Лев Князев - Лицо бездны
Потерпим, товарищ стармех! Еще дождусь и вас, с вашей "Соленой"! Спешите, я жду! И докажите, что умеете работать. Чтоб без всяких "оказалось", товарищ стармех! - погрозил он пальцем во тьму.
Примостившись на своем жестком сиденьи, Максим сгорбился, сунул ладони под мышки. В голове застучало: "тук-тук-тук..." Непонятно было, то ли кровь стучит, отравленная холодным, душным воздухом, то ли ребята снова торкаются там, наверху. Кончайте стучать, парни, не до вас... Вам хорошо там, в шлюпке, одетым в полушубки. И спасатели первыми поднимут на борт вас. А мне надо сохранить остаток сил. Поесть бы теперь чего теплого. Или чаю крепкого, такого как у Виктории дома. Только не чашечку, а бокал, полный, чтобы шел пар! Ничего, - если обожгусь... Он стиснул зубы от полыхнувшей в нем жажды. Вот так, значит, теперь еще это будет меня мучить... Поднявшись, он стал соскребать с металла иней в ладошку, бросил в рот, выплюнул с отвращением вязкую, пахнущую мочой воду.
Где вы, морями, я не могу, не могу!
- Клара, ты? Здравствуй, лапочка, это Люся. У меня потрясающие новости, только не для телефона, ты понимаешь?
- Я уже знаю, - строго сказала Клара, косясь на работавших за своими столами инженеров. - У нас все-все знают и тоже "не для телефона". Встретимся после работы, сразу, хорошо? Можно в кооперативном. Я как раз собиралась взять колбаски, завтра же Вадька приходит, надо чем-то кормить.
Люся в меховой шапочке, в просторном, по моде, пальто вошла в кооперативный магазин, когда Клара уже оплачивала за взвешенный продавцом круг одесской колбасы.
- Салют! - кивнула подруге Клара, - Ты брать будешь?
- Простите, у меня нет мужа-капитана, - засмеялась Люся.
- Тут и с капитанской зарплатой не разгонишься, - ворчала Клара, принимая от продавца пахучий сверток. Они вышли на улицу. Солнце садилось за остроконечные сопки, отраженным сиянием било из окна недавно выстроенного на берегу залива высоченного и нелепого здания Дома Советов, который местные острословы уже успели окрестить "Зубом мудрости" и "Членом партии".
- Ну, выкладывай, что узнала, - потребовала Люся, пряча от ветра носик в пушистый мех ламы.
- Наверное, то же, что и ты: сведений нет, хотя бомбят из пароходства все суда, находящиеся в том районе. По расписанию, еще утром должны были прийти в порт, но увы... Так что заплачут скоро мамы и жены...
- Кларочка, дело в том, что... - Люся подвинулась к подруге, округляя свои светлые, с ободком; как у курочки, глаза. - Дело в том, что как ОКАЗАЛОСЬ, капитан на выходе давал радиограмму в пароходство. Хочешь почитать? - И, торопясь, вынула из сумочки затрепетавший на ветру желтоватый листик бумаги. Подруги подошли ближе к стенке здания, загородясь спиной от ветра, Клара прочитала текст, еще недавно запоздало потрясший начальника пароходства.
"ББС загружен неудовлетворительно... большими пустотами... сильно снизило устойчивость баржи..."
- Люська, что же их не вернули сразу в порт, ведь было штормовое! - Клара утратила свою важную строгость.
- Что, что, не знаешь что ли? Есть план! Начало года - будут рапортовать, что "вопреки погодным условиям..." и так далее. - Люся сунула радиограмму в сумочку. - Понятно теперь, где их искать?
Советский теплоход "Байкаллес" был на выходе из японского порта, когда представитель полицейской службы, взбежав по парадному трапу, прошел к капитану и протянул ему свежий номер газеты "Джапан Таймз", сложенный так, что в глаза бросался снимок: темная поверхность моря и на ней две белесые сигары или перевернувшиеся вверх брюхом рыбы - два предмета - один за другим.
- Неважные новости, мастер, но я счел долгом доставить их вам, - сказал полицейский, показав испорченные зубы. - Снимок сделан самолетом нашей береговой обороны и тотчас доставлен в газету.
