Николай Стариков - Кто убил Российскую Империю? Главная тайна XX века
Целью Временного правительства была передача власти Ленину и Троцкому, которые и должны были выполнять последнюю часть планаРеволюция — Разложение-Распад. Поэтому никто с Владимиром Ильичем всерьез не боролся, никто не мешал ему делать свое дело. Наоборот — Керенский активно ему подыгрывал!
Есть такая игра в шашки наоборот. Она называется «поддавки». В ней все действия игрока выглядят абсурдом. Он всячески подставляет сопернику свои шашки, стараясь, чтобы они как можно быстрее были «съедены». Чем быстрее противник уничтожит все ваши шашки, тем лучше. Оставшись без фишек, вы становитесь победителем. Даже в дамки проводят свою шашку, чтобы побыстрее отдать ее на съедение сопернику. Вот такая игра в поддавки шла и на русской политической арене …
Итак, цель, Временного правительства ясна. Средства ее достижения — эта как раз сама власть. Только использовать ее надо наоборот. «Нормальное» правительство укрепляет армию, экономику и власть, играющие в «поддавки» все это ослабляют. Сопоставьте все шаги Керенского, не красивые слова, а именнореальные действия, и перед вами встанут два варианта объяснений: либо он полный идиот, либо великолепный игрок в поддавки!
Мы же о безумных декретах Временного правительства уже говорили, поэтому не будем повторяться. Владимир Ильич приехал делать в стране революцию и коренным образом перевернуть ее жизнь. Таких потрясений обычно желает совсем небольшое количество населения. Но если сделать так, что правящая власть покажется ненормальной, тогда приехавший экстремист Ленин будет смотреться на ее фоне, как вполне здравомыслящий политик. С момента приезда в Россию Ленина, а затем и Троцкого правительство предпринимает поистине титанические усилия по развалу русского государства, готовясь передать власть приехавшим экстремистам. Конечно, в открытую это сделать нельзя. Вот тут то и приходит на помощь замечательная шашечная игра …
Теперь снова перенесемся в начало апреля 1917 года. Ленин, как мы уже знаем, беспрепятственно проехал в Россию. Никто не препятствовал, наоборот он легко получал все необходимые документы. Торжественная встреча на вокзале отбросила его последние сомнения. «Союзники» сказали ему правду. Мешать ему не будут, и наоборот будут помогать.
Оценивая поступки Керенского надо знать его цель — всячески помогать Ленину своими действиями и в итоге передать ему власть. Это важно. Но еще важнее, оценивая поступки самого Ленина помнить, что он знал, что ему будут поддаваться! Отсюда и невероятная смелость ленинских идей и вся «гениальность» его предвидения. Он все время видит на два шага дальше своих соратников, потому, что знает значительно больше их. Это «знание» вместе с «союзными» деньгами сближает его с Троцким.
Но пока Лев Давыдович так обидно задержался по дороге в английском лагере, Ленин с ходу включился в процесс. Писал Ильич всегда быстро и колко. Теперь же это делать вдвойне приятнее! Цензуры нет, а финансовая подпитка «германскими» деньгами позволяет развернуться на широкую ногу. Когда Керенскому указали на необходимость «дезактивации» Ильича, рьяно призывавшего к социалистической революции, он ответил прямо и честно: «Я желаю, чтобы Ленин мог говорить столь же свободно в России, как в Швейцарии»! Странная позиция для главы правительства, о свержении которого говорит Ленин. Для марионетки, которой «союзные» кукловоды приказали не мешать большевистской пропаганде — вполне закономерная!
Не будете лечить гангрену пару недель — потеряете конечность. Промедлите еще — потеряете жизнь. Это азы медицины. В России в то время «гангрена» была куда активнее докторов. Временное правительство разрушительному процессу не мешает. Для «гангрены», на первом этапе это самая лучшая помощь!
Практически сразу после приезда Ленин опубликовал свои знаменитые «Апрельские тезисы». Заботу Керенского в них он оценил высоко. Достаточно прочитать эпиграф к этой главе. Россия — самая свободная страна на тот момент, говорит Ленин. Это, согласитесь, большое достижение. Только непонятно, почему Владимир Ильич, начинает призывать к свержению таких терпимых и замечательных правителей.
Впервые свои новые идеи Ленин высказал в работе «Апрельские тезисы», появившейся 7(20) апреля в «Правде». Последующая советская мифология представила идею Ленина о дальнейшем развитии революции, как разумную и вытекающую из марксизма. В 17-м году «Апрельские тезисы» всех поразили, и оценка их была совершенно иной. «Тезисы Ленина были опубликованы от его собственного, и только от его имени— напишет позднее Троцкий в своей «Истории русской революции» — Центральные учреждения партии встретили их с враждебностью, которая смягчалась только недоумением. Никто — ни организация, ни группа, ни лицо — не присоединил к ним своей подписи».
