Коллектив авторов - Африка. История и историки
И далее он продолжает: «Важно, что за последние четверть века [напоминаю, написано в 1981 г. – А. Б.] целые группы африканских ученых проявили интерес к истории. Изучение африканской истории стало теперь крепко упрочившимся, крайне специализированным видом деятельности, и его непрерывное развитие будет обеспечено межафриканскими связями и отношениями между университетами Африки и других частей света»[805].
Д. Кертин в главе 3 «Современные тенденции в африканской историографии и ее вклад в изучение истории» пытается охарактеризовать особенности африканского взгляда на историю своего континента на конец 70-х годов ХХ в. Правда, в реальности он пишет об неафриканской историографии Африки после Второй мировой войны. Когда с крушением колониализма начался отход от европоцентризма. Отрадно, что он упоминает проводившиеся в Ленинграде под руководством Д. А. Ольдерогге работы по сбору и публикации источников по истории Африки[806]. Однако в его статье практически ничего не говорится об историках-африканцах.
Интересной представляется глава 2 «Место истории в африканском обществе», написанная Ж. Ки-Зербо в соавторстве с нигерским ученым Г. Бубу Хама. В этой коротенькой главе авторы рассматривают, в частности, особенности исторического времени для африканцев. Они же подчеркивают: «В целом все выглядит так, что в Африке живучесть элементарных общественных структур в ходе исторической эволюции сделала весь исторический процесс удивительно популярным. Малые размеры соответствующих социумов сделали историю делом каждого. Хотя – если не считать такого средства связи, как барабаны, – эффективные средства коммуникации отсутствовали, ограниченность исторического пространства означала, что оно было в пределах понимания каждого. Отсюда – неоспоримый демократический характер большинства африканских концепций истории»[807].
Хотелось бы особо отметить, что практически все виды источников по истории Африки, проанализированные в томе – археологические, лингвистические, устная историческая традиция, письменные источники разных типов и еще многие, не упомянутые здесь, – были предметом рассмотрения первой коллективной монографии Центра африканских исследований (тогда – Сектора истории Африки) Института всеобщей истории РАН, вышедшей четырьмя годами ранее этого тома[808].
Второй том, посвященный древней Африке и вышедший в 1981 г., состоит из введения, заключения и 29 глав. Введение и заключение написано египтянином Г. Мохтаром. Из 29 глав африканскими историками написано 13, т. е. меньше половины. Приятно, что среди неафриканцев есть и наш соотечественник – Ю. М. Кобищанов, автор главы 15 «Аксум в I–IV вв.».
Большое место в томе – более четверти его объема, или семь глав, – занимает Древний Египет. Его история открывается главой, написанной Шейхом Анта Диопом, настаивающим не только на африканском происхождении древнеегипетской цивилизации, но и на принадлежности ее носителей к негроидной расе[809].
Пять глав занимает история Нубии, в том числе христианской, причем, что очень важно, этот раздел открывает глава под названием «Важность Нубии как мостика между Центральной Африкой и Средиземноморьем»[810].
Еще четыре главы (13–16) посвящены древней Эфиопии, в частности, Аксумскому царству, а еще три (17–19) – Северной Африке.
Двадцатая глава посвящена собственно Сахаре, которая в тот период еще была саванной, и, таким образом, на всю Африку южнее Сахары, включая Мадагаскар, приходятся только девять глав. Открывается этот раздел главой, написанной видным британским ученым М. Познанским, которая названа «Введение к последнему периоду древней истории Субсахарской Африки»[811]. В этой главе показана роль археологических и лингвистических источников для реконструкции древней истории Африки, а также роль сельского хозяйства и культуры железа в жизни африканских народов в то время.
Отдельно рассматривается роль восточноафриканского океанского побережья в морской торговле (гл. 22), что важно в контексте заявленной концепции о связях Африки с другими частями света. В рассмотрении истории всех регионов Черной Африки авторы уделяют большое внимание охотникам и собирателям, а также показывают возникновение и особенности производящего хозяйства. Везде упоминается о роли банту и их миграций в соответствующие регионы. В главе о Юге Африки не обойден стороной вопрос о датировке раннего железного века в регионе – вопрос, приобретший политическую остроту накануне и после первых свободных выборов в ЮАР десять и более лет спустя. В главе о Мадагаскаре (гл. 28) показаны особенности заселения острова и формирования местной цивилизации.
