Юрий Тихонов - Афганская война Сталина. Битва за Центральную Азию
В конце июня П. Кварони, вероятно, получив от Э. Анцилотти сообщение о согласии лидера вазиров принять немецких разведчиков, попытался вывезти их из Кабула на своей машине с дипломатическими номерами, но был задержан в Гардезе афганской полицией и вынужден был вернуться назад{3}.
До возвращения Э. Анцилотти, который должен был сообщить, где и когда люди Факира из Ипи ждут агентов абвера, начинать операцию «Пожиратель огня» не имело смысла. Поэтому итальянское и немецкое посольства с нетерпением ждали возвращения своего агента из Горвехта.
В начале июля 1941 г. из Вазиристана в Кабул пришла долгожданная для стран Оси весть: Факир из Ипи поднял новое восстание против англичан{4}. В одном из нападений вазиров на британские форты в Вазиристане участвовал и Э. Анцилотти, после чего он сразу же вернулся в Афганистан. Чтобы ускорить его возвращение в Кабул, П. Кварони пошел на риск и отправил за ним свою жену на машине итальянского посольства. Ей удалось благополучно доставить итальянского разведчика в посольство Италии{5}.
Переговоры Анцилотти с Факиром из Ипи крайне встревожили англичан, которым было известно, что абвер и итальянская разведка незадолго до нападения фашистской Германии на СССР заключили соглашение с Амануллой, согласно которому бывший король Афганистана обязался помочь странам Оси спровоцировать всеобщее восстание восточных пуштунов. Английские дипломаты и разведчики в Афганистане понимали, что без помощи Советского Союза Великобритания не сможет удержать ситуацию в этой стране под своим контролем. Чтобы предотвратить мятеж приграничных пуштунских племен, Англии было необходимо нейтрализовать прогерманскую группировку в афганском правительстве и ликвидировать фашистскую «пятую колонну» на юге Афганистана.
Английское посольство в Кабуле еще до начала войны между СССР и Германией попыталось наладить контакты с советской миссией в Кабуле. Уже 14 июля 1941 г. (на второй день после исчезновения Э. Анцилотти из Кабула) резидент английской разведки в Афганистане военный атташе подполковник А. Ланкастер встретился со вторым секретарем советского посольства М. Вавиловым. Во время этой встречи англичанин, желая подтолкнуть Вавилова к разговору о проблеме приграничных пуштунских племен, стал рассказывать о маршрутах их летних кочевок в Афганистане. Наш дипломат, опасаясь очередной английской провокации, на которые британская разведка в Афганистане была крайне изобретательна, уклонился от обсуждения ситуации на индо-афганской границе. Трудно было ожидать от М. Вавилова другой реакции на неожиданную откровенность английского резидента, хорошо известного своими связями с басмачами. Видимо, поняв это, А. Ланкастер, как бы оправдываясь, вдруг сказал своему собеседнику, что «он никогда не был на севере Афганистана у ваших границ»{6}. Затем беседа сразу же прекратилась, и англичанин ушел.
После встречи А. Ланкастера с М. Вавиловым больше ни один член британского посольства не попытался вступить в контакт с советскими дипломатами в Кабуле, хотя англичане в июне 1941 г. с каждым днем все больше убеждались в необходимости совместных с СССР действий против фашистской агентуры в Афганистане.
Когда фашистская Германия напала на Советский Союз и Черчилль произнес свою знаменитую речь, в которой он обещал оказать нашей стране помощь в войне с фашизмом, английский посланник В. Фрэзер-Тайтлер, не дожидаясь указаний из Лондона, сразу же предпринял активные шаги для сближения с советской миссией в Кабуле. Хорошо осведомленный о приготовлениях фашистов, он опасался, что Англия в одиночку не сможет удержать афганское правительство от сближения с Германией. Без содействия с советской стороны англичане не могли даже надеяться на высылку немцев и итальянцев из Афганистана.
В связи с этим уже 23 июня 1941 г. дипломатическое представительство СССР в Кабуле посетил первый секретарь британского посольства Флетчер и от имени В. Фрэзер-Тайтлера предложил объединить усилия «по выдворению немцев из Афганистана»{7}. Советский посол К. Михайлов в это время был в поездке по северным районам Афганистана, где тоже была отмечена активность немцев. В советском посольстве его на время отъезда замещал советник В. Козлов, который немедленно сообщил о предложении англичан в Москву. И 28 июня, получив инструкции из НКИД, он посетил британскую миссию и сообщил В. Фрэзер-Тайтлеру, что «его предложения об организации совместных действий английской миссии и нашего посольства по выдворению немцев из Афганистана... принимаются»{8}. Когда 1 июля посол К. Михайлов вернулся в Кабул, английский посланник сразу же посетил советское посольство. Это был первый визит представителя Англии в Афганистане в советское посольство. За долгие годы противостояния и вражды между СССР и Великобританией в этой стране сформировался устойчивый «образ врага», поэтому на этой встрече оба дипломата вели себя сдержанно{9}.
