Александр Колпакиди - Империя ГРУ. Книга 2
Но все эти предосторожности не спасли Веннерстрема от провала. И во многом здесь виновато руководство ГРУ. Перед увольнением из армии Веннерстрема пригласили в Финляндию на конспиративную встречу с заместителем начальника ГРУ генерал-лейтенантом П. Мелкишевым. Повод для встречи был пустяковый: П. Мелкишев хотел поблагодарить Веннерстрема за проделанную работу. А ведь это с таким же успехом мог сделать на месте, в Стокгольме, и Никольский. Но главная ошибка заключалась в том, что для встречи с Веннерстремом Мелкишев воспользовался квартирой заместителя резидента КГБ в Хельсинки А. Голицына, который в декабре 1961 г. бежал в США. Так, шведская контрразведка получила первый сигнал о советском «кроте» в министерстве обороны.
Второй сигнал о «кроте» поступил в Швецию из Англии. Дело в том, что всю разведывательную информацию о новых западных вооружениях ГРУ передавало тем, кто в ней больше всего был заинтересован — советскому ВПК. Поэтому поступавшие от Веннерстрема документы попадали и в Комитет по науке и технике, где с 1960 г. работал небезызвестный О. Пеньковский. И, когда в 1961 г. он предложил свои услуги англичанам, они достаточно быстро установили, что данные о новейших образцах западного оружия поступают в СССР из Швеции.
Таким образом, кольцо вокруг Веннерстрема начало сжиматься. Дотошные бухгалтеры из контрразведки подсчитали, что за год расходы Веннерстрема превысили его доходы на 17 тысяч крон. (ГРУ выплачивало ему довольно скромную сумму — около 3000 крон в месяц, но его постоянные разъезды по Европе по заданию резидентуры требовали больших расходов). После этого контрразведка внедрила в его дом своего агента под видом горничной, а домоправительница на соседней вилле и садовник были заменены сотрудниками наружного наблюдения. Но полностью изобличить Веннерстрема в шпионаже контрразведка смогла только тогда, когда ее агенту удалось выкрасть из его дома фотопленку «Щит» с переснятыми им накануне секретными документами. Ждать дальше не имело смысла, и 20 июня 1960 г. Веннерстрем арестовали по обвинению в шпионаже в пользу СССР.
Улики, предъявленные Веннерстрему, были неопровержимы, и ему ничего не оставалось делать, как признать свою вину. Назвал он и своих последних операторов — В. Никольского и Г. Барановского. Правительство Швеции немедленно объявило их персонами «нон грата», и на следующий день они на сухогрузе «Репнино» покинули Стокгольм. Суд приговорил Веннерстрема за шпионаж к пожизненному заключению. В своем последнем слове Веннерстрем отрицал свою вину и заявил, что история рассудит, был ли он прав, борясь вместе с русскими за мир. В конце 1980-х гг. Веннерстрема, достигшего весьма преклонного возраста, освободили, и он написал о своей работе на ГРУ мемуары.[17]
Разумеется, разведывательная работа в Швеции велась и легально. Здесь имелись определенные успехи и особенно в научно-технической области. Так, в 1961 г. с помощью агента-шведа резидентуре ГРУ в Стокгольме удалось закупить в США лабораторию по изготовлению микромодулей. Из Швеции ее по частям переправили в Финляндию, а оттуда в СССР. По оценке специалистов, добытое оборудование позволило сэкономить одному московскому институту порядка 1,5 млн. рублей. Сотрудника резидентуры, отвечавшего за эту операцию, наградили орденом Красного Знамени.
Впрочем, и на этом направлении деятельности разведки не всегда все шло гладко. И чаще всего из-за слабой координации в работе бюрократического государственного аппарата. Примером тому может служить следующий эпизод, о котором рассказал военный атташе и резидент ГРУ в Швеции в 1960–1963 гг. В. Никольский:
«Однажды я получил из центра указание приобрести два клистрона — деталь, необходимую для запуска ракет и, естественно, запрещенную для экспорта в социалистические страны. Обошлись они нам по 4 тысячи долларов каждый. В последний момент перед отправкой из центра приходит указание: один клистрон за ненадобностью вернуть. Но сделать это было уже невозможно! Покупали мы их через подставных лиц, потому что за такую операцию торговца могли запросто упрятать за решетку. Но в центре наши доводы не принимались и расходы на покупку второго клистрона не утверждались. Стоимость проклятой детали равнялась двум моим годовым окладам. Попытки предложить второй клистрон чехам и полякам ни к чему не привели. Случайно я спросил нашего торгпреда Б. И. Харченко, не нужен ли кому клистрон. Он запросил министерство внешней торговли и мгновенно получил ответ: „Нарочным выслать деталь в Москву. Примите срочные меры для закупки еще 5 штук, крайне необходимых нашим институтам“».[18]
Если же оценивать деятельность резидентуры ГРУ в Стокгольме в 1950-1960-е гг. в целом, то следует сказать, что, несмотря на все трудности, ее сотрудники регулярно направляли в Москву большое количество важной информации. Это прежде всего касается материалов о военных планах и намерениях государств — членов НАТО, данных о новых образцах вооружений их армий, сведений о военно-промышленном потенциале стран Североатлантического блока, образцов боевой техники, особенно из области радиоэлектроники и телемеханики.
