Сергей Данилов - Гражданская война в Испании (1936 – 1939)
Наведение мостов между различными течениями эмиграции и исход Второй мировой войны с крахом ряда авторитарных и тоталитарных режимов побудили каудильо к ответным действиям. 8 мая 1945 года — в день капитуляции Третьего рейха Франко опубликовал «Хартию испанцев», даровавшую сторонникам существующего строя гражданские и политические права. «Не замешанным в преступлениях» изгнанникам разрешалось вернуться на родину. Националисты вынесли Хартию на народное голосование, давшее свыше 85 % голосов в ее поддержку.
Тогда же было отменено приветствие «Воспрянь, Испания!» и обязательное ношение фалангистами сине-красной униформы. Роль Национального движения в жизни страны, доминирующая в 1939–1944 годах, начала постепенно снижаться.
В конце 1945 года каудильо официально разрешил вернуться в Испанию эмигрантам, не участвовавшим в вооруженной борьбе против националистов. Разрешением воспользовались некоторые монархисты и отдельные консервативные республиканцы вроде престарелого Лерруса. По его словам, он вернулся умереть на родине. Затем вернулся также философ Ортега-и-Гассет.
В 1947 году кортесы одобрили внесенный правительством органический закон о восстановлении в Испании монархии — «временно без короля». Испания получила определенную форму правления. Каудильо долго выступал против такой меры, его гораздо больше устраивала собственная неограниченная власть. Но Франко вынужден был уступить учтивому, но постоянно усиливавшемуся давлению духовенства и монархистов.
Однако в главных чертах «политика отмщения» продолжалась. В испанских тюрьмах к 1946 году оставалось не менее 26 000 политических заключенных, на принудительных работах — не менее 10 000. В местах заключения продолжались физические пытки, выносились и приводились в исполнение смертные приговоры. Свыше половины политэмигрантов по-прежнему не имели легальной возможности возвращения на родину.
Мыслившие категориями общенационального примирения изгнанники во главе с дальновидными Прието и Роблесом были в 40–50-х годах XX века слишком малочисленны и маловлиятельны. Увлечь за собой преобладающую часть политически активных эмигрантов (анархистов, коммунистов, басков и др.) они были не в состоянии.
Распавшееся республиканское правительство было в 1945 году воссоздано в Мексике и функционировало еще около 20 лет. А в горах Астурии и Каталонии действовали республиканские партизаны, постепенно превращавшиеся в уголовников.
С территории Франции республиканцы-эмигранты устраивали вооруженные вторжения на родину. Делались попытки (при американской поддержке) засылки республиканских боевиков в Испанию с моря и с воздуха. Подобные действия республиканской эмиграции на несколько лет накалили обстановку во всей Северной Испании.
Репрессии против партизан и подпольщиков вызвали протесты за рубежом, но одобрялись большинством испанцев, особенно в сельской местности. Страна устала от кровопролития, была настроена против внешнего вмешательства и видела теперь в националистах наименьшее из зол.
Нажим на Франко со стороны Большой четверки (недопущение Испании в ООН, дипломатический и экономический бойкот) болезненно задел гордость испанского общественного мнения и способствовал упрочению военной диктатуры.
Пассивная поддержка крестьянством и большей частью прочих социальных групп надпартийной военной диктатуры обрекла усилия непримиримой эмиграции и международного сообщества на провал.
Взывая к гордости испанцев, Франко официально провозгласил в конце 40-х годов автаркию, которая стала его ответом на дипломатический бойкот и санкции. (Фактически он проводил подобный курс с 1939 года.) Одновременно националисты организовали дешевое жилищное строительство, орошение засушливых земель и — впервые в испанской истории — ввели бесплатную медицинскую помощь.
Как мы видим, каудильо и его сторонники, нагнетавшие неприязнь к окружающему миру, тем не менее успешно использовали опыт социальных реформ в ряде зарубежных государств.
К 1951 году лишенное народной поддержки республиканское сопротивление внутри Испании было окончательно подавлено. Двадцать лет автаркии — «опоры на собственные силы» — позволили Испании залечить раны гражданской войны. Но осталась огромная застойная безработица, неразвитое сельское хозяйство, низкий уровень жизни, нехватка современных технологий. Осталась и проблема примирения. Тенденции к общенациональному примирению, блокированные императивами автаркии, возродились после снятия международных санкций против Испании и ее допуска в ООН в 1955 году.
