Андрей Дикий - Пропавшая грамота. Неизвращенная история Украины-Руси
Правда, в другом месте Грушевский пишет о «давлении московской цензуры на украинскую литературу» и приводит два случая этого «давления»: запрещение печатать акафист св. Варваре «по причине неправильного языка» и требование Петербурга применения введенного для всего государства гражданского шрифта.
Но так как, по признанию самого Грушевского, «книгопечатание на Украине находилось в руках духовенства», а высшие духовные посты общегосударственного значения, как приведено выше, были замещены украинцами киевскими, то выходит, что и «давление» происходило не от великороссов, а от своих же украинцев, которые очищали книжный язык (на котором тогда только и печаталось) от полонизмов и латинизмов – наследия польского владычества.
Печатать же тогда что-либо на народном языке нигде никому не приходило и в голову, как об этом упомянуто выше.
Приведенных примеров и цитат из произведений идеолога сепаратизма и творца мифа о «порабощении и угнетении» украинцев великороссами, полагаю, достаточно, чтобы вынести решение о том, было ли слияние русско-украинских культур в период Гетманщины добровольным или принудительным – результатом «порабощения и угнетения». Совершенно очевидно, что оно было добровольным и соответствовало настроениям и Великой и Малой Руси-Украины.
Наши предки XVII–XVIII веков понимали обстановку и не пытались навязывать особенностей, сложившихся под Польшей, на территории двух губерний, «киевской культуры», всей огромной России, как это делают теперь галичане-сепаратисты, навязывая особенности быта и культуры далекой, полонизированной и окатоличинной маленькой окраины Галиции всей Украине.
Заканчивая гетманский период Левобережья, приведший к превращению Гетманщины в две «малороссийские губернии» (Черниговскую и Полтавскую), необходимо отметить, что именно этот период украинские сепаратисты изображают в своей, приспособленной для политических целей «истории», как период насильственной ломки быта и культуры Украины «поработившей» ее Россией:
В области культурной – принудительная русификация и уничтожение «украинской культуры».
В области социальной – закрепощение крестьян и создание феодально-сословного строя.
В области политическо-административной – ликвидация всех «вольностей казацких».
Мы рассмотрели выше достаточно подробно и объективно все изменения, происшедшие в этот период, и с полным основанием можем эти утверждения сепаратистов назвать извращением истории, не выдерживающими никакой объективной критики.
На самом же деле, в области культурной произошло добровольное слияние; в области социальной – все изменения произошли по инициативе украинской старшины – Россия их только подтвердила; в области административно-политической – инициатива изменений, нередко принудительных, действительно, исходила от России и действительно, «вольности» выборной старшины были, в той форме, в которой они существовали в момент воссоединения, ликвидированы.
Но зато старшина приобрела другие «вольности» – вольность потомственного дворянства Российской империи, а вместо права «послушенства» «посполитых» – право владения крепостными крестьянами. То есть, от изменений не проиграла, а выиграла.
Что же касается местного административного аппарата, то (кроме назначаемых из Петербурга губернатора и высших губернских чиновников), он полностью остался в руках старшины, превратившейся в потомственных дворян: они выбирали суд и полицию из своей среды, а предводитель дворянства являлся, как бы хозяином уезда.
Не проиграли и казаки, не попавшие в число потомственных дворян. Они превратились в свободных земледельцев.
Оба врага Украины-Руси: крымские татары и Польша, с которыми раньше велись непрерывные кровавые войны, были обезврежены общероссийскими силами. Крым завоеван, а Польша низведена на положение третьестепенного, к тому же разлагающегося государства и не могла угрожать Украине. Потребность борьбы на границах отпала. Поэтому, вместо постоянной, весьма обременительной военной службы, казаки постепенно были уравнены в несении воинской повинности с остальным населением России.
Проиграли только «посполитые», попавшие, в качестве крепостных крестьян, во владение к своей бывшей старшине и ее потомкам. Их положение действитльно было очень тяжелое и бесправное и мало чем отличалось от положения «посполитых» времен польского владычества. Только что не было религиозного и национального преследования, характерного для польской эпохи. Для полноты картины необходимо напомнить, что положение крепостных-украинцев ни чем не отличалось от положения крепостных в остальной России.