Лишь 4 июля между ними (по инициативе англичан!) начался обмен информацией о деятельности немцев в Афганистане в предвоенные годы. В этот день британский посланник сообщил советскому послу ранее совершенно секретную информацию об авантюре Шами Пира. Таким образом, преодолевая взаимное недоверие, дипломаты СССР и Англии начали налаживать сотрудничество против фашисткой «пятой колонны» в Афганистане. Британская сторона не скрывала, что крайне заинтересована в этом...
4 июля английской разведке стало известно о планируемой немцами заброске М. Обердорффера и Ф. Брандта в Вазиристан. В резиденцию вице-королей Индии в Симле срочно из Кабула была отправлена разведсводка №27, в которой сообщалось о целях и задачах операции «Пожиратель огня»{10}. После случая с Э. Анцилотти, поездка которого ускорила начало нового восстания вазиров, англичане понимали, что им необходимо любой ценой перехватить агентов абвера.
В свою очередь, Германия стремилась сделать все возможное, чтобы подготовить восстание в зоне пуштунских племен на индо-афганской границе. 29 июня 1941 г. Риббентроп подписал приказ о назначении новым немецким посланником в Кабул В. Хентига, который должен был возглавить фашистскую агентуру в Афганистане. Риббентроп и шеф абвера адмирал Канарис рассчитывали, что он, имея богатый опыт по созданию шпионских организаций и проведению подрывных акций в Афганистане и арабских странах, сможет успешно провести запланированные немецкой разведкой операции в Афганистане и Северной Индии.
Назначение начальника Ближневосточного департамента германского МИДа на пост посланника в Кабуле свидетельствовало о том, что в Афганистане и полосе «независимых» племен скоро должны произойти крупные события. Когда же летом 1941 г. Канарис предложил заменить германского посла в Турции Франца фон Папена на О. Нидермайера, англичанам окончательно стало ясно: немцы хотят нанести им удар в Индии и готовят надежный «коридор» для своих агентов через Турцию, Иран и Афганистан{11}.
В секретном докладе «Барон фон Хентиг. Интриги стран Оси в Афганистане», подготовленном в июле 1941 г. для английского правительства британской разведкой МИ-2, говорилось: «В последние три месяца итальянцы и немцы – немцы, по всей видимости, стали играть решающую роль – активно заняты созданием некой грандиозной организации в Афганистане, целью которой является поднять здесь и на северо-западной границе Индии восстание (пуштунов. – Ю. Т.). Руководить этой организацией должен лидер левого крыла Индийского национального конгресса Субхас Чандра Бос из Рима через своих агентов в Кабуле. Им были даны инструкции войти в контакт с Факиром из Ипи и другими вождями племен с целью поднять мятеж на северо-западной границе Индии и в Пенджабе»{12}. Далее в докладе приводились сведения о связях В. Хентига с Амануллой, Сиддик-ханом и Шами Пиром и подчеркивалось, что все попытки немцев и итальянцев «поднять крупномасштабное восстание приграничных (пуштунских. – Ю. Т.) племен были неудачны, главным образом, благодаря позиции афганского правительства, которое не потворствовало... странам Оси».
В заключение, подводя итог анализа ситуации на индо-афганской границе, МИ-2 указывала, что, по последним данным разведки, наибольшую угрозу для англичан представляет Факир из Ипи. Британская разведка считала необходимым использовать все средства, чтобы воспрепятствовать приезду в Афганистан В. Хентига, деятельность которого, как указывалось в докладе, «явилась причиной беспорядков в 1916 и 1920 годах на северо-западной границе Индии и в Афганистане».
Реакцию британских властей в Индии на возможность прибытия в Афганистан В. Хентига лучше всего передают слова одного английского офицера разведки в зоне пуштунских племен: «Если это тот самый Хентиг, то нас впереди ждут черные дни»{13}.
Когда афганское правительство под впечатлением побед вермахта на Восточном фронте в начале июля 1941 г. тайно дало согласие на назначение В. Хентига германским посланником в Афганистане, английское правительство немедленно дало В. Фрэзер-Тайтлеру указание заставить премьера Хашим-хана дать гарантии Великобритании, что этот немецкий дипломат никогда не станет главой германской миссии в Кабуле. 9 июля английский посланник сделал свое первое представление в министерство иностранных дел Афганистана, в котором резко высказался против приезда В. Хентига в Кабул{14}. На следующий день В. Фрэзер-Тайтлер встретился с афганским министром иностранных дел Али Мухаммедом, который от имени своего правительства отказался удовлетворить требование Лондона{15}. Если даже подкупленный англичанами Хашим-хан начинал заигрывать с фашистами, британским властям в Индии нужно было готовиться к самому худшему.
