Неизвестен Автор - Красный террор в годы гражданской войны
На меня как начальника Закордонного отдела была возложена задача установления наблюдения за антисоветскими тайными группировками и организациями в целях пара-лизования их вредной деятельности в пределах советской России, а также освещение деятельности иностранных разведок внутри и за границей.
В частности, в задачи Закордонного отдела, во главе которого я стоял, входило мало того что разрушение планов антисоветских организаций, но и внедрение в массы всех народов идей, полезных для Советов. По распоряжению Москвы я обязан был разместить тайных резидентов в Европе и Малой Азии (главным образом, Германия, Польша, Румыния, Балканы, Турция), освещать через этих резидентов возможные для использования большевиками политические моменты, а также для внедрения в иностранную прессу составляемых в Москве и Харькове подтасованных сведений, сводок и сфабрикованных документальных данных.
Для этой работы я воспользовался левой фракцией "Поалей-Цион"220, существовавшей в то время в Сов[етской] России под именем ЕКП (Еврейской коммунистической партии)221 с Центральным комитетом в Москве, Кузнецкий Мост, д[ом] 14.
Предварительно я вступил в официальные переговоры с председателем Еврейской компартии Авербухом, проживавшим в Москве, и председателем комитета Евр[ейской] компартии Правобережной Украины Самуилом Бездежским и Брайхманом (псевдоним по ЧК -- Владимировский), резидентом в Берлине.
После ряда совещаний с этими лицами выяснилось, что организация, во главе коей стоят Авербух и Бездежский, является организацией мировой, имеющей колоссальные связи во всем мире, уже работавшей для Разведывательного управления Революционного военного совета республики и имеющей уже готовый разведывательный и оперативный аппарат с многочисленным штатом во всех странах. Оба указанные лица были приглашены мною на службу: Авербух -- в качестве моего помощника по закордонной части, Бездежский -- в качестве уполномоченного с местопребыванием в Киеве и секретарь ЦК Евр[ейской] компартии Геринг в качестве уполномоченного в Одессу.
При переговорах по этому поводу Авербух, предъявивший мне мандат своего ЦК ЕКП, каковым уполномочил Авербуха вести со мной переговоры эти, вначале предложил мне всю разведывательную и информационно-оперативную работу вести через ЦК ЕКП, т[о] е[сть] вся ответственность за всю работу должна быть возложена на ЦК Евр[ейской] компартии как юридическое и ответственное лицо, а не на отдельных членов ЕКП. Однако от этого предложения я отказался и предложил работать в моем отделе на положении обыкновенных сотрудников ВУЧК, на что они и согласились.
Сделал я это потому, что при такой системе ведения работы легче контролировать деятельность отдельных сотрудников. Мною были утверждены составленные ими проекты схем резидентур за границей, связи, переправ и штаты сотрудников. На всю эту оперативно-разведывательную работу за границей мною отпускалось под отчет периодически и ежемесячно вперед золотыми монетами, платиной, бриллиантами и другими ценностями на сумму около 100 000 рублей (золотом). Таким образом, открылась работа тайных резидентур в Константинополе, Польше, Румынии, Балканах и в Берлине.
На основании донесений этих резидентов моей канцелярией составлялись сводки в нескольких экземплярах, которые представлялись лично председателю ВУЧК, председателю Совнаркома Раковскому и отправлялись в Москву в ВЧК.
Летом 1922 года в Польше произошел арест всего состава Закордонного отдела Центрального комитета КПБУ (Коммунистической партии большевиков Украины), вследствие чего последовал дипломатический конфликт с Польшей и обмен нотами Польского правительства и НКИД (Народного комиссариата по иностранным делам). Польша потребовала немедленной ликвидации всех закордонных отделов на территории Украины и Центр[альной] России. Раковский уведомил польское прав[итель]ство, что требование это будет исполнено. На самом деле все осталось по-прежнему, и лишь вверенный мне Закордонный отдел был переименован в 5-е отделение Особого отдела ВУЧК, во главе которого я и остался. Функции и задачи этого учреждения остались те же самые.
