Андрей Буровский - Евреи, которых не было. Книга 2
Скажем, хочется ему воевать. Почему? А потому, что в возрасте пяти лет отец отшлепал его за разбитое блюдце. Мальчик стал бояться папы и стал сравнивать свой половой член с папиным. Он легко убедился, что папин половой член больше, и у него возник комплекс неполноценности. Он стал еще больше бояться папы и одновременно захотел с ним конкурировать. Поскольку мальчик не смеет и подумать о папе плохо, он начинает искать другого врага, на которого он сможет обрушить свою ненависть, не вступая в подсознательный конфликт с самим собой. Враг, с которым он хочет воевать, — это его папа, которому мальчик хочет доказать, что его пися теперь не хуже.
Между прочим, я вовсе не издеваюсь над Фрейдом и даже не преувеличиваю. Не верите — отсылаю вас к первоисточнику, Фрейд ныне на русском языке издан.
Или вот, захотелось мальчику жениться. Наивные люди скажут, что ему пришла пора и что он влюбился в эту девушку. Ничего подобного! Разумный понимает: просто в возрасте трех лет он увидел маму в прозрачной ночной рубашке. У него возник комплекс, и с тех пор он все время хотел свою маму.
Поскольку он понимал, что у папы пися длиннее, комплекс у бедного мальчика становился все более тяжелым, но, конечно же, он тоже вытеснялся в подсознание. И если девушка хоть немного похожа на маму мальчика, дело вовсе не в том, что «жену по матери выбирают». Ничего подобного! Просто здесь прорывается на поверхность, реализуется комплекс, а в лице этой девушки мальчик как бы овладевает своей матерью.
Самое удивительное в том, что весь этот бред некоторые люди принимают почти что всерьез.
Еще раз подчеркиваю: я и не думаю шутить! Фрейд вполне серьезно писал, что каждый человек не может не страдать «эдиповым комплексом» — то есть стремлением убить отца и жениться на матери, как это сделал несчастный царь Эдип из древнегреческого мифа. Из этого «эдипового комплекса», по Фрейду, рождаются и революция, и разбой, и война — борьба со всеми, кто «замещает» ненавистного отца.
Даже использованное здесь слово «пися» — это вовсе не издевка автора над Фрейдом, великим ученым. Ничуть не бывало! В текстах самого Зигмунда Фрейда используется слово «вивимахер». «Махер» — это производное от немецкого «machen» (махен) — делать. Так сказать, делатель. А «виви» в немецком языке — это то же самое, что и русское «пи-пи». Так что «делатель пи-пи», та же пися.
И попробуйте только утверждать, что лично с вашей писей ничего такого не связано! Вот, скажем, думаете вы, что лично у вас никакого такого «эдипова комплекса» нет. Но это просто вы глупости болтаете! Вы не можете ничего судить об этом комплексе, потому что он у вас глубоко в подсознании, вы его совершенно не осознаете. Только специалисту видно, в каких именно поступках проявляется ваш комплекс, как он рационализируется, то есть какие предлоги вы выдумываете, чтобы объяснить самому себе собственные действия. Но как бы вы ни объясняли то, что делаете, — а Фрейду и его сторонникам все ясно.
Как удобно! Вы сами не знаете, что с вами происходит, а Фрейд и его ученики уже тут как тут.
Конечно же, фрейдист легко истолкует любые ваши действия, как проявления комплекса, в том числе и прямо противоположные. Так в свое время инквизитор Инсисторис доказывал порочность женщин-ведьм. Не ходит в церковь? Вопрос ясен — ведьме становится плохо в святом месте! Попалась! Женщина регулярно ходит в церковь? Тоже все ясно! Маскируется!
Так же и здесь: вот вы вступаете в многочисленные контакты с женщинами… ясное дело, комплекс работает! Вы вообще не вступаете ни в какие половые контакты, сидите за работой, вам совершенно не до того. Ясное дело! Фрейдист все понял — это сублимация! Сублимация — это, чтобы вы знали, переключение сексуальной энергии на энергию творчества, энергию созидания в любой области. Откуда она берется? Фрейдисты и это знают: она берется из вашей нереализованной сексуальной энергии. «На самом деле» ведь нет вообще никакой энергии, кроме сексуальной, разве что еще мортидо, то есть «воля к смерти».
Попались?!
Так что это у вас иллюзии, будто вы хотите писать книги, рисовать картины или заниматься научными исследованиями (впрочем, и желание приготовить обед или выкупаться — тоже сублимация чистейшей воды). Врете вы все, будто геология — достойная сфера приложения ваших сил, и чушь это полнейшая, что вы с подросткового возраста хотели ею заниматься. Это вы утверждаете по своей слепоте и по незнанию истинных мотивов человеческого поведения. Фрейдисты лучше вас знают, что вам надо. «На самом деле» вы только и хотите, что бегать по бабам, но по какой-то причине — то ли из-за неправильного воспитания, то ли по вине опять же новых комплексов — вы сублимируетесь, то есть переключаетесь на другие цели.
