Вильям Урбан - Тевтонский орден
Далеко не все рыцари были святыми. Отнюдь. Некоторые были даже раскаявшимися преступниками: ведь в средневековом обществе был небольшой выбор – или прощать злодея, или наказывать его. Простолюдинов, разумеется, могли высечь, а некоторые из них могли быть низвергнуты на самое дно общества. Однако в целом заточение в тюрьму не было распространено. Гораздо лучше, рассуждало общество, сослать раскаявшихся преступников в монастырь, где они могли бы проводить дни, чередуя молитвы, работу и сон. Таким образом, они спасали свою бессмертную душу, одновременно решая социально полезные задачи. Тевтонский орден был одним из многих орденов, где принимали людей, обвиняемых в преступлениях. Это не означало, что этим бывшим отщепенцам в ордене было позволено обретать высокий статус или исполнять важные обязанности, но если они были готовы сражаться на далекой и опасной границе, то пятно позора смывалось с их семьи.
Может быть, правильнее всего думать о тевтонских рыцарях как о современной профессиональной спортивной команде. Их одержимость физическим здоровьем, верность предназначению, их гордость своими свершениями, земное чувство юмора, безудержность в праздниках – все это отделяло их от обычных людей так же, как это делает течение времени.
Одним словом, если уж рыцари и их собратья не были святыми, то никто из них не был и воплощением дьявола. В них отражались все качества благородного сословия той эпохи. И чем больше изучаешь их врагов, тем менее правдоподобным кажется стереотип, представляющий тевтонских рыцарей необычайно высокомерными или жадными до земель, лишь чуть менее ужасными, чем сам дьявол.
Глава Третья
Война в Святой Земле
Мы очень мало знаем о первых десятилетиях существования Тевтонского ордена. Самым важным событием явилась земельная сделка в 1200 года, когда король Иерусалимский Амальрик II продал рыцарям небольшой участок земли к северу от Акры. Кроме этого участка и госпиталя в порту Акры у тевтонских рыцарей было несколько разбросанных по побережью владений – у Яффы, Аскалона и Газы, а также несколько поместий на Кипре. Лишь позднее, став наследником Джоселина, Тевтонский орден приобрел заметные владения в Святой земле, кстати, именно это вызвало судебную тяжбу длиной в двадцать четыре года. Подозрительность и зависть уже существовавших орденов, вместе с их престижем и влиянием, делали сложным для нового ордена обретение твердых позиций в Палестине.
Владения тевтонских рыцарей были так малы и столь незначителен вклад в военные операции в те ранние годы, что мы не знаем о первых трех магистрах ничего, кроме имен. Они наверняка заслужили среди крестоносцев хорошую репутацию и обрели немало влиятельных друзей, потому что орден начал быстро расти после избрания Германа фон Зальца магистром в 1210 году. Этот человек был блестящей личностью, но сделал бы очень мало, если бы его предшественники не передали ему крепкую и уважаемую организацию, со строгой дисциплиной и числом воинов даже большим, чем нужно было для защиты владений ордена вокруг Акры.
Герман фон ЗальцаГерман фон Зальца, подобно Генри Форду или Джону Д. Рокфеллеру, был создателем империи, он умел находить благоприятные возможности там, где другие видели только трудности, он знал, как сотворить в рамках существующей системы новый тип империи, используя способности и деньги других людей, достигая цели, о которой кто-нибудь другой и мечтать не осмеливался. Именно потому, что он сделал это, история Тевтонского ордена на самом деле начинается не Третьим крестовым походом, а избранием Германа фон Зальца магистром в 1210 году.
Герман фон Зальца был выходцем из Тюрингии, из семьи министериалов, которые считались рыцарями, но были не вполне благородного происхождения. Поколение назад некий простолюдин изменил свой социальный статус к лучшему благодаря отваге, талантам и верности, и его красная кровь изменилась настолько, что превратилась в голубую. В эпоху, когда мирской успех зависел от удачной женитьбы и влиятельных родственников в церкви, родители Германа не обладали ни богатством, ни высоким происхождением. И сам Герман, следовательно, не мог рассчитывать далеко продвинуться, если пойдет по стопам своего отца и станет светским рыцарем. Максимум, на что мог надеяться министериал, это добиться чуть более высокого поста и вступить в чуть более выгодный, чем обычно, брак; если же выберет религиозную жизнь, то станет приором, или, возможно, епископом, или аббатом в каком-нибудь диоцезе; а еще он мог двинуться на восток, где польские князья привечали способных воинов и управителей. Герман фон Зальца использовал все эти возможности, чтобы вымостить для своего ордена дорогу к славе. Вступив в Тевтонский орден, он соединил военную и религиозную карьеру, а позднее направил свой орден в Среднюю и Восточную Европу.