Последующий вынужденный отказ Мадрида от автаркии повлек за собой медленное размывание устоев военной диктатуры.
С середины 50-х годов националисты заметно сократили применение смертной казни. С 1963 года в результате международных протестов были прекращены казни на гарроте. После антифалангистских студенческих волнений власти стали допускать в вузы детей бывших республиканцев.
После празднования в 1956 году 20-й годовщины начала «крестового похода» Испания начала выдавать туристические визы потомкам политических эмигрантов. Испанские издательства стали публиковать воспоминания некоторых деятелей Республики — в том числе остававшегося в изгнании Прието (впрочем, из его многотомных мемуаров «Конвульсии Испании» опубликована была только меньшая часть — «Я и Москва»).
Официально прекратила существование сыгравшая большую роль в борьбе с республиканцами Испанская фаланга. Органическим законом 1958 года Франко переименовал ее в Национальное движение. Тем самым он устранил одну из нитей, связывавших диктатуру с «крестовым походом». А с 1967 года правовые акты Испании перестали содержать упоминания о Национальном движении.
Знаменательным явлением стало легальное возвращение в 1955 году на родину двух престарелых военных-республиканцев — совершившего в 1939 году государственный переворот полковника Касадо и генерала Рохо. Оба они не подверглись репрессиям. Служивший Республике Рохо даже получил казенную квартиру в центре столицы, напротив военного министерства. Характерно, однако, что оба возвращенца никогда не появлялись на публике. (На наш взгляд, беспрепятственное возвращение Рохо и его безопасная жизнь в националистической Испании подтверждают, что он оказывал услуги националистам, тайно вредя Республике.) Любопытный политический факт имел место после смерти в 1956 году последнего премьер-министра Республики — Негрина. Исходя из его завещания, сын покойного — в прошлом летчик-республиканец Ромуло Негрин-Михайлов — под присягой публично засвидетельствовал, что в 1936 году золотой запас Испании был с разрешения Ларго и при участии Негрина вывезен в СССР в счет оплаты советских военных поставок.
Поступок непримиримых эмигрантов показал, что они, в прошлом боровшиеся против «крестового похода», уже считали националистов не узурпаторами, а законным правительством Испании.
Поступок Негрина привел к затяжному испано-советскому конфликту. Мадридские дипломаты в кулуарах ООН и ЮНЕСКО стали требовать у советских коллег возвращения оставшегося после поставок золота. СССР официально в общей форме отвечал, что все золото ушло на оплату данных поставок, но не обнародовал относящейся к вопросу документации…
Конфликт не принял более острых форм ввиду отсутствия у националистической Испании и Советского Союза дипломатических отношений.
Движение к общенациональному примирению стимулировалось отсутствием в националистической Испании партийных догм. Ведь Национальное движение не обладало монополией на политическую жизнь страны. С ним постоянно соперничала сохранившая самостоятельность и влияние католическая церковь. А у Франко с возрастом обнаруживалось все больше качеств лидера-прагматика.
Новые значительные шаги к политической терпимости были сделаны диктатурой между двадцатой и тридцатой годовщинами победы «крестового похода» (1959–1969).
В 1959 году националисты торжественно открыли гигантский военный мемориал — «Долину павших»: каменный крест 100-метровой высоты, к подножию которого ведет лестница из 1000 ступеней, огромный мавзолей, монастырь и военное кладбище. Количество ступеней в лестнице соответствует числу дней гражданской войны.
Мемориал расположили в окрестностях Мадрида среди гор — там, где в мае-июне 1937 года между Варелой и Морионесом произошло одно из многих «ничейных» сражений гражданской войны, не принесшее победы ни одной из сторон. Его посвятили памяти всех павших в войне. По распоряжению правительства в «Долине павших» было перезахоронено около 20 000 погибших на разных фронтах воинов обеих сторон.
В открытии «Долины павших» наглядно проявилось изменение политического климата в стране. Мемориал, строившийся в честь погибших националистов, был закончен и освящен уже в качестве памятника всем жертвам войны 1936–1939 годов.
