Гай Цезарь - Гражданская война
47. Что касается суждений об этом дне, то каждая сторона приписывала себе верх. Афранианцы - хотя по общему признанию они были слабее - ссылаясь на то, что они довольно долго держались в рукопашном бою, выдержали нашу атаку, с самого начала заняли выгодную позицию, именно холм, из-за которого завязалось сражение, а в первой же стычке заставили наших повернуть тыл; наши же вступили в бой на невыгодной позиции с более многочисленными врагами, выдержали пятичасовое сражение, с обнаженными мечами взошли на гору, заставили врагов повернуть тыл на более высокой позиции и загнали их в город. Тот холм, из-за которого завязалось сражение, неприятели укрепили сильными сооружениями и поставили там прикрытие.
48. Через два дня после этого приключилась и еще одна внезапная неприятность: поднялась такая буря, что, по общему мнению, никогда в той местности не было такого большого наводнения. Со всех гор обрушился растаявший снег, реки даже в самых высоких местах вышли из берегов, и оба моста, построенные Фабием, были снесены в один день. Это обстоятельство создало для Цезаревого войска большие затруднения. А именно: его лагерь, как было выше указано, находился между двумя реками - Сикорисом и Цингой, расстояние между которыми достигало тридцати миль. Ни одной из них теперь нельзя было перейти, и по необходимости пришлось ограничиваться этим узким местом. Те общины, которые примкнули к Цезарю, не могли подвозить хлеба; зашедшие слишком далеко фуражиры были оторваны реками и не могли вернуться; наконец, и главный транспорт со съестными припасами, который шел из Италии и Галлии, не мог достигнуть лагеря. А время года было самое неблагоприятное: запасного хлеба уже не было, а новый еще не совсем поспел; соседние общины были истощены, так как Афраний свез почти весь хлеб в Илерду еще до прихода Цезаря, а что оставалось, то Цезарь издержал в предыдущие дни; скот, мясом которого можно было бы на первое время облегчить голод, соседние общины угнали из-за войны в отдаленные места. Того же, кто далеко заходил за фуражом или за хлебом, преследовали легковооруженные луситаны и знакомые с местностью солдаты из Ближней Испании с малыми щитами; им нетрудно было переправляться через реку вплавь, так как, по распространенному там обычаю, они выступают в поход не иначе, как с мехами.
49. Наоборот, войско Афрания было богато всевозможным провиантом. Много хлеба Афраний успел запасти и свезти еще раньше, много свозилось со всей провинции, под рукой был также большой запас фуража. Все это вполне безопасно доставлялось по мосту у Илерды из заречных местностей, не пострадавших от войны, к которым Цезарь вообще не имел доступа.
50. Упомянутый разлив продержался несколько дней. Цезарь сделал попытку восстановить мосты: но ни высота воды в реке не допускала этого, ни расположенные по берегу неприятельские когорты не давали кончить работу. Они без труда могли мешать ей как по самому характеру берегов реки и вследствие ее разлива, так и потому, что они обстреливали со всей береговой полосы одно, и притом узкое, место. Наоборот, нашим трудно было работать на очень быстрой реке, не попадая при этом под метательные снаряды.
51. Афраний получил известие, что большой обоз с провиантом, державший путь к Цезарю, остановился у реки. Это были стрелки из области рутенов и всадники из Галлии с большим количеством повозок и, по галльскому обыкновению, с большим багажом. Там было, кроме того, около шести тысяч всякого рода людей, включая рабов и детей, но не было никакого определенного порядка, никакого определенного руководства: каждый поступал по-своему, и все совершали путь без страха, с той же вольностью, с какой они путешествовали в прежние времена. Среди них было также много молодых людей из знатных семейств, детей сенаторов и всадников, были посольства от отдельных общин, были даже послы Цезаря. Всех их задерживал разлив реки. Для внезапного нападения на них Афраний выступил ночью со всей конницей и тремя легионами и, послав перед собой конницу, напал на них врасплох. Однако галльские всадники быстро изготовились и приняли бой. Пока можно было сражаться одинаковым оружием, они, несмотря на свою малочисленность, выдерживали натиски большого числа врагов; но как только начали приближаться знамена легионов, они, потеряв несколько человек, двинулись на ближайшие горы. Задержка, вызванная этим сражением, оказалась для наших спасительной: они выиграли время для отступления на высоты. В этот день мы потеряли около двухсот стрелков, несколько всадников, небольшое число погонщиков и некоторую часть обоза.
52. В довершение всего, поднялись цены на хлеб. Это повышение цен, как почти всегда бывает, было тягостно не только вследствие нужды в данный момент, но и вследствие страха за будущее. Цена дошла уже до пятидесяти денариев за модий: (61) недостаток питания успел ослабить силы солдат, а между тем лишения со дня на день увеличивались. Таким образом, в несколько дней произошла огромная перемена в общем положении: наши должны были бороться с нуждой в предметах первой необходимости, тогда как у врагов всего было вдоволь, и они теперь были, по-видимому, сильнее наших. Поэтому Цезарь потребовал от примкнувших к нему общин поставки мелкого скота, так как хлеба у них самих было мало; кроме того, он рассылал своих погонщиков по более отдаленным общинам и сам всеми возможными средствами старался смягчить эту нужду.