К счастью для него, он вступил в маленький военный орден. Ведь в ордене более старом или более уважаемом он не смог бы добиться высокого поста. Хотя он был яркой личностью и обладал дипломатическими талантами и везде эти его качества производили впечатление, но этого было недостаточно, чтобы обойти препятствие, которым являлось его происхождение из министериалов. А как раз в малочисленном тогда Тевтонском ордене его дарования стали заметны, и он был избран магистром в молодом возрасте – ему было около тридцати лет. Он был одним из тех редких людей, что моментально внушают веру в свою честь и дарования. Без этого он не смог бы стать доверенным лицом папы и императора, и уж тем более служить посредником в ожесточенном споре между врагами, казавшимися непримиримыми.
В его ранней карьере мало что предвещало грядущее возвышение. Он, возможно, принимал участие в Четвертом Латеранском соборе в 1215 году, но определенно не выступал там публично; в декабре 1216 года сопровождал юного императора Фридриха II в Нюрнберг и также смог устроить отправку небольшой группы рыцарей, чтобы оборонять границу Венгерского королевства от набегов кочевых половцев. Эта безвестность обернулась славой в ходе Пятого крестового похода.
Герман фон Зальца присоединился к экспедиции, в 1217 году отправившейся с Кипра и высадившейся в Дамиетте, египетском порте, защищавшем дельту реки Нила и путь к Каиру. Этот крестовый поход обещал тот решительный успех, что ускользал от крестоносцев так долго. На успех можно было надеяться, учитывая уязвимость цели похода – Египта – и то, что значительную долю в экспедиции составляли рыцари из военных орденов. Среди участников похода была достигнута предварительная договоренность о стратегии и тактике, чего так недоставало в предыдущих походах, особенно в роковом Четвертом крестовом походе, когда крестоносцы оказались у стен Константинополя, к вечному позору и поношению христиан. Но даже и теперь, в отсутствие единственного, доминирующего лидера, что было главной слабостью крестоносцев, Герман выделялся среди великих магистров. Не столько тем, что его способности бросались в глаза или так велико было число рыцарей под его командованием. Скорее всего, потому, что Герман собрал так много денег и людей в поход и был человеком, к которому обращались за советом и руководством. К тому же ему удавалось постоянно добиваться для своего ордена привилегий и пожертвований.
Герман фон Зальца лично воевал под Дамиеттой все четыре года, когда христианский и мусульманский миры сошлись в отчаянном столкновении, когда каждая сторона призывала помощь из все более отдаленных мест и стало казаться, что уже некого звать для подкрепления. Наконец крепость пала, и крестоносцы отправились вверх по Нилу к Каиру. Это наступление в итоге обернулось неудачей. Хотя все призывали императора прийти на помощь, Фридрих II нашел благовидные причины отсрочить свой отъезд. Пока тянулись переговоры, крестоносцы один за другим возвращались домой. Хотя христианские вожди и могли получить доступ в Иерусалим, в обмен на уступку Дамиетты, папский легат упрямо отказывался успокоиться на чем-либо меньшем, чем полная победа. Ссылаясь на пророчества мифического царя Давида и Иоанна Крестителя, он пытался связать оба пророчества со слухами о великом царе (возможно, имелся в виду Чингисхан, который возглавлял монгольские орды, разорявшие соседние земли).
Он обещал легкую победу над дезорганизованными египтянами и убеждал великих магистров тамплиеров, госпитальеров и тевтонских рыцарей предпринять финальное наступление в 1221 году, попавшее в ловушку в дельте Нила. Результатом было полное поражение, потеря почти всей армии и утрата Дамиетты. Герман оказался среди пленных. Его вскоре выкупили, но он имел причины решить, что будущее его ордена не лежит исключительно в Святой земле.
Хотя многие порицали Фридриха II за то, что он пренебрег честью, нарушив обещания привести армию в Египет, и обвиняли его в бедствии, постигшем армию крестоносцев, Герман фон Зальца не был в их числе. Он оставался преданным династии Гогенштауфенов, по крайней мере пока это не противоречило его обязательствам перед церковью. Он приезжал в Германию в 1223 и 1224 гг. по делам империи, договариваясь об освобождении датского короля Вальдемара II, который был захвачен графом Генрихом Шверинским, что поставило государства северной Европы на грань всеобщей гражданской войны. Герман, который, без сомнения, знал графа с Пятого крестового похода, договорился о выкупе короля. Частью достигнутого сложного соглашения было обещание датского монарха участвовать в предстоящем походе Фридриха И. Хотя император и не отправился в Дамиетту, когда папа умолял его спасти крестоносцев, теперь Фридрих II набирал добровольцев в поход, в котором отомстил бы за все прошлые поражения христиан. В качестве видного представителя империи фон Зальца был способен утвердить в общественном сознании роль тевтонских рыцарей в качестве ведущей силы в немецком движении крестоносцев. Хотя раньше он посылал воинов, чтобы защитить Карпатские перевалы в Венгрии от набегов кочевников, он не хотел отвлекаться на эти мелочи, так же как и на интригующее предложение князя Конрада Мазовецкого (1187-1247) – послать войска для защиты северных границ Польши от прусских язычников.
