Григорий Чухрай - Мое кино - Баллада о солдате (сценарий)
- А ты со мной пила?! - еще громче заорал кладовщик.- Пила?! Да?.. Ты кого оскорбляешь?! - Он грудью напирает на маленькую женщину.- А ну, проваливай!..- Он толкает ее.
У Алексея нет больше сил сдерживаться. Он бросается к кладовщику и, задыхаясь от ярости, почти шепотом говорит:
- Ты что же, гад, делаешь?.. Перед тобой женщина!
- А ты что суешься?.. Ты кто такой?! - напирая на "голос" орет кладовщик.
Сжав кулаки, Алексей молча, медленно идет на кладовщика. Он очень страшен сейчас. Кладовщик попятился.
- Ты что?.. Псих? Контуженый?.. Ты смотри! Эй!! - в страхе все громче и громче повторяет он, продолжая пятиться. Он спотыкается о какой-то предмет и падает на штабель из бревен.
Алексей склоняется к нему, рывком хватает за ватник, замахивается.
- Бабы! - орет кладовщик.- Бабы! Отдайте ему доски!.. Бабы!! - Он в страхе ежится и закрывает глаза.
Алексей, огромным усилием сдержав себя, отшвыривает кладовщика, поворачивается и быстро выходит из склада.
...Кончилась погрузка. Алексей сидит в кабине. Шоферша, включая мотор, косится на него.
- Ну и злой ты, парень!.. До сих пор лица на тебе нет.
- Я не злой...- глухо отвечает Алексей.- А только... я таких ненавижу... Они хуже фашистов!.. Те враги - и все ясно. А эти!
- Это правильно...- вздыхает женщина.- Подлец один, а скольким людям жизнь портит.
Алексей приоткрыл дверцу, высунулся и увидел трусливо выглядывающего из ворот кладовщика.
- Счастье твое, что времени мало! - крикнул ему Алексей.- Вернусь с фронта - я с тобой не так поговорю! - Он хлопнул дверцей.
А когда машина тронулась, осмелевший кладовщик закричал ей вслед:
- Ты еще вернись!.. Ты сначала вернись с фронта!
Ночь... По размокшей от дождя дороге идет машина.
Алексей взволнованно прислушивается к неровной работе мотора. Шоферша сонно косится на него. Мотор ревет, захлебывается. Машина медленно продвигается вперед, съезжая в скользкие колдобины.
- Черт меня дернул сойти с эшелона!..- нервничая, говорит Алексей.
- Ничего, авось догонишь... На Узловой поезда иной раз по полсуток стоят... Тебе далеко?
- На Георгиевск.
- Свободно может простоять!.. На фронт - другое дело. Туда без остановки...- Женщина глубоко и горько вздохнула.- Эх, война, война!.. Конца-края не видно...
- Дорога дрянная...
- Да... Сын у меня на фронте... полевая почта сто тридцать девять... Не слыхал?
- Нет.
- Танкист... Водитель танка...- начала было шоферша, но перебои в моторе усилились, женщина замолчала, поспешно схватилась за ручку подсоса. Напрасно. Мотор работал все глуше и, наконец, замолк.
Алексей огорченно взглянул на женщину.
- Что поделаешь...- сказала женщина и невесело пошутила: - Машина-то мне ровесница!..
...Алексей ожесточенно крутит ручку. Женщина бросается от капота к кабине и снова от кабины к капоту, дергает за какие-то рычаги. Мотор нехотя начинает работать.
Снова едет машина. Гудит, захлебывается мотор.
- Так и живем с этой техникой... А все-таки колхоз людей кормит... Одни бабы - а кормит!.. На все бабы - и работать, и детей смотреть, и слезы лить... Только бы живой вернулся... Молодой он, горячий... сам в драку лезет!..
Мчится по дороге машина. Мотор работает ровно. Мимо проносятся мокрые от дождя стволы деревьев.
- Тащит старушка! - одобрительно говорит шоферша.- Она, проклятая, у меня с норовом: то с места не сдвинешь, а то летит как бешеная...
- Так, может, и эшелон догоним?
- А что? Возможное дело... Минут через сорок будем там.
... Увязшая в грязи машина. По колеям видно, как она проскочила поворот и съехала в болото, земля вокруг глубоко истоптана сапогами. Грязные доски торчат из-под колес. Около машины стоят Алексей и его спутница.
- Теперь до конца войны отсюда не вылезем!..- махнув безнадежно рукой, говорит шоферша.- Прости меня, дуру старую. Третьи сутки не сплю.
Алексей огорченно молчит.
Издалека, нарастая, слышится тяжелый гул моторов и скрежет металла.
- Что это? - спрашивает женщина.
- Кажется, танки.
Гул и скрежет все ближе... и вот, им навстречу, из дождливой ночной мглы появляется силуэт тяжелой машины. Разворачиваясь, танк освещает их лучами своих фар, и так, подержав несколько секунд на свету, грозно ревя, проходит мимо...
За ним другой, третий, четвертый... И каждый светом своих фар выхватывает из темноты старенькую машину и стоящих около нее женщину и солдата.
- К фронту,- говорит солдат.