53. Петрей и Афраний со своими друзьями подробно и с большими преувеличениями сообщали об этом в Рим. Многое присочиняли и городские слухи, так что война казалась почти оконченной. Когда эти письма и вести приходили в Рим, то все спешили в дом Афрания с торжественными поздравлениями. Многие отправлялись из Италии к Гн. Помпею - отчасти чтобы первыми принести это известие, отчасти чтобы не возбуждать подозрений, что они сначала выжидали исхода войны и явились к нему позднее всех других.
54. При таком бедственном положении, когда все дороги были отрезаны пехотой и конницей Афрания и нельзя было докончить постройку мостов, Цезарь приказал своим солдатам строить корабли такого типа, какому его научил опыт, приобретенный в прежние годы в Британии (62). Киль и ребра делались из легкого дерева, а остальной корпус корабля плели из прутьев и покрывали кожей. Когда они были готовы, он привез их ночью на повозках, связанных парами, на двадцать миль от лагеря, переправил на них через реку солдат, внезапно захватил холм, лежавший у самой реки, и быстро укрепил его, прежде чем противники могли это заметить. Потом он переправил на другой берег легион и начал с двух сторон наводить мост, который через два дня был готов. Таким образом, и транспорт с провиантом, и люди, отправившиеся за хлебом, безопасно достигли его лагеря, и подвоз хлеба был теперь налажен.
55. Еще в тот же день он перевел через реку значительную часть всадников. Напав на фуражиров, которые этого не ожидали и беззаботно рассеялись по окрестностям, они захватили много вьючных животных и людей, а когда на помощь посланы были когорты с малыми щитами, они умело разделились на два отряда: один должен был стеречь добычу, а другой - сопротивляться неприятельским атакам и отбивать их. Таким образом, одну из когорт, которая неосторожно выбежала вперед за линию фронта, они отрезали от других, окружили и уничтожили, после чего сами благополучно и с большой добычей вернулись по тому же мосту в лагерь.
56. Во время этих происшествий под Илердой массилийцы изготовили, по совету Л. Домиция, семнадцать военных кораблей, в том числе одиннадцать палубных. К ним они прибавили суда меньшего размера, чтобы самой своей численностью устрашить наш флот. На них было посажено большое число стрелков и вышеупомянутых (63) альбиков, которых поощряли наградами и обещаниями. Домиций выговорил себе особые корабли и посадил на них арендаторов, которых привел с собой. Эта отлично снаряженная эскадра с большой уверенностью выступила против наших судов, находившихся под командой Д. Брута и стоявших у острова против Массилии.
57. Числом кораблей Брут значительно уступал противнику; но Цезарь назначил на этот флот отборных храбрецов из всех легионов, антесигнанов и центурионов, которые сами выговорили себе это назначение. Они изготовили абордажные крюки и багры и запаслись большим количеством копий, дротиков с ремнями и прочего метательного оружия. Заметив приближение врагов, они вывели свои корабли и вступили в бой с массилийцами. Сражались с обеих сторон очень храбро и ожесточенно: суровые горцы-альбики, опытные в употреблении оружия, немногим уступали в храбрости нашим; притом они только что расстались с массилийцами и помнили их недавние обещания. Равным образом и пастухи Домиция в надежде на обещанную им свободу старались отличиться на глазах у своего господина.
58. Сами массилийцы, уверенные в быстроходности своих судов и опытности кормчих, издевались над нашими, уклоняясь от их атак; насколько можно было развернуться на просторе, они растягивали свою линию и старались либо окружать наших, либо нападать с несколькими кораблями на один, либо, наконец, проходя мимо него, по возможности ломать у него весла. Но когда неизбежно было сближение, а опытность и хитрые маневры кормчих были бесполезными, то они прибегали к храбрости горцев. У наших не было таких опытных гребцов и искусных кормчих, так как они поспешно были взяты с грузовых судов и еще не успели усвоить себе даже названия снастей; кроме того, большой помехой была медленность и тяжесть кораблей: они были сделаны из сырого леса и не обладали полезными качествами быстроходных судов. Поэтому, при первой возможности сражаться на близком расстоянии, наши хладнокровно выставляли один корабль против двух: они накидывали тогда крюки, зацепляли оба корабля и сражались на обе стороны, а затем переходили на суда неприятелей. Таким образом они перебили большое количество альбиков и пастухов, часть неприятельских кораблей пустили ко дну, некоторые захватили в плен вместе с экипажем, остальные загнали в гавань. В этот день кораблей массилийцев и Домиция было взято шесть, погибло - девять.
