Виктор Белаш - Дороги Нестора Махно
Перед нами открылась кровавая картина: в центре колонии вокруг Совета лежали 24 окровавленных, изуродованных трупа, остальные валялись по улицам, огородам и домам. Над каждым убитым склонились их родственники.
Двадцать два успеновских бандита нами арестованы и во всем сознались, теперь они сидят и ожидают возмездия. Рука Немезиды должна покарать их. Мы должны для них это потребовать и мы требуем».
Могила закончил доклад. Собравшиеся вынесли двадцати двум бандитам смертный приговор, свое решение направили в штаб дивизии.
На махновской территории это был второй погром, учиненный необузданной сворой бандитов. Они подняли головы особенно сильно, как только вспыхнула григорьевщина. Со всех сторон тыловой отрядовщины веяло антисемитизмом и, чтобы рассеять наследие монархии, надо было принять самые суровые репрессивные меры. Развитие антисемитизма объясняется исторически сложившимися отношениями населения с евреями и весьма большим процентом наличия их в партийном и государственном аппарате, активно проводящем земельную, продовольственную и однопартийную политику, которая не поддерживалась большинством населения на Украине. И, кроме того, слабостью административно-народных органов, которые представляли собой какую-то химеру, называемую на махновском языке «Советским строем». Это скорее были говорильни, а не власть. Во всем районе отсутствовала властная рука, не было правосудия, отчего бандитизм смело проявлял себя.
Из Полог мы ехали на Волноваху. Могила не мог забыть виденного и продолжал возмущаться, доходя до того, что обругивал систему махновии, при которой безнаказанно процветал бандитизм.
Он рассказывал: «Во второй половине марта с. г. в колонии Яблуковой при сборе контрибуции Щусь расстрелял восемь человек заложников, самых зажиточных немцев. Возмущенные немцы на сходе решили отомстить и, выбрав по жребию двух человек, отправили их в Гуляйполе с задачей убить Махно.
Красная бричка, запряженная добрыми лошадьми, двигалась по центральной улице Гуляйполя к штабу. В ней сидели два яблуковских немца и ездовой.
Дежурный приказал задержать подводу, но часовой видя, что те не останавливаются, выстрелил в воздух. Немцы — по лошадям. Но от штаба по ним ударил пулемет. Немцы, соскочив с подводы, открыли огонь по часовым.
В этой перестрелке был убит немцами случайно подвернувшийся несовершеннолетний гуляйполец Иван Деревянко.
И вот Щусь, по личной инициативе, взял отряд и выехал в Яблуковую. Созвал в Совет богатых немцев и наложил на них контрибуцию.
Проведенное Щусем следствие показало, что жребий тянули около тридцати человек, которых он почти всех арестовал и посадил в сарай. Без суда арестованные были убиты, а сарай сожжен.
И что ему было? Ничего! А людей нет!» — продолжал возмущенный Могила, когда мы подъезжали к Волновахе.
Гибли невинные люди.
Хотя идеология анархизма-коммунизма и проповедовала интернационализм и равенство всех угнетенных наций, однако менять вековые традиции не просто.
М. Кубанин кратко проанализировал социально-экономические причины национализма, начав исследование с соотношения населения между городом и деревней по национальному признаку по всей Украине в 1923 году, выраженному в процентах:
Украинцев Русских Евреев Немцев Поляков Прочих Итого В городе 32% 34% 25% 2% 3% 4% 100% В уездах 83% 7% 5% 2% 1% 2% 100%
В городе В уездах Украинцев 32 83 Русских 34 7 Евреев 25 5 Немцев 2 2 Поляков 3 1 Прочих 4 2 100
В городах, таким образом, 68% населения принадлежало иным национальностям, причем больше половины — 59% — падало на две национальности — русских и евреев; украинцы составляли лишь 1/3 населения городов. Наоборот, в деревне лишь 17% не принадлежало к украинской национальности.
Но не только по своему национальному составу город был чужим для украинского крестьянина. Город покупал крестьянский хлеб и продавал деревне свою продукцию. Если мы обратимся к вопросу, кто торговал продуктами крестьянского хозяйства в губерниях Украины, то обнаружим весьма интересное явление. Этими продуктами торговали в некоторых районах Украины почти исключительно евреи. Торговали, главным образом, товарами крестьянского рынка: хлебом, скотом, зерном, машинами, металлами и тканями. На Украине процент евреев-торговцев в вышеуказанных отраслях торговли был очень высок: в губерниях Подольской, Киевской, Волынской торговля почти целиком находилась в руках евреев. В Киевской губернии процент евреев, занимавшихся торговлей вообще (без точного определения), составлял 75,8% всех торговцев, в Подольской губ. — 90,6%, в Херсонской — 62,9%, а в Таврической — всего лишь 27,4% и в Екатеринославской — 40,2%.