После установления дипломатических сношений с Польшей и с большинством европейских стран, куда выехали полномочные представительства в апреле 1922 года, ВУЧК было переименовано в ГПУ222 (Государственное политическое управление), а вверенное мне 5-е отделение было переименовано в Иностранный отдел секретно-оперативного управления ГПУ, во главе которого я и остался, исполняя те же обязанности и задачи. Одновременно со мной во главе такого же учреждения в Москве в ВЧК был поставлен сначала Могилевский, потом Трилиссер223. Часть нелегальных переправ и лиц, обслуживающих связи, была упразднена и заменена дипломатическими курьерами, а значительная часть резидентов была назначена на легальные должности советников и секретарей полпредств. Ввиду обнаружения колоссальных злоупотреблений пограничных властей, в том числе пограничных Особых отделений ГПУ, Разведывательного управления Реввоенсовета республики и т. д., каковые учреждения производили хищения и злоупотребления, как, например, один из заведующих нелегальных переправ -- Айзенштейн по кличке "Лихой" -- один из лучших моих сотрудников, как оказалось, занимался тем, что периодически грабил и убивал беженцев, проходивших через его район, куда он сам же их заманивал возможностью за дешевую цену их переправить тайно за границу, а потом трупы их бросал в колодезь, причем при расследовании оказалось, что он убил более 450 человек беженцев, в том числе женщин и детей, трупами коих был набит один из самых глубоких колодцев до самого верха. В деле оказался замешанным начальник Разведывательного управления Реввоенсовета республики -- Северный (настоящая фамилия Менахес), который пользовался результатами работы Лихого, получая от последнего проценты с убитых и ограбленных и всевозможные товары и спиртные напитки, переправляемые Лихим контрабандой из Польши. Ввиду того, что все эти лица являются партийными, дело о Северном было замято, а вслед за сим было замято и дело о Лихом. Северный получил даже повышение -- он был назначен членом коллегии ГПУ под видом "контакта" работы ГПУ и Разведупра.
В тот же период времени было обнаружено хищение казенных и подотчетных сумм и подлоги целого ряда сотрудников ЕКП, состоящих на службе у меня в Иностранном отделе. Мною была послана ревизия в Киев и Одессу во главе с моим уполномоченным Абрамовичем и Мартиросовым, которые установили грандиозные преступления по должности, причем из арестованных по моему приказанию сотрудников только один беспартийный матрос Никонов умучен в тюрьме, остальные же (члены Еврейской компартии) по предложению ЦК РКП были немедленно освобождены, а часть казенных сумм была покрыта по счетам.
При расследовании оказалось, что большую часть казенных подотчетных сумм, кои мною им выдавались, они вносили прямо в ЦК ЕКП для нужд последней и лишь незначительную часть сумм расходовали на заграничную работу Иностранного отдела. Свои же сведения они получали и дезинформационный материал помещали в прессу, пользуясь своими мировыми связями, каковые операции не требовали тех громадных сумм, которые они выставляли в своих отчетностях.
Ввиду злоупотреблений должностных лиц на Правобережной Украине и появления там повстанческих отрядов, ГПУ Украины выделило от себя Полномочное представительство во главе с Евдокимовым в Киев, и я переехал туда со всем Иностранным отделом, оставаясь в должности начальника последнего.
1 января 1923 года я был назначен на должность заведующего Украинским отделом Полномочного представительства УССР в Германии с оставлением обязанностей и функций начальника Иностранного отдела ГПУ. Народный комиссар иностранных дел Яковлев224 лично заготовил мне дипломатический паспорт на другое имя, а именно Сумароков, а начальником ГПУ Украины Балицким225 и нач[альником] Контрразведывательного отдела Ивановым (за их подписями) мне был выдан особо секретный мандат, в коем были изложены мои права и обязанности (начальника Иностранного отдела ГПУ), каковой мандат я имел право предъявить только полномочному представителю УССР Аусэму226 (в Берлине), официально занимавшему должность полномочного представителя УССР в Германии, а в действительности состоявшему резидентом ГПУ, а также начальнику отделения Иностранного отдела ОГПУ в Берлине Степанову (работавшему от Москвы). Одновременно мне был выдан аванс в сумме 50 000 долларов под отчет на работу в Германии, по израсходовании какового аванса я должен был истребовать новые суммы из Харькова, а в срочных случаях имел право получать кредиты из кассы Полномочного представительства.
По прибытии в Берлин я явился к полномочному представителю УССР Аусэму (Кронпринцен Уфер, 10), который на основании предъявленного мною ему указанного выше мандата ГПУ назначил меня 2-м советником Полномочного представительства УССР в Берлине. Он же сдал мне все дела, денежную отчетность и секретную агентуру по ГПУ, которую он вел до меня, и я приступил к изучению материалов, ознакомлению с секретными сотрудниками и проведению данных мне задач. (Между прочим, все материалы, сданные мне Аусэмом, находятся у меня на руках.)
