Соня Кошкина - Майдан. Нерассказанная история
Которые находились на территории России?
Которые находились на территории Украины.
Вы достали часть своих денег с территории Украины?
Конечно.
А Виктор Федорович?
Это нужно у него спросить.
Виктор Федорович сейчас в Москве или в Сочи? Или где он?
Я с ним связываюсь периодически. Иногда я знаю, что он перемещается из Ростова в Москву. По поводу Сочи — может, вы мне расскажете? Я об этом не знаю.
Все-таки «Межигорье» было слишком выпуклым. Это было слишком, согласитесь…
Я отвечаю за себя: я жил в Донецке в достаточно скромном доме.
Что с вашим домом в Донецке сейчас?
Мой дом в Донецке стоит.
А автопарк?
Автопарк моей семьи там не находится.
А где он находится?
Где нужно, там и находится.
А яхты ваши в Крыму остались?
Я не хочу на эту тему говорить. Во-первых, это все неправда, во-вторых…
Вам приписывают всю набережную Балаклавы с яхт-клубом.
Набережную Балаклавы мне не приписывают. Она входит в число тех объектов, которые мы восстановили из руин. Там несколько восстановленных исторических особняков.
Напоследок. Люди, побывавшие в вашем кабинете в Донецке, рассказывали, что у вас там целая портретная галерея — выдающиеся деятели государства российского. Преимущественно полководцы, начиная с Александра Невского и заканчивая Ушаковым.
Да, это так. Но не только российские государственные деятели.
Вы хотите быть на них похожи? Расскажите о портретах.
Я просто перечислю — слева направо. Итак, первый — Александр Невский, далее Богдан Хмельницкий, Ярослав Мудрый. Далее, непосредственно над моим рабочим столом, находился портрет действующего президента — Виктора Януковича. Следующий портрет — Петра Первого, потом — Федор Ушаков и Александр Суворов.
Виктор Федорович как-то не по хронологии…
Дело не в хронологии и не в том, что портрет отца в этой галерее. На тот момент, повторяю, он был действующим президентом Украины. И, да, у меня над столом находился его портрет, а какое он займет место в истории — так это время покажет.
Вы портреты сами вешали?
В смысле? Сам ли я гвозди в стену забивал?
Просто есть такие люди, которые под заказ формируют библиотеку для кабинета.
Нет, это не мой случай. Я действительно интересуюсь историей.
Так вам бы хотелось быть похожим на кого-то из этой портретной галереи?
Эти люди — Богдан Хмельницкий, Петр Первый, Федор Ушаков и другие — настолько велики, что я просто даже не допускаю формулировки: «Хочу быть похожим». Но то, что они делали, их поступки, весь жизненный путь, бесспорно, меня вдохновляют. И я не вижу здесь ничего плохого».
Глава 4. КАК МЫ ПОТЕРЯЛИ ДОНБАСС
Вслед за Крымом «русская весна» перекинулась на юго-восток Украины. С первых же чисел марта здесь начались митинги, которые в Киеве называли сепаратистскими. Спектр требований их участников был весьма широк. От федерализации конкретного региона и придания русскому языку статуса второго государственного до отделения части территории Украины с последующим ее присоединением к России.
«Донбасс не принял произошедшие в Киеве события. Это корень всего, — говорит Ринат Ахметов. — То есть поначалу, когда митингующие вышли в Киеве первого декабря (после избиения студентов. — С. К.), Донбасс это поддерживал. Люди, безусловно, были на стороне студентов и против милиции. Но вот когда в Киеве уже начали захватывать здания и в милиционеров полетели «коктейли Молотова», все изменилось. Этого Донбасс уже не принял. Ну и как следствие, радикализировался. Так три месяца мы и жили, следя по телевизору за новостями из Киева: декабрь, январь, февраль. Также надо добавить, что тогда было, к сожалению, много мифов».
Майдан наоборот3 марта Донецкий облсовет собрался на сессию — переизбирали руководителя. Под стенами здания в это время плескался митинг. Не слишком многочисленный — тысячу человек максимум. Тем не менее… На митинге «избрали» своего «губернатора». Им стал мелкий донецкий предприниматель и аниматор Павел Губарев. По сообщениям местных СМИ, в сессионный зал облсовета его завел лично тогдашний начальник донецкой милиции Роман Романов.
