Даниэль Бовуа - Гордиев узел Российской империи. Власть, шляхта и народ на Правобережной Украине (1793-1914)
На протяжении последующих 25 лет в связи с интенсивным естественным приростом общее количество населения увеличилось почти на миллион. В дальнейшем мы увидим, что интересующая нас группа поляков составляла 7 – 8 % от общего числа основной массы населения, а именно – украинских крепостных и незначительной части государственных крестьян (последние остаются за рамками нашего анализа). Например, на Волыни в 1815 г. на 487 325 душ крепостных только мужского пола (единицей переписи была т.н. «ревизская душа») насчитывалось всего 12 186 казенных крестьян, зачастую нанимавшихся на работы к помещикам.
Разнообразие пейзажа в полном смысле этого слова обуславливалось появлением малочисленных и бедных церковных построек, не соответствующих количеству духовного сословия и верующих. Большая часть крестьян были православными, их число увеличилось особенно в результате решительного наступления России на униатство, начатого после второго раздела Речи Посполитой. Несмотря на это, губернаторы ежегодно докладывали, что, за исключением нескольких крупных монастырей, остальные деревянные православные церкви находятся в плачевном состоянии, в то время как в каждом польском поместье имеется содержащийся в хорошем состоянии римско-католический костел. В упоминаемом выше рапорте по Волыни приводятся данные по духовенству за 1815 г., согласно которым православных священников было 6652, униатских – 1583, римско-католических – 1507, а лютеранских пасторов – 3. Отметим, что религиозные конфликты на территории Правобережной Украины в этот период, несомненно, заслуживают отдельного исследования.
Количество евреев было несколько большее, чем поляков. Губернаторы крайне негативно высказывались об их численности в селах, особенно в период целой череды их переселений в города в конце 1807 г., последовавших за переписью еврейского населения на основании «Положения об устройстве евреев» от 9 декабря 1804 г. Эта переселенческая акция, рассчитанная на 1809 – 1810 гг., была приостановлена 29 декабря 1808 г., однако враждебное отношение к евреям со стороны поляков, русских и украинцев сохранилось. Хотя специальные правила и ограничения, более суровые по сравнению с предпринимаемыми в отношении поляков, казалось бы, сделали жизнь еврейской общины менее приметной, о ее присутствии следует постоянно помнить.
Путешественника из Западной Европы в то время удивляло почти полное отсутствие следов урбанизации на изучаемых нами землях. После присоединения к России, Правобережная Украина была разделена на три губернии по двенадцать уездов в каждой. Уездные органы власти расположились в местечках, называемых с этого момента городами, в большинстве своем заслуживающими именоваться в западном смысле слова того времени – всего лишь селами. Благодаря расположению в них полицейской управы, суда и почтовой конторы, проведению время от времени шумных и людных ярмарок, эти городки постепенно начинали развиваться. Однако ни один из них не пережил расцвета, подобного тому, который пришелся на долю Киева во второй половине XIX в. Свидетельством тому являются данные по «городским» жителям Киевской губернии за 1806 г. и Подольской за 1813 г. (охватывают только мужское население):
В 1815 г. «городское» население Волыни насчитывало 28 836 лиц мужского пола, из которых к мещанскому сословию относилось 17 844 иудейского вероисповедания и 5358 христиан, к купеческому – 140 и 44 соответственно, а к ремесленному – 3547 и 1903. Евреи и христиане имели своих представителей в городовых магистратах.
Как видно из приведенных данных, Киев – жемчужина в перечне титулов Екатерины II и единственный город Правобережной Украины, присоединенный к России еще в 1686 г., – не выделялся на общем фоне по количеству населения и мог бы разделить судьбу стертого с лица земли Галича – еще одного центра средневековой Украины. Как только Киев стал наиболее важным из административных центров трех новых губерний, присоединенных к Российской империи, его губернаторы старались повысить престиж города (кроме губернатора Киевской губернии, здесь же с 1796 по 1832 г. располагалась резиденция военного губернатора, а после 1832 г. – генерал-губернатора, отвечавшего за всю Правобережную Украину). Однако основной бедой Киева, как и других городов с деревянной застройкой, были частые пожары – 9 июля 1811 г. огнем был уничтожен целый район – Подол. Киев, несомненно, отличался от других городов тем, что был крупнейшим православным центром, здесь располагалась Духовная академия, сюда в Софию Киевскую и Печерский монастырь стекались толпы паломников. Кроме того, сюда же ежегодно съезжались польские землевладельцы на контрактовую ярмарку, которая была также поводом для светских встреч. В эти дни население города удваивалось, половину его составляли польские помещики. Согласно данным полиции, в 1811 г. в Киев прибыло 2737 шляхтичей и 416 купцов в сопровождении 3745 слуг и членов семьи, всего 7098 человек, каждый из которых уплатил достаточно высокий сбор яюза проезд через городскую заставу. Однако с западноевропейскими городами по своим размерам столица Украины сравнялась лишь в конце XIX в. (175 тыс. жителей в 1886 г. и 294 тыс. в 1909 г.).