...Последний танк, разворачиваясь, освещает их и вдруг, подъехав вплотную, останавливается. Откидывается крышка люка и из танка выныривает молодой черноусый красавец - командир машины.
- Привет аргонавтам!..- кричит он с веселым задором.- Что? Идет ко дну ваш кораблик?!..- И, не дождавшись ответа, обращается к кому-то, сидящему внутри машины.- Вася, волоки тросик - выручим челюскинцев!..
Из машины появляется еще один танкист - маленький, ловкий, с тросом в руках. Он быстро цепляет один конец к танку, с другим подбегает к увязшей машине. Алексей бросается помогать ему... Они вдвоем зацепляют крюк. Танкист между тем спрашивает солдата:
- Ты, служба, как здесь очутился?
- Да вот, ехал на станцию и застрял.
- Понятно!.. Царице полей всегда без нас гибель!
Он выпрямляется.
- Порядок, товарищ лейтенант!
Командир, наклонившись, говорит что-то в люк, и через секунду танк, взревев, одним длинным рывком, как игрушку, выкидывает грузовичок на дорогу. Лейтенант громко смеется. Вася, смотав трос, быстро взбирается на танк, кричит на прощанье:
- Сообщите, как добрались!
- Куда сообщить-то? - спрашивает шоферша.
- Адрес известен: Берлин, до востребования, сержанту Василию Черту!..
Крышка люка захлопнулась, и танк, рванувшись, умчался догонять колонну.
- Вот уж истинно - Черт так черт!..- проговорила шоферша, глядя вслед, и с горечью добавила: - Сколько силы уходит... Проклятая война!.. Если бы всю эту силу на добрую пользу - какая бы жизнь была на земле!
Машина останавливается на переезде. Алексей выпрыгивает из нее и, взмахнув на прощание рукой, бежит к станции.
...В предрассветных сумерках на путях темнеет эшелон. Паровоза нет. Радостно размахивая котелком, Алексей бежит к эшелону. Он пробегает мимо колонки. Из крана сочится вода. Алексей возвращается, улыбаясь набирает в котелок воду и, стараясь не расплескать ее, спешит к эшелону.
От эшелона отделяется часовой и вскидывает винтовку.
- Назад, товарищ боец!
Алексей останавливается. Он видит худого длинного часового.
- Я с этого эшелона,- говорит он.- Мне лейтенант разрешил.
- Какой лейтенант?
- Начальник эшелона. И Гаврилкин знает.
- Какой еще Гаврилкин?
- Что до тебя был. Толстый такой... Часовой.
- А! Этот... вроде бабы?
- Ага! - обрадовался Алексей.
- Этот эшелон час как ушел! А мы в другую сторону..
Только теперь Алексей разглядел, что это другой эшелон.
Алексей постоял немного, с досады выплеснул из котелка воду и медленно пошел к вокзалу. Он шел, устало понурив голову, плечи его обвисли. Усталость и приключения этой ночи одолели его...
Вдруг он остановился, пораженный... Прямо перед собой он увидел Шурку с его вещевым мешком и шинелью в руках.
- Шурка! - удивился он.- Ты здесь?!
- Да.- Она поспешно протянула ему вещи.- Вот... вы забыли...
- Шурка! Какая ты умница!
- Это из-за меня ты отстал...
- Глупая, я думал, что не увижу тебя!
- А я ждала.
Глаза Алексея радостно блестели. Шурка отвела взгляд и увидела котелок. Она быстро присела и заглянула в него. Он был пуст.
- Так пить хочется...- сказала она, подняв взгляд на Алексея.
- Ты еще не пила?
- Боялась тебя пропустить...
- Шурка ты моя!.. Идем!
Он схватил ее за руку и потянул к колонке. Здесь по-прежнему никого не было. Он подставил под кран котелок, но она не хотела ждать. Отстранила его и жадно пила холодную воду прямо из-под крана. Он стоял рядом и блаженно улыбался.
Потом под краном она мыла ноги, радуясь ласковой свежести воды. А он смотрел на нее, на ее молодые стройные ноги, на ее радостно улыбающееся лицо и тоже улыбался. Потом они тут же уселись завтракать. Она сама аккуратно разрезала хлеб и, приготовив бутерброд, подавала его Алексею... Она знала, что он смотрит на нее, и от этого ее движения были легки и гармоничны. Потом она потащила его за руку к станции.
- Я все узнала,- говорила она на ходу.- Через два часа будет пассажирский до самого Георгиевска.
- Два часа?.. - Алексей посмотрел на часы.- Знаешь, что? Пойдем погуляем по городу. Я его хорошо знаю...
- Пойдем!..- согласилась Шурка.
- Или знаешь что? Пошли в кино!
- Ой, правда! - обрадовалась Шурка.- Я сколько уже в кино не бывала.
Они быстро идут в сторону города. Прямо от станции начинается большой парк. Они проходят по парку. В парке тихо, безлюдно. С высоких деревьев слетают пожелтевшие листья.
- Красиво, правда? - спрашивает Алексей.
- Да. Только немного грустно...- говорит Шурка.- Осень!..