Евреи занимали главенствующую роль в торговле продуктами крестьянского хозяйства на Украине. Так, например, процент евреев, торгующих живым скотом, к общему количеству торговцев этим товаром равнялся в Киевской губ. 78,1%, в Подольской — 89,8%, в Херсонской — 71,9%, а в Таврической — всего лишь 10,8% и в Екатеринославской — 21,1%. В торговле зерновыми продуктами в Киевской губернии евреи составляли 98% всех торговцев зерновыми продуктами, в Подольской 98,5%, в Херсонской — 82,5%, а в Таврической — лишь 44,6% и в Екатеринославской — 72,6%.
Крестьянин, везя продукты своего труда в город или местечко, мог в некоторых губерниях продать их только еврею. Естественно, что в этих губерниях, где евреи-торговцы составляли 3/4 всех торговцев или даже 98%, классовый и групповой антагонизм находил свое выражение в безудержном шовинизме; и здесь крестьянство действительно было охвачено таким шовинизмом. Торговый капитал, разорявший крестьянина низкими ценами на продукты сельского хозяйства, нажившийся за счет разорения крестьянской массы, персонифицировался в сознании крестьянина в фигуре еврея-торговца, бывшего почти монополистом на рынке с.-х. товаров.
Торговую посредническую функцию по скупке крестьянских товаров и продаже им продуктов города нес еврей-торговец. Отсюда росли корни антисемитизма в крестьянском движении[440]...
В вопросах политических еврейская община была замкнута сама в себе и почти всегда занимала позицию сильного, угнетая и эксплуатируя слабого. Но все же, если сравнить происходящее на территории нашего влияния — Екатеринославщине, с остальной Украиной, то можно уверенно сказать, что знамя интернационализма в махновщине развевалось высоко.
Чтобы оценить происходящее, сошлюсь на исследование Гусев-Оренбургского, который описал еврейские погромы на Украине в 1919 году на 160-ти страницах.
«Мы знаем о свирепых погромах эпохи Хмельницкого в середине XVII века; о страшной гайдаматчине средины XVIII века. Многие из нас пережили погромы 1881/82 годов. Отлично помним мы октябрьские деяния черносотенцев в 1905 году.
Теперь проходит перед нашими глазами пятое по счету массовое кровавое действо.
В революционные эпохи 1881 и 1905 годов еврейские погромы были кратковременны, они налетали как мгновенный шквал. Теперь — это сплошное, непрерывное бедствие. Теперь по евреям, распластанным на украинской наковальне, ударяет не один молот, не два, а все молоты, какие только работают на этой дикой и злой почве. Они бьют без устали, днем и ночью, летом и зимою...
Мы знаем только часть, и притом, вероятно, не большую, всех погромленных мест... До сих пор нам известны 402 погромленных пункта.
Тут есть и большие губернские города, как Житомир, Киев и Екатеринослав, есть и мелкие села и деревни с несколькими еврейскими семействами, проживающими в них с незапамятных времен.
Распределяются эти пункты по губерниям: Киевская 231 Волынская 56 Подольская 62 Херсонская 25 Полтавская 16 Черниговская 9 Екатеринославская 3 Итого: 402Да и само понятие “погрома”устарело. Раньше “погром”понимали, как нечто внезапное и скоротечное, что длится час, день, два и — прекращается, но прежняя практика не предвидела такого состояния, когда город или местечко в течение недель или месяцев находится в состоянии погрома, или когда данный пункт поочередно громится каждой входящей в него попеременно неприятельской стороной.
Общее число погибших от погромов никоим образом нельзя исчислять меньше, чем в 100 000.
До нынешнего погромного шквала обычными формами еврейских погромов в России были разгромы имущества: излюбленный прием — выпускание пуха из подушек, грабежи, избиения, изнасилования; лишь в исключительных случаях — убийства и в еще более исключительных — изощренные зверства при умерщвлениях. Нынешняя эпидемия погромов отличается от прежних, кроме безмерной своей продолжительности, — девятый месяц сплошных погромов, еще особой, из ряда вон выходящей свирепостью и безграничной утонченностью мучительства»[441].
