Александр Островский - Расстрел «Белого дома». Черный Октябрь 1993 года
Неужели действительно в этот драматический момент останкинский телецентр оказался брошенным на производ судьбы?
«3 октября 1993 года, – пишет бывший заместитель начальника Главного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Леонид Георгиевич Прошкин, – охрану комплекса зданий телецентра «Останкино» обеспечивали 87 сотрудников 4-го отдела Управления охраны ГУВД города Москвы. На вооружении они имели 84 пистолета и 37 автоматов с соответствующим количеством боеприпасов. Имелись необходимые средства связи, индивидуальной защиты, спецсредства. Им были приданы 20 военнослужащих в/ч 3179, вооруженных 19 автоматами и пистолетом»[1923].
Таким образом, в первой половине дня 3 октября, когда телецентру еще ничто не угрожало, его охрана насчитывала не 14 и не 45, а 107 человек, имевших 140 единиц огнестрельного оружия.
По всей видимости, вскоре после того, как в Останкино появился пикет, А. С. Куликов направил туда еще 84 военнослужащих Софринской бригады (в/ч 3641), правда, без оружения. Они прибыли на место до 16.45[1924] и преградили путь в телецентр поэтессе Нине Карташевой.
Вскоре после 17 часов в Останкино появились 23 сотрудника 3-го отдела Управления охраны, имевшие на вооружении 23 пистолета и один автомат[1925].
В 17.30, «…практически одновременно с колонной Макашова, – сообщает Л. Г. Прошкин, – по непосредственному приказу руководства внутренних войск к телецентру на шести «бэтээрах» прибыли 105 вооруженных штатным вооружением военнослужащих отряда специального назначения «Витязь» под руководством командира части. Вместе с ними прибыли 14 человек из в/ч 317а, вооруженных автоматами. Войдя в здание аппаратно-студийного комплекса-1 (АСК-1) со стороны пруда, бойцы заняли оборону у дверей 17-го подъезда, соорудив преграды, блокировав вход с помощью столов, сейфов и других подручных средств. «Бэтээры» были расставлены вокруг здания и заняли круговую оборону»[1926].
Таким образом, к 17.45, когда возглавляемая А. М. Макашовым колонна машин со сторонниками парламента добралась до Останкино, телекомплекс охраняли более 300 человек, имевших на вооружении около 300 единиц огнестрельного оружия и 6 БТРов.
Как явствует из справки Главного управления командования внутренними войсками МВД за 3 октября, в 17.30 заместитель командующего ВВ МВД генерал-майор П. В. Голубец направил в Останкино еще 150 вооруженых софринцев, а 100 военнослужащих (по всей видимости, невооруженных софринцев) вернул в пункт постоянной дислокации. Он приказал также сформировать колонну из 30 БТРов, направить ее к штабу Московского округа Внутренних войск МВД и ждать команды[1927].
К 18 часам охрана Останкино пополнилась за счет 31 сотрудника ОМОНа Московского УВД на железнодорожном транспорте, вооруженных 27 автоматами и тремя пистолетами. Через полчаса, в 18 часов 30 минут, «к комплексу зданий телецентра прибыли еще 111 военнослужащих софринской бригады вместе с ее командиром В. А. Васильевым»[1928]. Тем самым, который два с половиной часа назад со всей своей бригадой «перешел» на сторону «Белого дома»
В результате этого к 19 часам охрана телекомплекса «Останкино» достигла 500 человек. На вооружении она имела «не менее 320 автоматов, пулеметов, снайперских винтовок, 130 пистолетов, 12 гранатометов, в том числе и ручной противотанковый гранатомет РПГ-7, при достаточном количестве боеприпасов»[1929].
Когда возглавляемая А. М. Макашовым колонна прибыла в Останкино, М. М. Мусин увидел следующую картину:
«На углу перед телецентром (основной корпус ГТРК „Останкино“ – АСК-1 – Королева, 12) у пруда три БТРа („Витязь“), далее вдоль стены здания до самого входа – рота солдат… военнослужащих Софринской бригады, по приказу Васильева ранее прибывших в „Останкино“ без оружия. Между ними и нами – ограда вдоль улицы».
«Проезжаем вдоль нее, – пишет М. М. Мусин, – прямо до первого входа с выступающим крылечком. Перед нами испуганный милиционер пытается замотать ворота ограды цепочкой. С подножки… говорю: „Открывай!“. Водитель слегка подкрепляет эти слова бампером. Милиционер завороженно смотрит на флаги на крыше нашего головного „уазика“ и послушно открывает ворота»[1930].