К местному колориту следует добавить существование находящихся в частном владении и полностью подчинявшихся своим владельцам городов. Например, в Киевской губернии у российских властей не было иного выхода, кроме как сделать центрами уездов принадлежащие Потоцким Умань, Махновку и Липовцы и находящийся в собственности Браницких Богуслав.
В ситуации неразвитости городов экономика практически полностью была ориентирована на сельское хозяйство, главным образом на производство зерновых – источник богатства местных помещиков. В среднем, в зависимости от года, каждая губерния Правобережной Украины производила от 3,5 до 4 млн четвертей зерна (мера объема сыпучих тел, равная 209,9 литра). Статистика не учитывала зерна, собранного крестьянами на своих наделах. Крепостным часто приходилось в обмен на барщину брать зерно у помещика. Традиционно зерно и лес чаще всего отправлялись в сторону Данцига или в австрийскую Галицию, хотя постепенно, вместе с развитием Одессы осваивалось черноморское направление. Во время Континентальной блокады получили развитие и ранее существовавшие в этом регионе винокуренное и пивоваренное производства. В 1807 г. на Киевщине насчитывалось в частных владениях 551 винокуренный завод и 11 пивоваренных. Разведением скота и коней занимались только в поместьях. Даже после 1850 г., в период оживления промышленного развития, эта часть Украины сохранила аграрный характер, а потому не стоит удивляться тому, что в интересующий нас период в «городах» было слабо развито ремесло. В зависимости от желания и инициативы помещиков существовали малочисленные стеклодувные, металлообрабатывающие, кирпичные, кожевенные, ткацкие мануфактуры, мастерские колесников, шляпные и др. производства.
Итак, приносящая доход лишь крупным землевладельцам «житница России» – это спящее царство, над которым даже при незначительных неурожаях нависает угроза голода, в котором суеверия и религия главенствуют над просвещением, а грамота среди христиан была доступна лишь шляхетским детям. Течение крепостной жизни нарушали отдельные крестьянские бунты, о которых еще пойдет речь в последующих главах. Нищее крестьянство искало виноватых в своих бедах среди тех, на кого ему указывали помещики, а именно среди евреев или даже цыган, которых власти неустанно ловили и переселяли.
Каждый из затронутых вопросов так или иначе освещался в литературе и в будущем, несомненно, будет предметом многочисленных исследований. Для нас они представляют ценность лишь в качестве общего фона, поскольку нас интересует, кем были поляки, считавшие себя хозяевами этого края, и откуда появилась на Украине столь многочисленная шляхта?
Однако прежде чем перейти к изучению вставших перед Российской империей проблем, связанных с интеграцией поляков после разделов Речи Посполитой, необходимо осветить состояние исследований по этому вопросу.
Состояние исследований о шляхте
После публикации моих работ о польской шляхте на Украине в 1831 – 1863 и 1863 – 1914 гг. возникла необходимость расширения исследований23. Наибольшее недоумение и споры у специалистов вызывала крайне высокая численность шляхты на Правобережной Украине в XIX в., имевшей в большинстве своем (речь идет даже не о десятках, а о сотнях тысячах людей) крайне низкий социальный статус. Существование столь многочисленной группы безземельной шляхты было нехарактерно для социальной структуры Российской империи и стало одной из проблем, с которой царским властям так и не удалось справиться до 1917 г. Эта тема требовала отдельного исследования, которое бы позволило углубиться в историю и понять, каким образом эта проблема воспринималась и анализировалась хотя бы с того момента, как Правобережная Украина попала в сферу ответственности Петербурга, т.е. с 1793 – 1795 гг.