Раздел заключает глава 29 «Общества Африки южнее Сахары в раннем железом веке», также написанная М. Познанским[812]. Рассмотрев роль добычи полезных ископаемых – меди, соли и железа, а также золота и каменных изделий, – автор уделяет внимание развитию торговли и ее роли в становлении государственности в Субсахарской Африке в последней четверти первого тысячелетия нашей эры.
Специальный подраздел главы назван «Новые темы в африканской истории: Африка южнее Сахары в последней четверти первого тысячелетия нашей эры»[813]. Какие же новые темы выделяет автор? Это прежде всего заселенность отдельных регионов в зависимости от природных условий и их приспособленность для ведения того или иного типа хозяйства. Затем – религиозные представления народов в те времена. Еще одна тема – причины возникновения государств и роль торговли в этом процессе.
Интересно, что эта важная глава в первоначальном замысле издания отсутствовала, планировалось только заключение, автором которого должен был быть не редактор тома Г. Мохтар, как это случилось в действительности, а М. Познански[814].
Третий том, охватывающий период с VII по XI в., вышел в 1988 г. под редакцией чешского ученого И. Хрбека при участии марокканского историка М. Эль-Фасси. Из его 28 глав африканцами написано полностью или в соавторстве с европейцами 13. Большое место в томе занимают проблемы, связанные с распространением ислама. Даже первоначальное название главы 20 «Отношения Эфиопии с внешним миром» изменено на «Отношения Эфиопии с мусульманским миром»[815].
Интересно, что есть глава, посвященная африканской диаспоре в Азии, написанная в соавторстве сингапурцем по материалам, подготовленным иракцем[816]. Сам том вышел с большим опозданием: его издание было запланировано на 1980–1981 гг.
Общая характеристика периода, сделанная, правда, не африканцами: «Пять столетий растущей стабильности, укореняющихся обществ, развития в самом широком смысле этого слова. Пять столетий, отмеченных как более последовательным использованием окружающей среды, так и появлением ислама, который в долгой перспективе изменил существовавшие равновесия. Пять столетий неравномерного развития…»[817]
Четвертый том, охватывающий XII–XVI вв., вышел в 1984 г. под редакцией крупнейшего сенегальского ученого Дж. Т. Нианя. Из 27 глав 15 написано африканцами, одна из них в соавторстве с европейцем. Интересно, что главу 14 – «Развитие Суахилийской цивилизации» – написал наш соотечественник – В. В. Матвеев[818].
Интересно, что в томе помимо глав, посвященных истории отдельных регионов, есть глава 25 «Взаимоотношения и обмен между отдельными регионами», написанная все тем же Дж. Т. Нианем, а также глава 26 «Африка в межконтинентальных отношениях», написанная в соавторстве французским и египетским историками.
Давая общую характеристику периода, Дж. Т. Ниань пишет: «В рассматриваемый период главной чертой континента был его собственный исторический динамизм. Развитие цивилизаций, которые в то время процветали на континенте, не может быть объяснено исключительно влиянием ислама, как это делалось до сих пор. <…> …Выдающиеся цивилизации Бенина, Конго (Заира), Мапунгубве и Большого Зимбабве показывают ложность этой теории. Даже государства, принявшие ислам, черпали свою моральную силу меньше из ислама, чем из базовых африканских традиций, которые были более живы, чем когда-либо»[819].
Ниань предлагает и несколько дискуссионных вопросов для дальнейшего исследования – в частности, отсутствие частной собственности на землю, отсутствие зачатков местной буржуазии и неналичие малой заселенности континента[820]. Будучи крупнейшим специалистом по устной исторической традиции, он также настаивает на том, что в этой области должно быть сделано еще многое по сбору материала и обработке его под самыми разными углами зрения[821].
