Игорь Молотов - Черная дюжина. Общество смелых
Сквозную мысль многочисленных рассуждений сформулировала Анна Политковская в «Общей газете». «Всю предыдущую неделю, — комментировала она последствия марша РНЕ по столице, — все СМИ только и твердили, что о вредности этой общественной организации, особенно для неокрепших юных душ». Как следствие, эти самые «юные души» потоком устремились в Терлецкий парк, где располагался до недавних пор штаб московских баркашовцев. И немудрено: «…большинство нашего населения продолжает жить не по собственному разумению, а назло тому, что происходит в политических верхах. А значит, если СМИ подняли кампанию против РНЕ — значит, именно туда надо и бежать. При таком народном подходе «наоборот» любой запрет становится хорошей рекламой. По данным пресс-службы РНЕ, за прошедшую неделю движение сумело, по крайней мере в Москве, на треть увеличить свои ряды. А потому гонения на любую идеологическую организацию куда полезнее было бы и начинать, и завершать в суде — в открытом процессе, где РНЕ будет выглядеть явно не на интеллектуальной высоте». То же самое тревожило и многих других авторов. «Журналисты невольно способствуют популярности экстремистских организаций, — бил тревогу корреспондент газеты «Время MN» уже в подзаголовке своего материала. — Кампания против экстремизма и шовинизма, начатая СМИ, может привести к прямо противоположному эффекту».
Вот на такой информационной волне воевода «Памяти» Дмитрий Васильев предпринимает рывок к московскому «престолу». Предложения «Памяти» не менее разумны с точки зрения пропагандистского эффекта: Васильев обещает защитить москвичей от банкиров-сионистов и беспредела криминальных этнических группировок, подчинивших все сферы жизни мегаполиса. «Москва — это историческая, политическая и культурная столица Русского народа. Москвичи всегда относились с уважением ко всем гостям, чтившим обычаи и традиции Русских. Недопустимо отдавать Москву на откуп кавказской мафии и сионистскому капиталу. Москва — не вотчина одного человека для осуществления его сомнительных финансовых, политических и «архитектурных» проектов», — говорит москвичам Васильев.
Девяностые годы превратили столицу в интернациональный базар. Приезжие гастролеры наводнили столицу наркотиками, оружием, поддельной водкой и фальшивой валютой. Доверчивые русские люди стали беззащитной добычей для не лучших представителей отдельных народов. Ежемесячно многотысячная кавказская диаспора переводит огромные суммы (по разным оценкам, до $100 млн) себе на родину. Большинство этих денег нажито путем спекуляции, торговли наркотиками и другими криминальными способами. Лицемерная политика московского правительства во главе с Лужковым создает видимость борьбы с кавказским криминалом. На деле же кавказские диаспоры являются опорой лужковского режима.
В Москве складывается взрывоопасная демографическая ситуация, когда сплоченное кавказское население вступает в конфликт с коренным славянским. Ситуация, которая, по сути, является отражением косовских событий начала 50-х годов, когда в край переехало более 350 тысяч албанцев и под их давлением вынуждено было уехать 200 тысяч сербов. В конечном итоге в конце 90-х исторический, духовный и культурный центр сербского народа превратился в террористическое исламское государство, где нет места коренным жителям. Трагический урок косовских сербов заставляет задуматься: не повторит ли Москва судьбу Косова? Нет! Если в ближайшее время будет принят комплекс чрезвычайных мер по предотвращению экспансии кавказского криминала в Москве, который предлагает кандидат на должность мэра Москвы Дмитрий Васильев:
1. Введение обязательных экзаменов по русскому языку, русской истории и русским традициям для лиц, въехавших на территорию Москвы с января 1991 года на постоянное проживание, постоянную или временную работу.
2. Запретить найм неквалифицированной иностранной рабочей силы.
3. Запретить назначение на ответственные должности (городская администрация и структурные подразделения силовых ведомств Москвы) лиц, проживающих в России менее 15 лет.
4. Лишить избирательного права лиц, въехавших на территорию России после 1 января 1991 года (за исключением специальных случаев с русскоязычными беженцами).
5. Пересмотреть результаты московской приватизации. Проверить законность происхождения средств, использованных для приобретения собственности. Провести проверку обстоятельств, при которых первоначальные владельцы произвели продажу предприятий.
6. Проверить обстоятельства приобретения квартир в Москве гражданами — выходцами из стран бывшего СССР, а также республик Северного Кавказа. Установить местожительство бывших владельцев.
