как пришлешь огромный пень, удивительно похожий на медведя! Он и теперь стоит в лесу, недалеко от города Орехово-Зуево.
На выставку прислана фотография «зверя».
А экспонаты поменьше пришли в посылках, бережно обложенные ватой и бумагой. И вот уже сорок дней каждый, кто идет по коридору, останавливается у застекленных витрин.
Что же мы видим на выставке? Вот сучок, удивительно похожий на цаплю. Замысловатое сплетение корней — «Лесной колдун». Кусочек фанеры, на котором детское воображение разглядело причудливый образ — «Путник в пустыне». Смешная картошка, похожая на пингвина. Свитая в кольца змея, голова верблюда, голова теленка. Легко узнать в сучке змею, медведя, но вот «Матрос с гитарой»… Мы стоим, улыбаемся — матрос с гитарой! Чуть изогнулся, берет какой-то главный аккорд. А вот человек увидел себя в минуту озарения, открытия: «Эврика!» Удивительно, как точно увидено: человек с поднятым кверху пальцем — нашел! Тот же глаз в другом сучке разглядел «Призыв». Природа «творила» слепо. И до тех пор пока человеческий глаз не увидел, сучок оставался сучком, коренья — кореньями. Значит, главный творец — человек. Этим творцом может быть каждый. И творчество это приносит радость.
Мастерская творца просторная: небо — крыша, а стен у мастерской нет. Иди в любую сторону, по росам, по траве, под пологом елок, под белой порошей. Уроки красоты и поэзии природа дает в любое время года, в любую погоду. Держи глаза открытыми. Находки будут на каждом шагу.
Все зависит от вкуса, фантазии, чувства поэзии. И все эти качества развиваются тут же, на лесных тропах.
Кто-нибудь скажет: а что делать с находками?
Просто увидеть, найти уже само по себе — радость. Самое хождение «с поиском» увлекательней хождения «просто так». А если найденное можно взять и принести в дом, значит, и кому-то другому вы принесете немного радости. И если б вы решили украсить свое жилье, то, поверьте, в магазинах вы не найдете украшения лучше, чем эти, найденные вами птицы, звери и странные люди из кореньев, сучьев и древесных грибов.
Недавно я был на выставке польского художника — мастера плетеной мебели и разной домашней утвари. Талант этого искусника отмечен дипломом Всемирной выставки. Изделия удивительной красоты и вкуса показал Владислав Волковский в Москве. А учился этот человек не только в академии, но, как он сказал, «главным образом у природы». Россыпи цветов, заросли камышей и лозняка на польских болотах подсказали ему витые орнаменты стульев, занавесей и подносов.
Природа — лучший учитель. И главное «в лесном творчестве» — не сами находки. Лесные хождения и поиски будят в человеке поэта.
Поэт — это тот, кому даже в сумеречный день чудятся проблески солнца, для кого лес — это большой мир звуков, красок и запахов. Пусть не каждый, вспоминая увиденное, может сказать, как Есенин:
Тот, кто видел хоть однажды
Этот край и эту гладь,
Тот почти березке каждой
Ножку рад поцеловать.
Но каждый способен расширить границы жизни, увидеть еще вчера не замеченную ее красоту, ее звуки и образы.
