Франсуа Минье - История Французской революции с 1789 по 1814 гг.
Повсеместно в переводе И. М. Дебу и К. И. Дебу Парижская коммуна, возможно, по цензурным соображениям, именовалась Парижской думой, городской думой или городским управлением. В данном издании восстановлено название, которое было в оригинале.
Устранен разнобой в написании французских имен (так, например, один из руководителей вандейских мятежников именовался в издании 1906 г. то Штоффле, то Стоффи, то Стофле). При расхождении содержащейся в переводе русской транскрипции французских имен с принятой ныне дается современная (Сьейес вместо Сийеса, Бийо-Варенн вместо Билло-Варенна и Бильо-Варена, Инар вместо Изнара и т. п.). Географические и другие собственные названия (полков, секций Парижа и т. п.), приведенные в тексте перевода И.М. и К. И. Дебу только по-французски, даны в русской транскрипции.
В данном издании сохранены примечания К. И. Дебу. Они лишь слегка отредактированы Ю. И. Семеновым.
Введение
Характер Французской революции; ход ее и результаты, достигнутые ею. — Последовательные формы монархии. — Людовик XIV и Людовик XV. — Состояние умов, финансовое положение, общественные нужды и власть в момент вступления на престол Людовика XVI. — Характер Людовика XVI. — Морепа как премьер-министр; его тактика. — Он выбирает популярных министров, склонных к реформам; цель этого. — Тюрго, Мальзерб, Неккер; их планы, оппозиция со стороны двора и привилегированных классов; их падение. — Смерть Морепа. — Влияние королевы Марии-Антуанетты. — Популярные министерства сменяются министерствами куртизанов. — Колонн и его система; Бриенн, его характер и его попытки. — Бедственное положение финансов; оппозиция со стороны парламента, оппозиция провинций. — Отставка Бриенна. — Второе министерство Неккера. — Созыв Генеральных штатов. — Что привело к революции.
Я собираюсь дать краткий очерк Французской революции, с которой начинается в Европе эра нового общественного уклада, подобно тому, как английская революция начинает эру новых правительств. Эта революция не только изменила соотношение политических сил, но произвела переворот во всем внутреннем существовании нации. В то время еще существовали средневековые формы общества. Вся земля была разделена на враждовавшие друг с другом провинции[1], а общество разделялось на соперничающие друг с другом классы. Дворянство, утратив всю свою власть, однако, сохранило свои преимущества; народ не пользовался никакими правами; королевская власть не была ничем ограничена, и Франция была предана министерскому самовластию, местным управлениям и сословным привилегиям. Этот противозаконный порядок революция заменила новым, более справедливым и более соответствующим требованиям времени. Она заменила произвол — законом, привилегии — равенством; она освободила людей от классовых различий, землю — от провинциальных застав, промышленность — от оков цехов и корпораций[2], земледелие — от феодальных повинностей и от тяжести десятины, частную собственность — от принудительного наследования; она все свела к одинаковому состоянию, к одному праву и к одному народу. Чтобы произвести столь обширные реформы, революции пришлось победить много препятствий, и это вызвало наряду с длительными и благодетельными результатами ее — временные излишества. Привилегированные классы старались помешать ей. Европа пыталась подчинить ее себе; но, обострив этим только борьбу, она не могла ни изменить ее силы, ни уменьшить успеха. Внутреннее сопротивление привело к господству масс, а наступление извне — к военному деспотизму. В то же время, несмотря ни на господствовавшую анархию, ни на деспотизм, главная цель была достигнута: в империи во время революции разрушилось старое общество и на месте его создалось новое.
Когда какая-нибудь реформа сделалась необходимой и момент для выполнения ее наступил, то ничто уже не может помешать ей, и все ей способствует. Счастливы были бы люди, если бы они умели этому подчиняться, если бы одни уступали то, что у них есть лишнего, а другие не требовали бы того, чего им не хватает; тогда революции происходили бы мирным путем, и историкам не приходилось бы упоминать ни об излишествах, ни о бедствиях; им бы только пришлось отмечать, что человечество стало более мудрым. Но до сих пор летописи народов не дают нам ни одного примера подобного благоразумия: одна сторона постоянно отказывается от принесения жертв, а другая их требует, и благо, как и зло, вводится при помощи насилий и захвата. Не было еще до сих пор другого властелина, кроме силы.
