Джеки Чан - Я - Джеки Чан
- Да! - воскликнул я, и это слово эхом прокатилось по пустому двору. Можно мне прийти сюда завтра? Можно, папа?
Пока мы пробивались сквозь увеличившиеся к вечеру толпы людей в Коулуне, отец безмолвно кивал головой, словно беседуя с самим собой.
17 "ДЕНЬ В OПEPE (часть 4)"
Следующий день прошел так, будто мы никогда не были в Академии, не совершали никаких дальних путешествий и не познакомились с Учителем и его дружелюбными учениками. День выдался дождливый, и прекрасный вид с Виктория-Пик скрывался в тумане. Мрачно всматриваясь в эту серую пелену, я сидел в прачечной рядом с матерью, которая гладила белье и напевала.
- Мама, почему бы папе не отвести меня в Академию еще раз? - спросил я, пиная ногой небольшой железный таз.
Мама перестала напевать что-то себе под нос и поставила утюг на подставку.
- Мама?
Она обернулась и посмотрела на меня.
- Тебе действительно так понравилось там, Пао Паo?
Я кивнул, а потом подбежал к ней и обнял.
- Это было здорово, - сказал я. - Конечно, не так здорово, как с тобой, мамочка. Она тоже обняла меня и вздохнула.
- Думаю, папа очень скоро опять отведет тебя туда, Пао Пао.
Она отошла в сторону и вручила мне стопку только что выглаженных салфеток.
- А сейчас помоги мне сложить их. Да смотри, не урони, а то мне придется стирать заново.
18 "ДЕНЬ В OПEPE (часть 5)"
Мама оказалась права. Через неделю отец снова привел меня в Академию а потом еще раз, и еще раз. Каждый раз я чувствовал, что мне не хочется уходить. Отец всегда интересовался: "Ну как, понравилось?", а я непременно спрашивал его, когда мы придем сюда опять.
Одним утром я с содроганием очнулся от глубокого и тяжелого сна. Полоска света из коридора означала, что солнце уже поднялось над горизонтом, и я с ужасом понял, что проспал рассвет. В моей голове заплясали картины мусорных баков, а затуманенные мозги пытались выдумать какое-либо оправдание.
- Извини, папочка! ..
Тут я осознал, что стоящая передо мной фигура не была ни высокой, ни разозленной. Это был не отец. - Мама?
Мать присела рядом со мной, одной рукой разгладила одеяло, а другой взъерошила мне волосы:
- Хорошо выспался, Пао Пао?
- А где папа?
- Готовит завтрак. Он... - Она умолкла и сложила ладони на коленях. Он решил, что тебе нужно хорошенько отдохнуть.
Это было так же невероятно, как вид поднимающегося на западе солнца или парящих в небе коров и свиней. Это было... ненормально.
- С папой что-то случилось?
Мама заморгала глазами:
- Все в порядке. Я же сказала, что он сейчас на кухне.
- Посла уволили?
- Посол у себя в гостиной. Все в полном порядке, Пао Пao. В самом деле.
Но мамины щеки были влажными, и я ей не поверил. Я чувствовал, что что-то не так И если с отцом и послом все в порядке, то...
Я сел в постели и обнял маму, крепко прижавшись к ней; мое сердце тревожно билось. Я вдруг решил, что она заболела - может, даже умирает. А я просто спал, хотя должен проводить с ней каждую минутку. Я должен заботиться о ней, сделать для нее все, чтобы она могла мной гордиться.
Но в этот миг...
В этот миг я увидел стоящий у кровати чемодан. Это был мамин саквояж небольшая холщовая сумка. Однако я понял, что он собран не для нее, потому что на чемодане лежала широкополая ковбойская шляпа.
Меня ожидала поездка. Было только одно место, куда меня могли отправить - в Академию. И на этот раз вовсе не для того, чтобы поразвлечься.
Мне предстояло там остаться...
Поездка закончилась. Мама молчит, моя ковбойская шляпа лежит у нее на коленях. Отец долго объясняет мне, что он уезжает далеко и, скорее всего, надолго. Чтобы я не утомил маму, мне нужно остаться с теми людьми, которые смогут хорошо позаботиться о подрастающем мальчике.
Я едва слышал его слова Я был слишком возбужден, чтобы сидеть спокойно: ерзал на сиденье автобуса, пританцовывал, когда мы стояли в очереди на пристани, и бегал среди кресел на "Стар Ферри".
Больше никаких наказаний! Ни домашних дел, ни утренней зарядки!
И никакой школы - никогда!
19 "НАЧАЛО НОВОЙ ЖИЗНИ"
Учитель Ю ждал нас. Как только мы вошли, он поприветствовал отца и мать, положил руку мне на плечо и пригласил нас в зал.
- Добро пожаловать, Кон Сан. Мы были очень рады твоим приходам и надеемся, что тебе понравится жить у нас.
- Папа, я действительно останусь здесь? - спросил я, не веря такому счастью.
