А. Крамер - Раскол русской Церкви в середине XVII в.
Светские и церковные власти репрессировали не только живых старообрядцев. «В 1896 г. совершилось такое страшное злодеяние в старообрядческом монастырьке <…> близ станицы Кавказской. <…> Под церковью монастырской были погребены епископ Кавказский Иов и священник Григорий. Старообрядцы знали, что тела их нетленны. Узнал об этом и кавказский православный миссионер архимандрит Исидор Колоколов <…>. Он ворвался в монастырь с отрядом "православных" казаков, разрыл могилы названных священнослужителей и удостоверившись, что тела действительно нетленны, расколол их гробы и, соорудил из них костер, облив эти тела предварительно керосином. За такой "подвиг" <…> Синод произвел Исидора Колоколова в сан епископа» |4, с. 253]. Власти неоднократно сжигали мощи старообрядческих Святых и в XVIII в. (|102, с. 312–313]).
«Документы со всей очевидностью показывают, что миссионерство, сбор двойных налогов, наказания старообрядцев за раскол и за осуждение политики Петра I слились в одну неразрывную систему ужасных преследований, пыток, ссылок, казней, вымогательств и грабежа населения» [25, с. 441].
Своеобразной формой жестокости по отношению к старообрядцам стало принуждение их принимать в «никонианской церкви» еретическое (по их мнению) причастие. Это рекомендует «Духовный регламент», как средство сыска: «Несть лучшаго знамения, по чему познать раскольника». А также: «Поистине вем, яко ни которые иереи ни которых раскольников и еретиков всепокаявшихся проклятых насильно не причащают, кроме вас таковых сущих» [36, ответ 214]. В 1722 г. Синод указал (чтобы тайные старообрядцы не могли уклониться от причащения в «никонианской» церкви под предлогом недостоинства и тяжких грехов, которые они исповедали, хотя на деле не совершали) каждого «исповедающаго грехи своя, какие бы ни были» причащать! Указом 1723 г. было приказано не отпускать им на исповеди грех «ложных на себя клевет», но причащать! Как уродовала и старообрядцев, и государство, и государственную Церковь, и Ее каноны эта безумная сама по себе и безумно вторгшаяся в Церковь политика!
Более того: насильственное причащение старообрядцев при помощи специально изобретенного и изготовленного кляпа с воронкой видели и описали авторы разных эпох и местностей. Например, Иван Филиппов в «Истории Выговской пустыни» в самом начале XVIII в.: «Кляпы в уста покладающие, вливаху причастие», и многие, действительно, так приобщились «никонианским» тайнам, «инии же в устех удерживаху не проглотивше, и вышедше из церкви пометающе из уст, плеваху на землю» [4, с. 95]. Это совершалось не в застенках или темных углах и подвалах, но при совершении литургии в храме, у всех на виду; и не комсомольцами — пропагандистами атеизма, а священниками государственной Церкви; можно представить себе, какие чувства эта церемония возбуждала в народе: в «никонианской» его части — свои, в старообрядческой — свои. Совершалось это не здесь или там, но, как писал в 1780-х гг. добросовестнеишии и осведомленнейший участник и наблюдатель событий — «всюду <…> неправеднаго агньца нуждею во уста вълияние» [99, с. 120]. В древности насильно причащали (приблизительно таким же кляпом) несогласных с их доктриной ариане (см. «Церковные летописи» Барония) и иконоборцы (см. письма прп. Феодора Студита); еще раньше римские власти так же «причащали» христиан идольским жертвам (см. жития многих Святых, например, 16 апреля, речь св. мц. Ирины). Бывали и случаи принудительного причащения большого количества старообрядцев единым, так сказать, мановением начальства; например, знаменитый архим. Маркелл Родышевский († 1743), арестовав в Риге 500 человек старообрядцев, всех их приказал исповедать и причастить. Так причащали старообрядцев, считая их при этом «хуже жидов»! — выражение знаменитого митр. Арсения Мациевича [4, с. 104]. В отношении духовных и светских русских властей к старообрядцам редкостные в истории ложь, продажность и жестокость переплетались и сорастворялись, получая в ответ ненависть и презрение.
