А Задохин - Пороховой погреб Европы
Действительно, после окончания холодной войны в Брюсселе основательно занялись разработкой технологии миротворчества и создания специальных структур для проведения миротворческих операций. Прецедент участия НАТО с миротворческой миссией был создан в период конфликта в Боснии и Герцеговине и внутриполитического кризиса в Албании, но он оказался далеко не однозначным в плане реализации заявленных миротворческих целей.
Несмотря на несогласие Югославии и противодействие России, США и НАТО добились согласия ООН и европейцев на свое участия в миротворческой операции в Косово. Следует отметить, что до этого НАТО демонстрировало свою решимость применить силу и без санкции ООН. Здесь просматривается известная позиция Вашингтона, который давно критикует деятельность ООН и настаивает на ее реформировании.
НАТО де-факто приняло непосредственное участие в конфликте Косово с момента его перехода в военную стадию. Хотя было ясно, что руководство НАТО еще раньше дало санкцию на разработку военной операции против Югославии. В соответствии с этим вооруженные силы НАТО развернули свои подразделения в Средиземноморье как для устрашения, так и для подготовки нанесения удара по Югославии. В рамках программы "Партнерство ради мира" НАТО провело маневры в Албании (август 1998 года), причем с участием России, которая тогда наконец-то решила вплотную заняться албанским вопросом. Такие же маневры были предприняты в Македонии в сентябре 1998 года. В последних принимали участие и балканские страны, не входящие пока в НАТО. Это - Албания, Болгария, Греция и Румыния. Кроме того, под эгидой НАТО в рамках упомянутой программы стали формироваться балканские миротворческие силы. Таким образом, речь шла о заблаговременной подготовке наземной операции против Югославии. Но все же НАТО не решилось начать наземную операцию, прежде всего из-за опасения понести серьезные потери в живой силе, что неизбежно вызвало бы протест в США и европейских государствах. Определенную сдерживающую роль сыграла и Россия, последовательно выступающая против использования военной силы в Косово.
НАТО по-прежнему остается ведомой США военно-политической международной организацией, преследующей определенные геостратегические цели. Поэтому трудно ожидать, что недавно развернувшаяся миротворческая и гражданская деятельность НАТО в ближайшем будущем будет преобладать над военной. Кроме того, в штаб-квартире НАТО есть и те, кто до сих пор мыслят категориями холодной войны.
Дискуссии о применении военной силы в европейской политике подразумевают, что любая миротворческая операция, осуществляемая армией или под армейским руководством, в той или иной степени преследует военно-стратегические цели. В результате вокруг миротворческой операции создается весьма напряженное поле соперничества внешних сил участников конфликта. Более того, в зоне деятельности миротворцев и под их "крышей", как правило, действуют представители многочисленных конкурирующих между собой спецслужб, деятельность которых вряд ли всегда способствует миротворческому процессу. Таким образом, не следует преувеличивать опыт миротворческих операций Североатлантического союза, да и России.
Конечно, пока нет других миротворцев и действуют существующие "правила игры", приходится полагаться лишь на специальную подготовку или переподготовку военных и улучшение их взаимодействия с гражданскими специалистами. Но уже сейчас следует продумать о создании под невоенным руководством постоянных подразделений ООН, специально подготовленных (а не рекрутируемых из военных) для выполнения миротворческой многопрофильной функции.
В этой связи опыт миротворческой деятельности НАТО в Боснии и Герцеговине и Косово должен быть досконально изучен, в том числе в части сотрудничества России с НАТО, с целью его возможного последующего использования, ибо надо исходить из того, что, когда конфликты переходят в вооруженную стадию, развести воюющие стороны не возможно без применения силы. Но тогда необходимо ответить на вопрос: в какой момент мировое сообщество может пойти на применение силы против того или иного режима, осуществляющего масштабное насилие в отношении мирного населения? Следует учесть, что при все возрастающей значимости глобального управления международной безопасностью суверенитет государства остается пока столпом исторически сложившегося мирового порядка. В этом плане военную операцию НАТО против Югославии трудно назвать миротворческой. Скорее всего, это прямое попрание суверенитета европейского государства. Но готовы ли народы к тому, что международные организации или их чиновники, договорившись с чиновниками ряда государств, будут решать их судьбы? Чем новый международный порядок будет отличаться от порядка XIX века, при котором вопросы границ, территорий, суверенитета и легитимности тех или иных государств и политических режимов решались на европейских конгрессах узким кругом государственных деятелей, в общем-то не уполномоченных своим обществом на это. Ясно, что бомбардировки НАТО Югославии нанесли серьезную психологическую травму сербскому народу. Эта травма будет давать себя знать и после того, как сменится нынешний режим Югославии.