Перемены за столетний период Гетманщины во всех областях жизни действительно произошли огромные. Но нельзя рассматривать Гетманщину отдельно от остальной России, в состав которой она входила. И если за этот столетний период сравнить перемены в России и на Гетманщине, то нельзя не признать, что перемены в России, как уже упомянуто раньше, были неизмеримо больше, чем на Украине. Не нужно забывать, что рубеж XVII–XVIII столетий был эпохой огромной ломки и создания централизованной Российской империи. Нельзя также не признать, что только общероссийскими силами Левобережье из арены постоянных татарских набегов и объекта польско-католической агрессии превратилось в мирный и спокойный край. Как показало прошлое, Украина-Русь одна не могла справиться ни с Крымом, ни с Польшей.
И, если бы не активное вмешательство России в ответ на просьбу Хмельницкого и старшины о воссоединении, то, несомненно, восстание было бы утоплено в крови, а уцелевшее население обращено в бесправных холопов, подобно населению Галиции, и, в значительной степени ополячено и окатоличено.
Ошибочно и исторически неверно этапы политическо-административного слияния Украины-Руси с остальной Россией изображать как этапы «порабощения» или постепенного «лишения вольностей и привилегий», как это делают сепаратисты.
Постепенные сокращения этих «вольностей» во весь первый период Гетманства, следовали всегда за очередной изменой очередного гетмана. Напомним их:
1657 г. – «Переяславские Статьи» Юрия Хмельницкого – после попытки его и старшины односторонне изменить «Мартовские статьи» – результат «Переяславского акта» Богдана Хмельницкого 1654 г.
1663 г. – «Глуховские статьи» Брюховецкого – после измены Выготского и гетманской междоусобицы.
1672 г. – «Конотопские статьи» Самойловича – после измены Брюхавецкого.
1708 г. – «II Глуховские статьи» Скоропадского – после измены Мазепы.
Каждые новые «статьи» усиливали участие представителей России в военно-административном аппарате Украины-Руси, в который Россия вначале почти не вмешивалась.
Вряд ли можно возражать, что эти мероприятия были необходимы в интересах ведения совместной борьбы, во время которой большинство гетманов воссоединенной Украины-Руси заканчивало свою деятельность изменой, за которые Россия расплачивалась кровью.
Вкрапливание представителей России в военно-административный аппарат было поэтому необходимостью, вызываемой действиями самой украинской старшинской головки.
России оставалось или аннулировать Переяславский акт и уйти за свои рубежи, т. е. отказаться от свой исторической задачи – объединения исконно-русских земель Киевской Руси, или стараться обезвредить высшую старшину, не считавшуюся ни с историческими задачами, ни со стихийным стремлением широких народных масс к воссоединению. Россия выбрала последнее и пошла по пути защиты этих масс от расправы польских карателей, которая бы неизбежно наступила, если бы Россия вышла из борьбы.
Таков смысл «лишения вольностей» в первый период Гетманства.
Мотивы сокращения этих «вольностей», приведшие к упразднению Гетманства во втором его периоде, надо искать в другом. Лежали они, как было уже указано, в стремлении строго централизованной абсолютной монархии, каковою была Россия XVIII века, иметь единообразный военно-политическо-административный аппарат на всей своей территории.
Это совпало с потерей значения казачества как пограничной военной силы: с победами над Турцией и разложением Польши отпала необходимость держать многие десятки тысяч казаков как военные соединения. И они были постепенно переключены на мирное положение свободных земледельцев, что, естественно, повлекло за собою и ликвидацию старшинского класса.
Описание гетманского периода было бы не полным, если бы не коснуться вопроса, как этот период представляют сепаратисты, ставя историю на службу политике.
В их изложении или отсутствует всякое упоминание, или упоминается только вскользь третий партнер в русско-украинских взаимоотношениях – Польша.
Взаимоотношения эти изображаются, как борьба «киевской культуры» – «украинской» с низшей, «московской культурой» – великорусской, а результат этой борьбы – как «порабощение» к концу XVIII века последнею первой.
