Анатолий Абрашкин - Арийские корни Руси. Предки русских в Древнем мире
Итак, следы иранского божества обнаруживаются на Балтике. Значит, и это новый поворот в решении норманнской проблемы, варяги – это арии, потомки аланов и роксоланов, мигрировавших в североевропейские земли. И действительно, «роксоланы» и «савроматы» где-то у юго-восточного побережья Балтики упоминаются географом Равенским и повторяются многими континентальными авторами вплоть до позднего Средневековья. Собственно, на землях Скандинавии опять сошлись две ветви ариев: иранцы и индоарии, мигрировавшие сюда ранее вместе с киммерийцами и венетами. Для особо сомневающихся в этом укажем, что название полуострова Скандинавия образовано путем слияния имени бога войны индуистской мифологии Сканда (отсюда слово «скандал») и древнерусской богини загробного мира Нави. О рождении Сканда существует несколько мифов. По одному из них, он был сыном бога огня Агни (по числу упоминаний в ведийской мифологии этот бог русского происхождения стоит на втором месте после Индры) и Свахи (опять образ русского происхождения). Соединяясь с Агни, Сваха последовательно принимала облик шести жен великих риши – знаменитых исполнителей арийских гимнов. Согласно другому мифу, Сканда – сын бога Шивы (русский Сив!), входившего в верховную триаду индуистских богов, наряду с Брахмой и Вишну. Не надо много фантазии, чтобы сообразить, что созвучие слов «Шива» и «Швеция» совсем не случайно, и здесь опять не обошлось без арийского вмешательства.
А тот факт, что прибалтийские славяне поставили Варагна-Сварога в качестве первобога, говорит о безусловном включении варягов в их жизнь и определяющем влиянии пришельцев-ариев на их культуру. Историкам известно племя «варинов» («варов», «вааров», «вагров»), проживавшее на южном берегу Балтики по соседству с датчанами, занимавшими полуостров Ютландия. Варины принадлежали к группе вандальских (ванских!) племен. Их, как правило, и отождествляют с варягами.
Выделение варягов в отдельное племя (вторая половина VIII в.) и, соответственно, их обособление от шведов, норвежцев, финнов, датчан свидетельствует о резком этническом размежевании в среде скандинавов. Молодые скандинавские народы в то время яростно делили карту полуострова. Кульминацией этой борьбы стала битва при Бравалле (территория Швеции близ побережья Балтики). Формальной причиной битвы был конфликт между датским королем Харальдом Хильдетандом и его племянником Сигурдом Рингом, правившим в Швеции. Но армии каждого из правителей включали и множество других народов. Практически все народы Северной Европы приняли участие в этой битве на той или иной стороне. Но если основную часть войска Сигурда составляли жители шведских и норвежских областей Скандинавского полуострова, то состав армии Харальда отличался большой пестротой. Причем во многом облик войска Харальда определялся не датчанами. Были в нем и венды-русы, и славяне. Анализ источников, содержащих рассказ об этой битве, позволяет сделать вывод, что в войске Харальда сражалось три русо-славянских отряда. Каждый из них возглавляла женщина, их имена – Хета, Висна и Вебьорг, и тут невольно вспоминаются «женоуправляемые сарматы» – аланы! Хета и Висна именовались герцогинями и правили областью Шлезвиг (территория современной Германии, современное название области Шлезвиг-Гольштейн). Все три «девственницы» (Саксон Грамматик) сыграли заметную роль в битве: Хета несла перед войском датское королевское знамя, Висна сражалась с сильнейшим воином шведов, да и Вебьорг ничуть не уступала им в доблести. Обобщая сведения Саксона Грамматика о войске Харальда, профессор Е.В. Кузнецов сделал вывод, что «едва ли скандинавы составляли в нем большинство». Таким образом, против монолитной шведско-норвежской армии Сигурда Ринга сражалась и потерпела поражение коалиция племен, стержнем которой были нескандинавские, в том числе русские и славянские, воинские отряды. Бравалльское сражение следует назвать второй «битвой народов» раннего Средневековья (после Каталаунских полей 551 г.). Армия, которую в основной своей массе поддерживали русские, опять проиграла. Следствием поражения стал исход их соплеменников и дружественных им племен из Скандинавии. Поселившись на землях Южной Балтики, они стали именоваться варягами. Объединяла их память о том, что они выходцы из южнорусских областей, что их предки – арии, поклонялись священной птице Варагн. Значительную часть варягов действительно составляли переселенцы из Скандинавии, но они не были ни шведами, ни норвежцами, ни тем более древними германцами – теми народами, которых мы признаем за истинных скандинавов. Варяги не были скандинавами в современном понимании этого слова! Следовательно, не было никакой скандинавской экспансии в IX в. на Русь. Были набеги варягов, но не было шведов, норвежцев и вообще германцев. Воины-скандинавы, объединявшиеся для совместного проживания в виках (так назывались их поселения) и военных экспедиций, имели свое собственное название – викинги. Итак, варяги в своем большинстве не были, а викинги, наоборот, были скандинавами. В этом их отличие. Общим же их названием было – норманны («люди севера»). Отряды норманнов включали и тех и других. Это были интернациональные «бригады» профессиональных бойцов. Но ходили они, как и викинги, только на запад. Путь на восток от Балтики контролировался варягами (повторимся, не скандинавами!).