БАЛКАНСКИЙ КОНФЛИКТ И НАТО
Конфликт между народами Боснии и Герцеговины в конце XX века был разрешен под эгидой ООН и Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе в рамках операции по принуждению к миру. Хотя в составе международных сил ООН находились российские подразделения, основную роль играли вооруженные подразделения НАТО. Причем последнее претендовало на абсолютное руководство операцией, с чем российские военные были абсолютно не согласны.
Участие миротворцев приостановило кровопролитие. Начался сложный и противоречивый процесс возвращения враждующих народов к мирной жизни. Но достаточно ли одной резолюции Совета Безопасности, чтобы международные силы вмешались во внутренние дела суверенного государства, опираясь лишь на вынужденное согласие его правительства и не заручившись хотя бы одобрением парламента? Тем более что в миротворческой операции впервые принимали участие государства, подчиненные еще и единому командованию такой организации, как НАТО.
После окончания холодной войны и роспуска военно-политической Организации Варшавского Договора можно было бы поставить вопрос и о роспуске НАТО, под защитой которой, как считалось, от "советской угрозы" с Востока находились западноевропейские страны. Действительно, этот вопрос обсуждался и в недрах НАТО, и общественностью Европы. Но вскоре он был закрыт, а затем появились два проекта. Первый - "Программа партнерства ради мира", предусматривающая сотрудничество НАТО со странами, входившими ранее в состав Варшавского Договора, и даже с новыми независимыми государствами, возникшими в ходе распада СССР. Второй предусматривал расширение Североатлантического союза за счет вступления в него названных государств. Хотя вступление оговаривалось определенными условиями, которые ориентировали абитуриентов на принятие западных политических стандартов, основным являлось бы их желание, а также возможности стран - членов НАТО адаптировать новичков в своем союзе. Поэтому если проект "Программа партнерства ради мира" был реализован в сравнительно короткие сроки, то расширение НАТО предусматривалось провести поэтапно, что создало некий ажиотаж среди желающих.
В России расширение НАТО было расценено однозначно как угроза ее национальной безопасности и игнорирование ее интересов. Так оно и есть. Хотя нельзя справедливости ради не признать, что сразу после окончания холодной войны и распада СССР в Брюсселе разрабатывалась концепция будущего Североатлантического союза, которая предусматривала постепенное сворачивание чисто военной деятельности этой организации и развитие деятельности политической, миротворческой, культурной, защиты окружающей среды и т. д. А до этого были предложения сделать НАТО составной частью новой системы общеевропейской организации. Более того, велись разговоры и о роспуске НАТО. Так, на сессиях Совета НАТО в 1991 году в Копенгагене и Риме Франция и некоторые другие члены союза не поддержали проект расширения деятельности НАТО и выступили с предложением превратить Североатлантический союз в одну из опор коллективной европейской безопасности.
Вскоре стало очевидным, что НАТО не собирается сворачивать свою военную деятельность, а напротив, выводит ее на другой уровень и даже далеко за пределы европейского пространства и своей уставной компетенции. На сессии Совета НАТО в Брюсселе в декабре 1992 года оформилось новое направление в политике НАТО. Причем это было даже не возврат к политике времен холодной войны, когда НАТО рассматривалось как сдерживающая сила "советскому империализму". Теперь Североатлантический союз стал претендовать на большее. Под предлогом того, что в ряде случаев действия ООН по предотвращению военных кризисов и вооруженных конфликтов оказались малоэффективны, НАТО решило предложить мировому сообществу свою военную машину в качестве глобального миротворства. Натовские генералы выразили готовность оперативно, без каких-либо международноправовых формальностей, то есть без мандата ООН, разрешать кризисные ситуации как в любом регионе мира, так в отдельных странах. Опытным полигоном для отработки такого курса, очевидно, были выбраны Балканы. Таким образом, одна из причин трагического развития событий в бывшей Югославии можно считать перевес сил внутри самого НАТО в пользу сторонников использования военной силы блока для утверждения мира с помощью современного оружия. Американские стратеги поспешили воспользоваться слабостью противника - в данном случае России для закрепления на новых рубежах, а именно - создать военные базы США и НАТО на Балканах, что и соответствовало принятым в 1994 году решениям о расширении НАТО. Тем более что некоторые балканские политики готовы были разместить воинские подразделения НАТО в своих сиранах, надеясь в обмен получить финансовую и политическую поддержку Вашингтона.