Приехавший Ленин выдвигает свои идеи в гордом одиночестве. Ему ясно, что надо углублять революцию дальше, двигаться к диктатуре пролетариата — у всех остальных революционеров ленинские идеи вызывают недоумение! Слишком круто брал Ленин. Страна еще не опомнилась от одной революции, как он уже призывал к другой. Вся революционно-демократическая общественность только перестала удивляться неожиданно свершившемуся падению царизма. Подумайте: с этого момента прошел только месяц! Создание Временного правительства практически все считали большим достижением, а Ленин призывал к отказу от сотрудничества с ним и к его свержению. Это действительно было непонятно. Вместо налаживания новой жизни, подготовки выборов, парламентской борьбы и воплощения всех программ социал-демократов, глава большевиков призвал продолжить потрясения дальше.
На собрании Петроградского комитета большевиков Ленин со своей точкой зрения оказался почти в полной изоляции. «Делегаты переглядывались. Говорили друг другу, что Ильич засиделся за границей, не присмотрелся, не разобрался» — указывает Троцкий. «Апрельские тезисы» активно обсуждались и были отклонены: против них было 13 голосов, за — 2, воздержался — 1.
Сразу после собрания своих соратников Ильич выступает в Таврическом дворце перед всеми социал-демократами, членами Петроградского Совета. Реакция зала, где вперемешку сидят революционеры всех мастей еще более жесткая. Лев Давыдович Троцкий рассказывает об этом выступлении Ильича с легкой иронией: «Через час Ленин вынужден был повторить свою речь на заранее назначенном общем собрании большевиков и меньшевиков, гдеона большинству слушателей показалась чем-то средним между издевательством и бредом. Более снисходительные пожимали плечами. Этот человек явно с луны свалился: едва сойдя, после десятилетнего отсутствия, со ступеней Финляндского вокзала, проповедует захват власти пролетариатом».
Перспектива непосредственного перехода к диктатуре пролетариата казалась всем совершенно неожиданной, противоречащей традиции, наконец, попросту не укладывалась в голове. «Его программа тогда встречена была не столько с негодованием, — вспоминал позже эсер Зензинов, — сколько с насмешками, настолько нелепой и выдуманной казалась она всем».
Но бог с ними, с меньшевиками и эсерами, но точно также оценили откровения вождя и его соратники — большевики! Большевик Богданов прервал выступающего вождя, крикнув: «Ведь это бред, это бред сумасшедшего!». Примерно так же выступил большевик Гольденберг и один из лидеров Петросовета Стеклов (Нахамкес). Отпор был такой, что Ленин даже покинул зал. Но никакого значения это уже не имело. Имея германские деньги, Ленин мог продвигаться к своей цели, как таран — отметая непонятливых и занудливых соратников и набирая себе новых, способных верить ему на слово и не задумываться о мелочах.
И он продолжал гнуть свою линию, не взирая ни на что. Потому, что Ленин знал будущие события, а большевики Богданов и Гольденберг нет! Ильич знает, что правительство будет ему подыгрывать, только он в курсе всех закулисных договоренностей. Ленин понимал, что именно сейчас судьба дает ему шанс, единственный и неповторимый. Развал страны и выход ее из войны, мизерная плата за карт-бланш на производство мечты всей его жизни — социалистической революции. Кроме того, он знал, что «союзники» в курсе его договоренностей с немцами и мешать ему также не будут. Он может спокойно делать свое дело. Реальность подтверждала его правоту лучше всяких доказательств. Ему действительно никто не мешал! Вопреки здравому смыслу, вопреки собственным обещаниям, опубликованным в парижских газетах. Плеханов, Чхеидзе ругались, спорили с Лениным. Временное правительство не делало даже этого!
Проблемы Ленина нам понятны. Надо убедить сомневающихся соратников, а карты свои, свое знание страшного предательства, совершенного «союзниками» раскрыть нельзя. Во-первых, никто не поверит, во-вторых за раскрытие таких тайн карают смертью. Неизвестно, на что он потратит больше энергии — на саму организацию переворота или на убеждение своих менее информированных соратников. Они мешают ему куда больше, чем Керенский и его правительство. Упрямые, вечно сомневающиеся социал-демократы. Им никак не понять, что не время сейчас дискутировать, дело надо делать и очень срочно!