По прибытии в Останкино А. Макашов направился к 17 поезду АСК-1, где размещался телецентр[1931]. «Подъезжаем прямо к крыльцу, – вспоминает М. М. Мусин, – и вылезаем из машины. Следом за оградой разгружаются остальные „уазики“, автобус и грузовики с народом. На крыльце открыт вход в небольшой стеклянный предбанник. Дверь из него в телецентр закрыта»[1932].
Почти сразу же, пишет один из участников тех событий, «раздалась команда: «Построиться в две шеренги». Построились и получилось, что нас всего около 250–300 человек, причём с оружием всего 25–30 бойцов (в основном десантными автоматами Калашникова с откидными прикладами и два гранатомёта)»[1933]. По другим данным, «в распоряжении у Макашова было около 20 человек, вооруженных автоматами»[1934].
К тому времени, когда в Останкино прибыла автоколонна А. Макашова, тот пикет, который появился здесь в 14.30–15.00, видимо, разогнали. Поэтому, по свидетельству М. М. Мусин, в 17.45 «никаких сторонников конституции, кроме них, утелецентра не было»[1935].
Следовательно, к вечеру в Останкино на 500 вооруженных до зубов милицинеров и спецназовцев приходилось не более 300 почти безоружных стороников парламента.
Как явствует из справки ГУК ВВ МВД за 3 октября, сразу же, в 17.45, у телецентра начался митинг[1936]. Ораторы выступали со ступенек возвышающегося подъезда № 17[1937].
По свидетельству очевидца, «никто не думал ни о каком нападении: «Эфир народу!» – громко скандировали мы. Среди нас выделялись руководители: Илья Константинов, Альберт Макашов, Виктор Анпилов, Валерий Скурлатов. Наехало много теле-, радиожурналистов и кинооператоров, занятых своими съёмками»[1938].
Если же верить прессе, далеко не все выступающие были настроены миролюбиво. По свидетельству «Коммерсант-daily», перед участниками окружения выступил лидер ФНС Илья Константинов, который назвал взятие телецентра «ключом к победе»[1939].
Согласно справке ГУК ВВ МВД РФ за 3 октября, прибывшая к телецентру «вооруженная группа мятежников во главе с А. Макашовым и В. Анпиловым» обратилась «к военнослужащим и сотрудникам милиции с требованием сдать оружие, перейти на сторону Верховного Совета и пропустить их в охраняемые здания»[1940].
«Для переговоров – пишет Л. Г. Прошкин, – вышли руководители отдела милиции. К ним на крыльцо поднялись Макашов, Анпилов и люди из их окружения. Макашов потребовал сдать телецентр, выделить оператора и предоставить возможность руководителям Верховного Совета и оппозиции выйти в прямой эфир. Работники милиции заявили, что не могут сдать телецентр без указания. Макашов, согласившись с их доводами, предоставил им возможность связаться со своим руководством»[1941].
Сопровождавший А. М. Макашова М. М. Мусин описывает этот эпизод иначе. Когда они поднялись на крыльцо и вошли в предбанник, путь им преградила закрытая стеклянная дверь[1942]. Обращая внимание на этот же факт, В. И. Анпилов уточняет: «Вторая, внутренняя стеклянная дверь подъезда была наспех забаррикадирована письменными столами, и за ней можно было хорошо видеть вооруженных автоматами Калашникова и снайперскими винтовками спецназовцев в черных масках»[1943].
«В двух шагах за этими стеклянными дверями в холле телецентра, – читаем мы в „Анафеме“, – скучилось человек 20 таких же, как и те, которых мы видели верхом на БТРах: в масках, темном камуфляже „ночь“, с автоматами, ручными пулеметами и какими-то еще не виданными бесшумными – глушители во весь ствол – спецавтоматами наперевес. Это 9-мм новинки НИИ-точмаша Климовска: автомат специальный (АС) и винтовка снайперская специальная (ВСС). Спецназовцы Лысюка взволнованы и суетятся. Все вокруг видно насквозь, так как стены в холле из витринного стекла»[1944].
Показав «через стекло» «бумаги с полномочиями Руцкого и Хасбулатова», А. М. Макашов предложил «немедленно пригласить сюда Брагина».
Не открывая дверей, А. М. Макашову «ответили, что за Брагиным уже послали, и он скоро спустится»[1945].
По некоторым сведениям, В. И. Брагин «дал указание вступить в пере говоры» и «тянуть время», а сам связался с премьером. Комисия Т. А. Астраханкиной установила, что В. С. Черномырдин по телефону провел переговоры с В. Б. Булгаком, В. Ф. Ериным и В. Ф. Шумейко. В результате было принято следующее решение: если сторонникам парламента удасться ворваться в здание телецентра и у них появиться возможность выйти в “прямой эфир”, по команде В. С. Черномырдина «будет произведено отключение первого телеканала»[1946].