Так что не пытайтесь улизнуть, нечего тут притворяться «блаародным» — и у вас есть «эдипов комплекс», и вы хотели убить отца и гм… гм… жениться на матери (видите, как последовательно я использую приличное слово «жениться»? Ну то-то! Никто не обвинит меня в том, что я говорю непристойности).
Впрочем, от всего этого можно и излечиться. Но не самостоятельно, конечно. Когда читатель всего этого окончательно перепугается, окончательно станет относиться к себе, как к своего рода бомбе с часовым механизмом (да еще ведь и неясно, на какое время заведен механизм, когда и в какой форме рванет…), — тогда он никуда не денется! Тогда он придет, явится, как миленький, к фрейдистам, и они ему устроят… Правда, непонятно — что. Сеанс психоанализа — это что такое? Способ излечения? Но Фрейд считал комплексы неизлечимыми по определению и к тому же вовсе не считал, что лечиться от комплексов полезно. Человек без комплексов — это явление, о существовании которого Фрейд ничего решительно не знает. Сеанс психоанализа — это способ самопознания, способ начать «правильно» понимать, что с тобой происходит.
Разумеется, акт психоанализа стоит очень недешево, заниматься им может вовсе не всякий психолог, а только жрец самого высшего круга посвящения. Подвергаемый психоанализу ложится на кушетку. В кабинете — полумрак, тишина, играет тихая «медитативная» музыка, способствующая ведению психологических разговоров. Врач задает пациенту вопросы — сотни, тысячи вопросов, которые сплошь и рядом касаются его раннего детства, младенчества и чуть ли не внутриутробного развития.
Считается, что, отвечая на эти вопросы, пациент сможет подсказать врачу, где у него таятся комплексы, в каком возрасте он их заполучил и при каких обстоятельствах. Если удастся понять, что именно произошло и врач разъяснит это пациенту, тот сможет относиться к своим комплексам рационалистично, понимая их природу и последствия. Теперь он будет знать, что занялся геологией для того, чтобы доказать — пися у него длиннее, чем отцовская, а диссертацию защитил, чтобы успешнее конкурировать со старшим братом. Что же до его участия в каком-нибудь «Фронте национального спасения» — то это все сублимация «эдипова комплекса», возникшая из-за пристрастия мамы к слишком коротким юбкам и прозрачным белым блузкам (опять же — да не вообразит читатель, что я хоть немного издеваюсь. У Фрейда местами еще и не то понаписано).
Так что официально провозглашенной целью фрейдистов становится вовсе не излечение (оно и невозможно, и не нужно), а эдакое «расколдовывание» своего комплекса.
Кстати, шаманы обычно действуют успешнее.
С точки зрения дикого, малограмотного культуролога, удивления достойна даже не сама по себе несусветная чушь всего этого. Поражает скорее готовность Фрейда и его последователей воспроизводить зады самых малограмотных, самых примитивных суждений тогдашнего немецкого общества. Мне могут возразить: мол, Фрейд ведь еврей и даже вынужден был бежать в Британию после присоединения Австрии к нацистской Германии в 1938 году!
Но, во-первых, я не уверен, что дикие предрассудки еврейского местечка хоть чем-нибудь лучше диких представлений немецкого городишки или деревни. Все дикари всех национальностей в главном гораздо больше похожи друг на друга, чем каждый из них — на цивилизованного человека.
Во-вторых, эти предрассудки если и различались столетия назад, в эпоху появления евреев в Германии, за века взаимной культурной (и не только культурной) ассимиляции они перестали существенно различаться. Во всяком случае, сравнение членов по длине практиковалось у немецких солдатиков (есть соответствующие страницы у Эриха Ремарка и Ганса Фаллады), и хочет того Фрейд или не хочет, а выступает он, как носитель дикости и грубости, которую вполне можно счесть и самой что ни на есть немецкой.
Впрочем, дикость космополитична, это культуры всегда одеты в национальные одежды. В России соревнование по длине членов, по воспоминаниям старшего поколения, тоже практиковалось в эпоху Ганса Фаллады, имело место быть у моего поколения и встречается даже сейчас, хотя современная молодежь несравненно разумнее, да и попросту образованнее. В наше время молодые люди гораздо реже соревнуются в определении длин своих членов: ведь они твердо знают, что от размеров их «вивимахеров» не зависит абсолютно ничего — ни их собственные сексуальные возможности, ни ощущения подруги, ни тем более профессиональные успехи.
