Егор Гайдар - ДНИ ПОРАЖЕНИЙ И ПОБЕД
Знаю, что Вы активно заняты политикой не ради корысти. Очень надеюсь, что при решении исключительно сложных политических проблем нынешнего года Вы, как и прежде, во главу угла будете ставить не эмоции, а интересы России, что в самые критические моменты Вы проявите ясное стратегическое видение.
Благодарен Вам за длительную совместную работу. Желаю Вам всего доброго.
Б.Н.Ельцин
Отвечаю ему:
Уважаемый Борис Николаевич!
Спасибо за Ваше письмо от 2 февраля. Как бы ни поворачивались потом события, я всегда помню о том мужестве, с которым Вы взяли на себя в 1991 году ответственность за начало жизненно необходимых для страны, но политически столь опасных реформ. Убежден, именно это позволило предотвратить реальную угрозу катастрофы зимой-весной 1992 года. Мы и в 1991 году понимали, что задача реформирования российского общества после 75 лет коммунистического режима очень тяжелая, но все же, наверное, не понимали, насколько она будет мучительна. Именно потому, что хорошо осознаю, какое бремя легло на Ваши плечи, всегда сохраняю глубочайшее уважение к тому, что Вы сделали для становления демократии и рыночной экономики в России. Именно поэтому так тяжело видеть, как люди, которым Вы сегодня доверяете, просто компрометируют Вас своими лживыми донесениями и беспомощными действиями, как это было, например, при разрешении кризиса с заложниками в Первомайском.
Разумеется, для меня главный приоритет во всем, что я делаю сегодня и буду делать в ближайшие месяцы, – не допустить прихода коммунистов к власти, нового кровавого эксперимента, способного перечеркнутъ многое из того, за что мы боролись. Именно это, а не эмоции, будет определять мою позицию. К сожалению, много общаясь с людьми, с избирателями в разных регионах России, прекрасно понимаю, какой груз ответственности в глазах людей за сегодняшние непростые проблемы лежит на тех, кто взял на себя политическое мужество начать преобразования, а значит, в первую очередь, на нас с Вами. Именно поэтому сегодня выдвижение Вашей кандидатуры как центра противостояния коммунистам не кажется мне правильным решением.
Вне зависимости от наших текущих политических разногласий сохраняю к Вам глубокое личное уважение.
Е. Гайдар
Ну хорошо, а что делать дальше? Несколько раз заходит Явлинский, просит поддержать его кандидатуру. Обсуждаю эту возможность на Политсовете в
"ДВР". Мнение подавляющего большинства коллег – это исключено. После невероятных кульбитов прошлого мая большинство наших единомышленников о поддержке Явлинского и слышать не хочет.
К тому же январская история, когда в результате позиции, занятой "ЯБЛоком", коммунисты смогли лег ко провести своего представителя Геннадия Селезнева на пост председателя Государственной Думы, энтузиазма по поводу такого союза не прибавляет. Сам прекрасно понимаю: выстроить антикоммунистическую коалицию партии власти и партии демократии вокруг Явлинского невозможно. Игра заведомо безнадежна. Даже если мне чудом удастся убедить всех наших сторонников голосовать за Явлинского, он все равно не имеет шансов оказаться во втором туре.
К этому времени вижу лишь две призрачные возможности не допустить победы Зюганова: либо убедить Ельцина не выставлять свою кандидатуру, поддержать Черномырдина, либо, если этого добиться не удастся, попытаться создать демократическую коалицию вокруг нижегородского губернатора Бориса Немцова. Он молод, энергичен, не причастен к столичным тусовкам, не вызывает отторжения у избирателей "ДВР" и "ЯБЛока", политически талантлив, умеет разговаривать с народом, очаровывать, вызывать поддержку. За ним реально сделанное дело, он удачливый губернатор, только что с подавляющим преимуществом выигравший выборы в своем непростом регионе. На основе многочисленных консультаций с лидерами демократических партий и движений прихожу к убеждению: для большинства из них – это приемлемый вариант. В отсутствие коалиции партии власти и демократов Немцов, видимо, единственная демократическая фигура, имеющая хотя бы некоторые шансы пробиться во второй тур, выиграть у коммунистов.
Быстро, однако, убедился – оба варианта не пройдут. Ельцин принял твердое решение баллотироваться, Виктор Степанович никогда не пойдет против него. Да это было бы и глупо, еще не хватало раскола в самой партии власти. Убеждаю Явлинского в целесообразности совместной поддержки Немцова, без чего затея с его выдвижением бессмысленна – это лишь разобьет голоса демократических избирателей. Явлинский отказывается. К концу февраля 96-го все варианты, дававшие хотя бы призрачные надежды, отработаны и ни к чему не привели.