Огромный интерес в те годы представляла для советской разведки и Великобритания. Достаточно сказать, что только по линии ПГУ КГБ в Англии действовал нелегалы К. Молодый (Гордон Лонсдейл), Морис и Хелен Коэны, а также агенты К. Филби, Д. Блейк и другие. Не менее активно работала на туманном Альбионе и советская военная разведка. Правда, и ее деятельность не обходилась без досадных провалов. Например, к концу 1959 г. военно-морское представительство СССР оказалось практически оголенным: военно-морской атташе и его первый помощник были объявлены персонами «нон грата» и высланы из Лондона, а другой помощник срочно отозван в Москву, так как его жена и дочь попросили в Англии политического убежища.
В связи с этим в Лондон в конце 1959 — начале 1960 г. направили нового военно-морской атташе капитана 1-го ранга К. Н. Сухоручкина и его помощников — И. Сакулькина, работавшего до этого в США, и Е. Иванова, который отлично зарекомендовал себя в Норвегии. Устроившись на новом месте, они немедленно приступили к сбору разведывательной информации. Так, под видом туристических поездок Иванов и Сакулькин установили местонахождение и состояние американских военных объектов в Лондондерри в Ирландии, а в Холли-Лох (Шотландия) провели наблюдение за строительством базы американских подводных лодок. Кроме того, им удалось несколько раз посетить английские военно-морские базы в Плимуте, Госпорте, Портсмуте, Портленде. Занимались они и установлением контактов среди представителей английского истеблишмента, имевших влияние на выработку внешней и внутренней политики. Иванову в этом плане повезло. Вскоре по приезде в Лондон он познакомился с доктором Стивеном Уордом, пользовавшимся известным авторитетом в английских политических и общественных кругах. Уорд был не только хорошим врачом, но и неплохим художником, а также отлично разбирался в политике.
В число его пациентов входили У. Черчиль, мультимиллионеры П. Гетти и А. Гарриман, а как художнику ему заказывали портреты члены королевской семьи. Жил он довольно скромно, снимал квартиру и приемную в Лондоне и имел дачу в поместье лорда Астора в Кливленде. Иванов часто встречался с Уордом, но их связь носила чисто официальный характер, и из нее не делалось никакой тайны. Однако через некоторое время их контакты обернулись очередным шпионским скандалом и стоили перспективному разведчику карьеры. Дело в том, что через Уорда Иванов получил выход на лорда Астора и Джона Профьюмо, министра обороны в правительстве Г. Макмиллана.
Профьюмо, выходец из итальянской семьи, осевшей в Англии, окончил Оксфордский университет и перед второй мировой войной стал самым молодым членом парламента. Во время войны он служил в армии и получил звание бригадного генерала, а по окончании ее женился на актрисе Валерии Хобсон и активно участвовал в деятельности консервативной партии. В 1960 г. он занял пост министра обороны и рассматривался в качестве наиболее вероятного кандидата на пост премьер-министра. Однако у Профьюмо была одна слабость, которая в конце концов разрушила его карьеру, — любовь к прекрасному полу. На одной из вечеринок он познакомился с 18-летней красавицей Кристиной Киллер, проституткой высокого класса, в Англии их называют девушками по вызову. В лондонской резидентуре ГРУ знали, что Киллер — любовница Уорда, так как он не раз появлялся с ней на официальных приемах в советском посольстве. Позднее установили и факт ее близких отношений с Профьюмо. Но так как все это не касалось напрямую Иванова, то никаких принципиальных решений принято не было.
Профьюмо и Киллер встречались на квартире Уорда, иногда в имении лорда Астора. И все бы ничего, если бы один из отвергнутых ухажеров Киллер, выходец из Америки, наркоман, не учинил скандал и не стал ночью стрелять из пистолета по окнам ее квартиры. Полиция задержала незадачливого влюбленного, вездесущие репортеры начали раскручивать скандал. В результате на поверхность всплыли имена Уорда, Профьюмо и, как ни странно, Иванова. Во избежание скандала руководство ГРУ срочно приняло решение об отзыве Иванова в Москву, и в марте 1963 г. он выехал в СССР.