- Столько, сколько захочешь, Пао, - подтвердил отец.
На длинном столе, за которым все собирались на обед лежал лист бумаги. Я не мог прочитать, что на нем написано, и потому не обратил на него никакого внимания, но отец немедленно взял его в руки и поднес к глазам. Мама взяла папу под руку и заглядывала в листок через его плечо.
- Думаю, там все правильно, господин и госпожа Чан, - сказал учитель, предлагая отцу присесть, - Стандартная форма. Как только вы ее подпишете, я начинаю нести полную ответственность за мальчика, пока он здесь. Я обеспечиваю ему кров, стол и одежду за собственный счет. Я буду заботиться о нем и оберегать его. И я гарантирую ему самое лучшее в мире обучение тому искусству, которое превосходит все прочие,- искусству китайской оперы.
Отец уселся, а я направился осматривать стойки с оружием.
- Возможно, он даже станет звездой, - с улыбкой добавил учитель, Я тем временем извлек из стойки длинный, покрытый узорами меч и принялся размахивать им над головой.
- В договоре говорится, что вы имеете право на все деньги, которые он заработает, - заметил отец.
- Академия существует за счет театральных представлений, - ответил учитель.- Ученики получают хорошее образование, а их мастерство, в свою очередь, позволяет нам продолжать обучение. Это традиционная и самая удобная форма преподавания.
Отец вынул ручку. Пробегая мимо стола, я споткнулся и с грохотом уронил меч на пол. Щека учителя дернулась.
- Кроме того, здесь сказано, что вы имеете право наказывать мальчика... - начала мама, но ее голос дрогнул. - Что вы имеете право "наказывать мальчика, вплоть до смерти".
- Да, дисциплина является душой нашего искусства, - сказал Учитель Ю. Говорят, что "дисциплина - основа мужества". Не так ли?
Из горла отца вырвался сдавленный звук. В комнате появилось несколько учеников, и я продемонстрировал одной из младших девочек свои стойки с мечом, чем вызвал у нее приступ смеха.
- А Пао, послушай, - крикнул отец, прервав мои показательные выступления. - Что, папа?
- Как долго ты хочешь оставаться здесь? - спросил он. - Пять лет, семь?..
- Всегда! - воскликнул я.
Мать так сильно стиснула руку отца, что ее ладони побелели.
- Самый длительный срок - десять лет, - заметил учитель, взявшись за перо и вписав это число в пустую строку договора. Отец подписал бумагу. Учитель извлек свою личную печать и скрепил отцовскую подпись.
Сделка состоялась.
В тот момент я и не подозревал, что с этого дня на целых десять лет стал собственностью Академии Китайской Драмы и Учителя Ю Джим-Юаня.
20 "ПEPBOE ПРОЩАНИЕ"
В скоре после того, как документ был подписан, родители отозвали меня от группы учеников, с которыми я играл. - Пойдем попрощаемся, Пао Пao, сказала мама. Я не понял, что она имеет в виду - разве мы не могли просто сказать друг другу: "До свидания"? Однако тон ее голоса удержал меня от возражений. Мы вышли из Академии, помахав ученикам и моему новому учителю и сообщив им, что я скоро вернусь.
Мы вернулись домой, на Виктория-Пик; отец занялся всякими мелочами, а мама скрылась в нашей комнате.
Я воспользовался этой возможностью, чтобы попрощаться с женой посла, не забыв упомянуть, что буду заходить в гости. Она улыбнулась, потрепала меня по голове и пожелала мне удачи, пообещав передать детям мои приветы.
Вскоре меня позвали родители, и мы снова выпили из дома и направились в Нижний Город. Отец нес большую сумку, доверху наполненную одеждой и личными вещами, и крепко обнимал маму за плечи.
- Ты надолго, папочка? - спросил я, когда мы ехали в автобусе по извилистой дороге; ведущей вниз с горы. Он отвернулся к окну, а его лицо стало привычной суровой маской.
- А Пао, вполне возможно, что мы увидимся очень нескоро, - признался он.
Я был слишком мал, чтобы правильно осознавать течение времени. Что он имел в виду?
Неделю? Месяц? Год?
Мама сжала мои ладони в своих.
- Папа едет работать в Австралию, за океан, чтобы когда-нибудь мы смогли ку- пить тебе все, что ты захочешь.
Вот это я понял. Все выглядело вполне честно: папа уезжает далеко, но потом у нас появятся хорошие вещи.
На автобусе мы добрались до самого Залива, а затем прошлись пеплом к порту, миновав по пути паромную пристань. Я глазел на огромные и элегантные корабли, на высокие ряды контейнеров с грузом, предназначенным для сотен стран, и на гигантские портовые краны.
- Эй, Чан! - прокричал грубоватый голос со странным акцентом. Отец помахал рукой приближающейся фигуре - высокому и толстому иностранцу с большими светлыми усами.