Южная и Восточная Балтика с давних пор была «приписана» венедам или ругам (русам), поэтому русские составляли значительную часть народа варягов. В этом смысле указание Лаврентьевской летописи, что новгородское посольство для призвания оттуда верховного князя было направлено «к варягам, к руси, ибо так звались те варяги – русь», должно убедить всякого, что наш первый князь Рюрик по происхождению был русом. Однако сомневающихся в этом (то есть сторонников скандинавского происхождения варягов или норманистов) и в прошлом было, и в настоящем остается предостаточно. Поэтому, чтобы укрепить наши доводы, следует рассмотреть весь корпус источников о Рюрике и понять и объяснить природу ошибок норманистов.
История призвания Рюрика достаточно полно восстанавливается по фактам, сохраненным «иоакимовской» и «никоновской» летописями. Объединение двух этих источников дает такую картину. У новгородского старейшины Гостомысла была большая семья, что в условиях узаконенного обычаем многоженства не являлось редкостью. Но вместе с тем еще отсутствовал твердый порядок наследования (лишь в середине XI в. Ярослав Великий введет «лестничную» систему наследования великокняжеской власти). Преемника уходившему из жизни правителю определяло вече, поэтому заботящийся о городе властитель должен был предусматривать возможный ход событий в будущем. Это, собственно, и сделал Гостомысл: народу, собравшемуся после смерти князя, было рассказано о «вещем сне», которым тот выражал свою волю: пригласить одного из сыновей своей «средней» дочери Умилы, находившейся замужем за «заморским князем» – варягом. Воля Гостомысла, если верить Никоновской летописи, достигла цели. Вот отрывок из нее: «…собравшись, они решали о себе: поищем между себя того, кто бы был у нас князем и управлял нами, поищем и уставим такого или от нас, или от хазар, или от полян, или от дунайцев, или от варягов. И был об этом великий спор: одни хотели одного, другие – другого: так, посовещавшись, послали к варягам». Из данного текста явствует, что рассматривались варианты призвания князей из самых разных народов, при этом этническая принадлежность, кажется, вовсе не интересовала собравшихся. Так может, уточнение Лаврентьевской летописи относительно варягов-руси не соответствует действительности?
Здесь уместно процитировать важнейший для всей нашей темы источник – отрывок из «Северных писем» французского автора К. Мармье (1857 г.): «Другая традиция Мекленбурга заслуживает упоминания, поскольку она связана с историей великой державы. В VIII в. и. э. племенем ободритов управлял король по имени Годлав (это германская транскрипция имени Годолюб. – А А.), отец трех юношей, одинаково сильных, смелых и жаждущих славы. Первый звался Рюриком, второй Сиваром, третий Трувором. Три брата, не имея подходящего случая испытать свою храбрость в мирном королевстве отца, решили отправиться на поиски сражений и приключений в другие земли. Всюду, где братья встречали угнетенного, они приходили ему на помощь, всюду, где вспыхивала война между правителями, братья пытались понять, какой из них прав, и принимали его сторону. После многих благих деяний и страшных боев братья, которыми восхищались и которых благословляли, пришли в Руссию. Народ этой страны страдал под бременем долгой тирании, против которой никто больше не осмеливался восстать. Три брата, тронутые его несчастьем, разбудили в нем усыпленное мужество, собрали войско, возглавили его и свергли власть угнетателей. Восстановив мир и порядок в стране, братья решили вернуться к своему старому отцу, но благодарный народ упросил их не уходить и занять место прежних королей. Тогда Рюрик получил Новгородское княжество, Сивар – Псковское, Трувор – Белозерское. Спустя некоторое время, поскольку младшие братья умерли, не оставив детей, Рюрик присоединил их княжества к своему и стал главой династии, которая царствовала до 1598 года».
