Франк Бартлеман - Азуза Стрит - История и сущность истинного пробуждения
В движении на Азуза мы вскоре обнаружили, что когда мы пытались «придержать ковчег», Бог переставал действовать. Мы не осмеливались привлекать слишком большое внимание людей к действиям лукавого. За этим мог бы последовать страх. Мы могли только молиться — и Бог давал победу. С нами было Божье присутствие, на которое мы, через молитву, могли полагаться. Лидеры имели ограниченный опыт — и это удивительно, что это движение вообще выстояло против его сильных врагов. Но оно было от Бога. В этом весь секрет.
Один автор хорошо сказал:
В день Пятидесятницы христианство встретилось с миром — новая религия, не имеющая никакого коллежда, народа или покровителя. Все то, что было древним и почитаемым, встало перед ней в твердой оппозиции — и она не льстила и не примирялась ни с чем из этого. Она атаковала каждую существующую систему и каждую дурную привычку, прожигая себе путь сквозь бесчисленные формы оппозиции. Это она совершила только с ее «языком огненным».
Другой автор сказал:
Отступничество ранней церкви произошло в результате большего желания видеть распространение своей власти и влияния, чем видеть новую природу, даваемую ее индивидуальным членам. В момент, когда мы жаждем большого числа последователей и радуемся толпе, привлеченной нашей презентацией того, что мы считаем истиной, и не имеем большего желания видеть природу индивидуумов измененной согласно божественному плану, мы начинаем идти тем же путем отступничества, который привел к Риму и ее дочерям.
Я увидел, что землетрясение открыло многие сердца. Я распространял особенно свой последний трактат «Последний призыв». Он казался очень уместным после землетрясения. В воскресенье, 22 апреля, я взял десять тысяч экземпляров в Церковь Нового Завета. Служителя жадно схватили их и быстро распространили по всему городу.
Почти каждая кафедра страны сверхурочно работала, чтобы доказать, что Бог не имел ничего общего с землетрясением, и этим успокоить страхи людей. Дух старался убедительно стучаться в сердца людей через этот суд. Я чувствовал негодование из-за того, что проповедники могут быть используемы сатаной, чтобы заглушать Его голос. Даже учителя в школах тяжело трудились, чтобы убедить детей, что Бог был непричастен к землетрясению. Дьявол запустил большую пропаганду на этой линии фронта.
После землетрясения я много времени проводил в молитве и мало спал. После землетрясения в Лос-Анджелесе Господь сказал мне, что Он, определенно, желает дать мне послание для людей. В следующую субботу Он дал мне его часть. В понедельник была дана остальная часть. Я закончил его писать днем во вторник в 12.30, и оно было готово для печати. Я преклонился перед Господом, и Он могущественно прикоснулся ко мне, что было сильным подтверждением, что это послание было от Него. Утром я уже должен был его напечатать. С этого времени и до 4-х утра я был чудесно охвачен духом ходатайства. Казалось, я чувствовал Божий гнев против народа, и отстаивал его в молитве. Он показал мне, что Он был ужасно огорчен упрямством людей перед лицом Его суда за грех. Сан-Франциско был ужасно нечестивым городом.
Бог показал мне, что весь ад пришел в движение, чтобы заглушить Его голос в землетрясении. Послание, которое Он мне дал, было предназначено для противодействия этому влиянию. Люди отрицали Его присутствие в землетрясении. Теперь Он говорил. Послание, что Он дал мне, было ужасающим. Я не должен был обсуждать этот вопрос ни с кем из людей, а просто донести до них эту весть. Им нужно было дать ответ Ему. Я чувствовал, что весь ад был против меня в этом деле, и это вскоре подтвердилось. Я лег в постель в 4 утра, встал в 7, и поспешил с этим посланием к печатнику.
Вопрос в почти каждом сердце был таким: «Бог ли это сделал?» Но инстинкт немедленно подсказывал людям, что это был Он. Даже нечестивые осознавали этот факт. Трактат был быстро подготовлен. В тот же день он был в печати, и в следующий полдень я получил свою первую партию трактатов. Я чувствовал, что должен спешить и донести их до людей, как можно быстрее. Я вспомнил, что десять дней, на которые я был призван Господом в молитву, закончились в тот самый день, когда я получил начало трактата. Я понял все это сейчас.
Я поспешно распространял это послание в миссиях, в церквях, в салунах, в учреждениях и, фактически, повсюду, как в Лос-Анджелесе, так и в Пасадене. Также я послал тысячи трактатов служителям в ближайшие города для распространения. Все это предприятие было делом веры. Я начал, не имея ни доллара, но Бог обеспечил столько денег, сколько было нужно. Я тяжело работал каждый день. Брат и сестра Оттерман распространяли их в Сан-Диего. Это требовало смелости. Многие неистовствовали, получая это послание. Я обошел с ним все погреба Лос-Анджелеса. Весь ад был потревожен.