Значительная часть окружения Ельцина ни в грош не ставит шансы его победы на демократических выборах. Все громче разговоры о необходимости их отмены или переноса. Всегда категорически выступал против таких вариантов, и не только по принципиальным соображениям, но и по сугубо прагматическим. Конституционных способов добиться переноса выборов – не существует. Это выход в неправовое поле, к тому же предпринятый, в отличие от 1993 года, без каких бы то ни было понятных обществу оснований. В этом случае от легитимности власти Ельцина не останется и следа, судьба страны будет зависеть от позиции силовых министерств. Мне хорошо известно: поддержку в них действующей власти не надо преувеличивать, армия сама в политику не полезет, но, если ее туда толкнуть, президента могут ждать неприятнейшие сюрпризы. Затея провалится, а история молодой российской демократии закончится фарсом в стиле ГКЧП. Даже если предположить, что переворот удастся, лишенный легитимности Борис Ельцин окажется игрушкой в руках организаторов и вдохновителей этого переворота, их заложником. По подчеркнутой бестолковости в работе предвыборного штаба президента в феврале не составляет труда догадаться – Ельцину хотят оставить только силовые альтернативы.
Коллеги по Политсовету "ДВР" уговаривают меня дать согласие на выдвижение своей кандидатуры в президенты, доказывают, что это выход. Я прекрасно понимаю, что это никакой не выход. Мое выдвижение ни одной проблемы не решит, лишь вызовет ощущение ненужной суеты в лагере демократов.
Борис Николаевич приглашает для разговора. Еще раз объясняю ему свою позицию, говорю о том, что он, на мой взгляд, должен сделать, если надеется перетянуть на свою сторону голоса демократов. Поговорили о кадровых переменах, о необходимости серьезных усилий по поиску мира в Чечне.
В ходе разговора неожиданно поймал себя на мысли, что вижу перед собой отнюдь не того Ельцина, который буквально месяц тому назад говорил с телеэкрана что-то невнятное о тридцати восьми снайперах и укрепрайоне в Первомайском. Он четок, собран, энергичен, на лету ловит мысль собеседника. Такое ощущение, что не было этих пяти лет, как будто мы снова в октябре 1991 года, на нашей первой встрече, открывшей правительству реформ возможность действовать. После разговора, впервые за месяцы, зарождается надежда, что, может быть, сейчас, в ключевой для России момент, Ельцин сумеет резко измениться, набрать былую энергию и восстановить контакт с избирателями.
И действительно – в марте 1996 года народ вдруг видит перед собой совершенно другого, уже забытого президента: Ельцина образца 1991 года, с его уникальным умением разговаривать с людьми, привлекать симпатию энергией, напором. Такое ощущение, что наш Илья Муромец наконец встряхнулся. Первое известие о росте популярности Ельцина воспринимается все же недоверчиво: так просто не может быть. Но быстро приходит понимание – общественное настроение действительно переменилось, и становится ясно: борьба на предстоящих выборах развернется между ним и Зюгановым.
После того как Ельцину удалось в течение марта сделать предвыборную ситуацию в стране двухполюсной, наша позиция, по существу, стала очевидной. При выборе между Зюгановым и Ельциным мы, как демократическая партия, просто обязаны поддержать Ельцина. Сколько бы у нас ни накопилось серьезных претензий, отказать ему в поддержке – значит, встать в глупейшую подростковую позицию: шапку не надену – пусть у меня назло маме уши отмерзнут!
Нетрудно понять – при всех своих прегрешениях Ельцин остается гарантом предотвращения второго пришествия коммунистов, а это дорогого стоит. Это значит, что частная собственность в России гарантирована, что рынки не будут развалены, что созданные молодые институты российского гражданского общества получат возможность жить и развиваться, постепенно дисциплинируя власть, заставляя с собой считаться. Экономический рост создаст ресурсы для решения наиболее жгучих социальных проблем, и мы наконец перестанем заниматься безнадежным делом перераспределения все сокращающегося общественного пирога. Наконец начнет наращивать мускулы, осознавать свои подлинные интересы тот средний класс, который и служит потенциальной опорой либеральных идей, борьбы за ограничение всевластия чиновничества, а значит, и за отделение собственности от власти. Короче говоря, все это означает, что безмерно сложные задачи обеспечения необратимости постсоциалистических изменений в России будут решены. Голосуя за Ельцина,