Вам знакома эта фамилия, правда? Это тот самый Романов, которого считали «человеком Александра Януковича». По сведениям СБУ, Романов получал от Александра Януковича указания-руководства к действию уже после побега семьи Виктора Федоровича. Думаю, при желании СБУ может это подтвердить. Сам Александр Янукович в нашем с ним интервью делать этого не стал.
Павел Губарев поразил донецких депутатов тем, что потребовал признать себя «губернатором», Верховную Раду Украины и Кабмин провозгласить нелегитимными, уволить всех местных силовиков и открыть доступ к ресурсам, позволяющим взять управление областью в свои руки. Разумеется, Губарева вытолкали взашей. В ответ сепаратисты, дежурившие на площади, начали штурм здания. Ту первую атаку удалось отбить.
С тех пор митинги уже не стихали. Кроме Донецка, в Одессе, Харькове, Луганске, Днепропетровске сторонники «русского мира» выходили на площади своих городов. Наиболее массово — по выходным. Где-то их было до полутора тысяч — как в Харькове, где-то двести человек — как в Луганске. Где-то — как в Днепропетровске — им навстречу выдвигались проукраинские активисты, в том числе футбольные фаны.
И по форме, и по сути все это очень напоминало Майдан. Восточный Майдан. Майдан наоборот. Не Антимайдан, на который в Киев за копейки сгоняли бюджетников и гопоту «с района», но именно Майдан наоборот — проявление недовольства людей, убежденных, что их позицию не слышат, с ними самими не считаются, их малая родина «недолюбленная», а их регион либо «кормит всю страну», либо, напротив, «недостаточно получает» из Киева. Точнее, так: если в столице Украины произошла буржуазная — со всеми ее классическими признаками — революция, то на востоке — пролетарская.
Но в Киеве тогда этого не поняли. Только-только становившаяся на ноги новая центральная власть по закону бумеранга оказалась в положении, в котором находились ее предшественники по отношению к столичному Евромайдану. И что делать со всем этим, в центре положительно не знали.
Первый вице-премьер Виталий Ярема заявил, что сепаратистские акции оплачиваются Виктором Януковичем. Тогда все были убеждены, что со стороны беглых представителей прошлой власти это своего рода месть. Попытка раскачать ситуацию, дабы показать, что «есть люди, которые думают иначе. И их немало». Раскачать в расчете на что, на какое продолжение, тогда, правда, было непонятно.
Идеологический протест в ЛуганскеВ каждом регионе протест имел свои особенности. Так, в Харькове он был наиболее агрессивным и жестоким — в массовых драках проливалось много крови. В Донецке протестующие никак не могли внятно, подчеркиваю — внятно, сформулировать требования: разброс этих требований поражал воображение. А в Луганске протест имел даже идеологическую подоплеку.
6 апреля в Луганске было захвачено местное СБУ. Изначально его пикетировали с требованием освободить из-под стражи лидера местной радикальной организации «Луганская гвардия» Александра Харитонова (Харитонова «закрыли» накануне, вменяя ему призывы к свержению действующей власти, к разделению страны и т. д. — стандартный набор сепаратиста).
Что такое «Луганская гвардия»? То же, что «Правый сектор» на заре своего существования, когда еще состоял из множества небольших радикальных сообществ. Аналогия может показаться грубой, однако она точна — малочисленное, но крепко сплоченное общими взглядами объединение людей. Кто такой Харитонов? Мартовский «народный губернатор» Луганщины, призывавший признать киевскую власть нелегитимной и просивший РФ ввести войска в Луганск.
Удивительно, но силовики вняли требованиям протестующих: Харитонов, иже с ним — еще пять человек — были отпущены. В эйфории — «раз пошла такая масть» — протестующие решили заполучить еще один трофей: занять луганское отделение СБУ. Особую ценность представляла оружейная комната СБУ, где хранилось оружие.
Захват Донецкой ОГАВ этот же день в Донецке митинговало около двух тысяч человек. Бросив гранату в холл ОГА, они зашли внутрь. Над зданием взмыл российский триколор. Милиция поначалу пыталась делать вид, что препятствует, но реального сопротивления — во избежание кровавой каши — не оказывала. Захватчики зачитали резолюцию, в которой требовали немедленно созвать внеочередную сессию Донецкого областного совета и принять решение о проведении референдума относительно вхождения области в состав России. Крайний срок — полночь.