Бог послал из Пасадены брата Боумера, чтобы помогать мне. Брат Боумер стоял на улице и молился, когда я заходил с трактатами в салуны. В отдельных случаях люди там были взбешены настолько, что были готовы меня убить. Все дела были приостановлены после того, как пришли известия из Сан-Франциско. Люди были парализованы страхом. Это в некоторой степени приписывалось влиянию моего трактата. Давление против меня было ужасным. Весь ад ополчался вокруг меня, чтобы задержать это послание. Но я ни разу не дрогнул. В этом деле я постоянно ощущал на себе Божью руку. Люди боялись видеть то, что Бог хотел сказать через землетрясение. Он послал меня на многие собрания с серьезным увещанием покаяться и искать Его. В Миссии Азуза мы имели потрясающее время. Святые смирялись. Там была сама атмосфера неба.
В воскресенье, 11 мая, я закончил распространение своего трактата «Землетрясение». Затем бремя внезапно оставило меня. Моя работа была сделана. Меньше, чем за три недели, семьдесят пять тысяч трактатов были напечатаны и распространены в Лос-Анджелесе и в южной Калифорнии. Примерно в то же самое время в Окленде брат Менли по собственному желанию напечатал еще пятьдесят тысяч трактатов и распространил их в прибрежных городах.
Землетрясение в Сан-Франциско воистину было Божьим голосом для людей тихоокеанского побережья. Оно было могущественно использовано в призыве к пробуждению, которое Господь милостиво даровал в последствии. В ранние дни Миссии Азуза, казалось, и небеса и ад пришли в город. Люди были на грани срыва. На них было очень сильное убеждение. Они могли «разрываться на части» прямо на улице, почти без внешней причины. Казалось, «черта крови» была очерчена Духом вокруг Миссии Азуза. Когда люди приближались к этому месту, в пределах двух-трех кварталов от него они были охватываемы обличением.
Движение на Азуза становилось все ярче и сильнее. Бог могущественно действовал. Казалось, что всем нужно было приехать на Азуза. Там были собраны миссионеры из Африки, из Индии и с островов моря. Проповедники и служителя пересекали континент и приезжали из отдаленных стран, имея непреодолимое влечение в Лос-Анджелес. «"Соберите ко Мне святых Моих…"» (Псалом 49:5). Они приезжали ради «Пятидесятницы», хотя слабо осознавали это. Это был Божий зов. Собрания Святости, палатки и миссии начали закрываться из-за недостатка посещающих. Их люди были на Азуза. Брат и сестра Гарр закрыли Холл Горящего Куста, пришли на Азуза, получили крещение в Духе, и вскоре они были в пути в Индию, чтобы нести там огонь. Даже брату Смайлу пришлось прийти на Азуза, чтобы искать своих членов. Он пригласил их вернуться домой, пообещав им свободу в Духе; и некоторое время Бог также могущественно действовал и в Церкви Нового Завета.
Было большое преследование, особенно со стороны прессы. Они бесстыдно расписывали нас, но это только привлекало толпы. Некоторые давали этому движению шесть месяцев для жизни. Вскоре собрания начали продолжаться день и ночь. Место было заполнено каждый вечер. Все здание, и вверх и вниз по лестнице, было расчищено и используемо. Туда приходило намного больше белых, чем черных. «Цветная черта» была смыта кровью Христа. А.С. Уоррелл, переводчик Нового Завета, утверждает, что движение на Азуза в то время заново открыло для церкви кровь Христа. Большое ударение ставилось на кровь Христа, для очищения и не только. Было высоко поднято знамя за чистую жизнь. «Если враг придет как река, Дух Господа поднимет знамя против него» (Исайя 59:19, KJV)[3].
Божественная любовь чудесно проявлялась на собраниях. Люди не позволяли себе даже сказать невежливое слово против своих противников или против церквей. Посланием там была Божья любовь. Это было некоторым видом вернувшейся «первой любви» (Откровение 2:4) ранней церкви. Крещение Святого Духа, каким мы приняли его в начале, не позволяло нам думать, говорить или слышать злое о любом человеке. Дух был очень чувствительным, нежным, как голубь. Мы знали, в какой момент мы огорчали Духа невежливой мыслью или словом. Казалось, мы жили в море чистой божественной любви. Господь вел наши битвы за нас в те дни. Мы полностью предоставили себя Его суду во всех вопросах, никогда даже не пытаясь защитить это движение или самих себя. Мы жили в Его чудесном, непосредственном присутствии. И ничто, противоречащее Его чистому Духу, не позволялось.