Передавая историю этого важного периода, со дня открытия Генеральных штатов и до 1814 г., я постараюсь, по мере того как буду излагать ход революции, истолковывать решительные моменты ее. Мы увидим, чья вина в том, что, начавшись при обстоятельствах, обещавших полный успех, она так жестоко выродилась; каким образом она привела Францию к республике и каким образом на обломках этой последней она воздвигла империю. Эти различные фазы ее были почти неизбежны, так как события, обусловившие их, имели непреодолимую силу. Однако, было бы слишком смело утверждать, что все это иначе и быть не могло; наверное, можно сказать лишь одно, что революция, имея причины, которые ее произвели, и со страстями, которые она пробудила, должна была иметь такой ход и такое окончание. Раньше чем приступить к истории революции, посмотрим, что привело к созыву Генеральных штатов, которые собственно и привели ко всему остальному. Я надеюсь, что, излагая все, что предшествовало революции, покажу, что избежать ее было так же трудно, как трудно было вести ее.
Французская монархия со времени своего основания не имела ни постоянной формы, ни прочного государственного права. В первые времена французской монархии корона доставалась по выборам; верховная власть принадлежала нации, а король являлся только предводителем войск, зависящим от общей воли народа, постановлявшего все решения и определявшего всякое предприятие. Нация избирала своего верховного главу, короля, под председательством которого она осуществляла свою законодательную власть на Марсовых полях[3], а судебную власть — в низших народных собраниях под управлением одного из королевских чиновников. Эта королевская демократия во время феодального режима уступила место королевской аристократии. Верховная власть усилилась, вельможи отняли ее у народа, подобно тому, как впоследствии король отнял ее у вельмож. В эту эпоху монарх сделался наследственным владыкой, но не в качестве короля, а как владелец лена; законодательный авторитет остался принадлежностью аристократии в их обширных владениях или в парламентах баронов; а судебная власть над подданными сосредоточилась в руках вассалов в вотчинных судах[4]. Далее, власть все более и более концентрировалась, переходя от большего числа к меньшему, и в конце концов от небольшого числа представителей власть перешла к одному. В продолжение многих веков короли Франции, рядом последовательных усилий, разрушили феодальное здание и на его обломках утвердили свою власть. Они завладели ленами, подчинили себе вассалов, уничтожили парламент баронов, уничтожили или подчинили себе вотчинные суды, — они присвоили себе законодательную власть, а судебная власть отправлялась в их интересах парламентами юристов.
Генеральные штаты[5], которые созывались ввиду настоятельной нужды государства получить субсидию, составлялись из трех сословий — духовенства, дворянства и среднего сословия и никогда постоянного правильного значения не имели. Возникнув во время усиления королевской власти, сначала они пользовались господствующим влиянием, впоследствии были совершенно уничтожены ею. Но наиболее сильную и упорную оппозицию своему возвышению короли встретили не со стороны этих собраний, сила и судьба которых находилась в их руках, а со стороны аристократии, которая сначала защищала от короля свое господство, а потом свое политическое значение. Со времени Филиппа-Августа и до Людовика IX она боролась за сохранение своей власти; начиная с Людовика XI и до Людовика XVI — за то, чтобы сделаться орудием королевской власти. Фронда была последней кампанией аристократии. В правление Людовика XIV абсолютная монархия окончательно основалась и господствовала беспрепятственно.
Режим, господствовавший во Франции со времен Людовика XIV и до революции, скорее характеризуется полным произволом, чем деспотией, так как монарх мог гораздо больше того, что делал. Развитию этого огромного авторитета ставились лишь слабые преграды. Корона распоряжалась совершенно свободно — личностью при помощи бланковых приказов об арестовании (lettres de cachet)[6], собственностью — при помощи конфискации, доходами — при помощи налогов. Правда, некоторые корпорации обладали средствами обороны в виде так называемых привилегий; но эти привилегии очень редко уважались. Так, парламент[7] пользовался привилегией принимать или отвергать тот или иной налог, но король всегда заставлял его вносить налоги в парламентские росписи во время так называемых королевских заседаний и наказывал ослушных членов парламента ссылкою. Дворянство было освобождено от податей, духовенство имело право само себя облагать добровольными приношениями; некоторые провинции откупались от налога определенными суммами, другие самостоятельно производили раскладку их. Таковы небольшие гарантии, которыми обладала Франция; кроме того, все эти гарантии были направлены к выгодам имущих классов и к ущербу для народа.