Ясно, что «громадное большинство старообрядцев было незаписным <то есть тайным, неявным>: они жили тайно, скрываясь от властей»; явных старообрядцев в России не могло быть очень много; слишком тяжела была их жизнь; особой тяжестью ложилось на них то, что «разыскивать их <то есть тайных старообрядцев> были обязаны и сами записные <то есть явные, легальные> старообрядцы. Правительство заставляло их быть предателями своих родных отцов и матерей, братьев и сестер» [4, с. 116). Таким образом, как сказано выше, определение численности старообрядцев тайных всегда было проблемой для фискальных органов государства, статистиков и историков; нет твердо установленных цифр и сейчас, как нет и твердо установленных границ между старообрядцами явными и тайными. Цифры всегда получались разные в зависимости от того, кого считали старообрядцем.
Пример «предательства»: «Раскольники, жившие в керженских скитах <…> были недоступны для самих сыщиков <…>, так как эти скиты расположены были в обширных, непроходимых и в то время малоизвестных лесах. <…> Посему розыски <…> производились только при помощи некоторых обращенных из раскола лиц, которые сами долгое время жили в скитах и подробно знали топографию лесов керженских. <…> Керженские скиты с этого времени потеряли значение неведомой страны. <…> Работавшие здесь сыщики составили список скитов с указанием их названий, местоположения и числа проживавших в них раскольников» [86, с. 35–36].
Выше упомянуты нравственные пытки; коротко расскажу лишь об одной. Павел Любопытный писал о старообрядческих похоронах: «Если же похороны бывали производимы по указам высшаго начальства, во время дня <а не тайно от начальства, ночью> и на определенном от правительства месте, то, по исправлении вышеозначеннаго обряда над умершим, везли его в кладбище на гнусной сброе и животном, с сидящим на гробе трубочистом, с имеющимся у него в руках помелом или шваброю; безобразясь, изрыгал скверный мiрские хулы на святую нашу Церковь и покойника. Сии варварские поступки продолжались над Христовою Церковью в столицах и губерниях до 1762 г. <…>, а в некоторых местах позже»; цит. по [33, с. 302–303]. Я не слышал, чтобы такие похороны бывали даже в 1930-е гг.
Для старообрядцев-поповцев и беспоповцев, признающих и совершающих, так или иначе, брак (то есть для большинства старообрядцев), настоящей пыткой была его недействительность по русским законам. Она привела к миллионам семейных драм и получению за взятки миллионов подлинных, но лживых, и изготовлению миллионов фальшивых документов. «5 декабря 1834 г. было издано высочайшее повеление, что "браки раскольников, венчанные вне церкви, в домах и часовнях и неизвестными бродягами, не могут быть признаваемы за браки законные, а за сопряжения любодейные; к детям от таких браков не прилагаются гражданские законы о правах наследства"» [111, с. 411–412].
При жизни прот. Аввакума старообрядцев с помощью вышеописанного кляпа еще не причащали, но им уже приходилось придумывать, как уклониться от окропления «никонианской» св. водой и т. п.; Аввакум дал по этому поводу своим последователям ценные советы из Пустозерска. Например, если будешь вынужден прийти на исповедь к «никонианскому» священнику, «ты с ним в церкви той сказки разсказывай, как лисица у крестьянина кур крала; прости де, батюшко, я не отогнал. И как собаки на волков лают; прости де, батюшко, я де в конуру собаки той не запер». Если священник придет в твой дом и будет кропить св. водой и давать целовать крест, ты «ребятам вели по запечью от него спрятаться. А сам ходи тут, да вином его пой и говори ему: прости, бачко, нечист, недостоин ко кресту. Он кропит, а ты рожу-то в угол вороти, или в мошну в те поры полезь, да деньги ему давай. А жена собаку из-под лавки в те поры гоняй, да кричи на нее. Он ко кресту зовет, а она говори: бачко, недосуг, собаку выгоняю, тебя же заест»; цит. по [2, с. 224]. Чего в этих поучениях больше: наивности, хитрости, или презрения к «никонианскому» духовенству и его святыням? С наивностью старообрядцам пришлось расстаться вскоре и навсегда, а хитрость и беспредельное (гораздо большее, чем при Аввакуме) презрение к новообрядческому (государственному) духовенству впитались в них очень прочно, став важнейшим из факторов, разделивших (к XX веку — глубоко и необратимо) русский народ на противостоящие фракции.
Чтобы нагляднее представить условия жизни старообрядцев в России в царствования от Алексея Михайловича до имп. Николая Александровича, приведу выдержки из «Краткого хронологического перечня важнейших событий в старообрядчестве и правительственных узаконений по старообрядчеству за 2 столетия.
<…> 1678 г. Иоакимовским собором исключена из лика святых св. благоверная княгиня Анна Кашинская <…>.
<…> 1682 г. Издан указ разыскивать старообрядцев по всем городам и сжигать в срубе.