7. Создать условия для непосредственного выхода отечественного производителя продукции на московский рынок.
И конечно же во всем происходящем кандидат в мэры Васильев видит след главного конкурента Юрия Лужкова. Он возмущен: либеральная пресса много и гневно пишет о преследовании в Москве «лиц кавказской национальности». Вывод прессы — Лужков недостаточно демократ. Вывод обывателя, уставшего от экономического всевластия представителей нетитульных национальностей: мэр защищает русских и может навести порядок. Летом 1996 года, когда Москву сотрясали террористические взрывы, в которых ясно читался «кавказский след», мэр Лужков под горячую руку воскликнул: «Предупреждали же! В полчаса всю диаспору вывезем». Он, разумеется, шутил. «Диаспора» растет себе и растет. Да и как ее вывезти? С кого тогда будет драть взятки московский чиновник? Наблюдатели давно отметили, что в окружении Лужкова, имеющего имидж «гонителя черных», изрядную роль играют богатые выходцы с Кавказа.
«В чем же причина особых «кавказских симпатий» московских властей? — спрашивает Дмитрий Васильев и тут же отвечает: — Под рукой «крепкого хозяйственника» все в Москве немыслимо подорожало. Всякое снижение оборотов и падение цен больно бьет по монопольным интересам городских чиновников, а потому Москве требуются новые и новые богатые потребители, приносящие деньги или хотя бы умеющие выжимать их у населения здесь, на месте. Такими своего рода «спасателями» московских монополий становятся сплоченные и весьма многочисленные торгово-мафиозные кавказские кланы (…) Если уже сегодня не принять радикальных мер по исправлению или хотя бы выравниванию ситуации, в начале следующего века Москва превратится в крупный исламо-кавказский центр, где о русских будут вспоминать только на уроках истории».
Это все было озвучено на пресс-конференции кандидата в мэры Дмитрия Васильева. Замученные беспределом этнических банд и полным попустительством коррумпированной милиции москвичи не могли не симпатизировать националистическим, по сути, довольно простым идеям «Памяти». Васильев апеллирует к насущным проблемам — он не говорит электорату о служении и «приближении православного самодержавного царя». Межнациональные конфликты были, есть и остаются ключиком к подсознанию масс. Это знает Васильев, это знает Баркашов. Но подобные программы все-таки для внешнего ситуативного использования. Любопытней диалог, состоявшийся между писателем А. Прохановым и воеводой на страницах газеты «Завтра».
Александр ПРОХАНОВ (А. П.). Вы — один из самых многострадальных, измученных, посыпанных пеплом, оскорбленных русских патриотов, которые мне были известны. Одним из первых вы начинали наш русский поход. Я помню, как вы вышли тогда с открытым забралом к людям, неся свои светочи, связанные с добром, любовью, верой, красотой, русской наивной сердечностью. А получили в ответ страшные поношения. «Память», по существу, была теми кремлевскими курсантами, которые полегли перед страшной армадой нашествия. За это вам честь и хвала. Но, испытав такое страшное подавление, диффамацию, вы все равно живы, крепки, у вас светлые глаза, крепкая воля, вы не выглядите озлобленным. Где вы черпаете энергию внутренней радости? В чем ее источник?
Дмитрий ВАСИЛЬЕВ (Д. В.). Очень глубокий вопрос. На него можно много и долго отвечать, но размеры нашей беседы не позволяют растекаться. Хочу только сказать: я перед собой как бы держу следующее понятие: нет пророка в своем Отечестве. То есть питаюсь библейской мудростью, и для меня на самом деле очень важен подвиг Иисуса Христа. Потому что, если только ссылаться на человеческий опыт, то как только начинаешь залезать в дебри совершения каких-либо человеческих поступков, то невольно находишь там некую ложь. Когда Христос пришел в мир, он был совершенно один, затем у него появились 12 апостолов, и надо сказать, что даже они умудрялись его предавать. Тем не менее люди, которые слушали его проповеди, внимали Христу. Но когда возник вопрос, который задал Понтий Пилат, сказав, что сей человек не виноват, то все они орали: «Распни его, распни!» То есть несмотря на то, что они в нагорных проповедях внимали ему и считали его царем, Богом, тут они его предали. Это не значит, что я пытаюсь соединить опыт Иисуса Христа со своим опытом, и как бы к нему пристроившись, доказать свою какую-то значимость. Никак нет, для меня это пример. Христианин — это человек, который должен прежде всего брать пример со своего учителя — отца царя небес. Вот, собственно, откуда моя внутренняя сила.