Капитан разом охватил взглядом бесстрастное сообщение репортера: - SOVIET TUGBOAT SPOTTED CAPSISED. JAE MARITIME SAFETY AGENCY HEADGUARTERS HERE SAID, A SOVIET TUGBOAT WAS SPOTTED CAPSISED IN THE SEA ABOUT 360 KM. OFF AOMORI PREFECTURE. THE BOAT WAS BELIVED TO BE THE "BOLSHEKAMENSK" TOWING LUMBER BARGE FROM PORT JUZHNIJ. THE FATE OF THE 19 CREWMEMBERS WAS NOT IMMIDIATELY KNOWN. THE LUMBER BARGE WAS ALSO BELIWED OVERTURNED OFFICIALS SAID. (Обнаружен советский перевернутый буксир. Как сообщает Приморская служба безопасности, в Японском море обнаружен перевернутый советский буксир примерно в 360 километрах от префектуры Аомори. Предполагается, что этот буксир "Большекаменск", толкавший большую баржу с лесом из порта Южного. О судьбе 19 членов команды пока ничего не известно. Баржа с лесом также перевернута, сообщают из службы.)
- Вы умерены, что здесь нет ошибки? - спросил он.
- Японские газетчики не могут допустить себе такую роскошь, как неточность, - сказал полицейский. - Боюсь, что ваши спасатели еще не обнаружили место катастрофы... Он глянул на помрачневшее лицо советского капитана и вздохнул. - Извините, мне пора, там пришла швартовая команда.
- До свиданья, спасибо, - рассеянно ответил капитан, после чего быстро прошел в радиорубку. Начальник рации сидел за своим столом, подшивал для отчета бумаги.
- Начальник, сейчас, как только выйдем из порта, передай срочно аварийную в Приморск. - Кажется, погибли наши на ББС...
Непослушными пальцами Максим сдвинул выключатель на ребристом теле японского фонарика. В неярком свете разглядел циферблат на запястье. Так, уже двадцать с лишним часов я здесь, - пробормотал он непослушными губами. - Долго я терплю, братцы, долго. Уже и батарейки садятся, а сердце мое все стучит. И надеюсь... - Он раскрыл журнал, охватив карандаш кулаком, написал крупно, коряво:
ВОЗДУХ ИЗ БАЛЛОНОВ ВЫТРАВИЛ. ДУХОТА, БОЛИТ ГОЛОВА. БАТАРЕЙКА КОНЧАЕТСЯ. ПЫТАЛСЯ ПОПАСТЬ В ЦПУ, НО ТАМ ВОДА. ГДЕ ВЫ, ЛЮДИ, ПОЧЕМУ ТАК ДОЛГО?
НО Я ВЕРЮ, НАДЕЮСЬ!
Захлопнул журнал, подбородком двинул кнопку выключателя. Двадцать часов. Сколько же времени вам надо, братцы? Радист выходит на связь регулярно. В ноль часов он не вышел, потом... Потом - все. Значит, в двенадцать вы не поймали наших позывных, подняли тревогу. 3апросили - ответа нет, дали команду на суда поблизости по последним координатам. Послали спасателя. Ну, пусть еще шесть часов. Всего - четырнадцать, пусть шестнадцать. Но я здесь уже двадцать!... Или я не так считаю, идя в этом мире все идет не так? Максим постучал кулаками по заснеженной крышке насоса, бил до боли. Ну ладно, мне еще больно, я жив. Я терплю, братцы!
...В правильных подсчетах Максима Ковалева отсутствовала одна существенная поправка, которую обязательно внес бы стармех Гусев, со своим "комплексом Квазимоды". Поправка эта - на установившуюся в нашей Системе реальность, столь же могучую, как подбиравшаяся к Максиму Бездна. Но не мог молодой, здравомыслящий человек без заранее принятого в расчет недоверия ко всей Системе, предположить, что самый элементарный порядок в ней нарушается регулярно и совершенно привычно, что в то время как он ведет свои подсчеты и ждет помощи, ни один человек в родном ему пароходстве еще и не догадывается о несчастье. Что кто-то, обязанный сообщить о непорядке в связи, не сделал этого раз и еще раз и лишь спустя тридцать шесть часов полетела в эфир грозная радиограмма с выговором капитану "Большекаменска" за то, что он нарушает Устав. Получать эту радиограмму оказалось некому: в это время Бездна уже овладела экипажем. Подсчитывая часы и минуты, оставшиеся до прихода спасателей, Максим не знал, что не час, а почти двое суток, отпущенных судьбой на его опасение, будут съедены Системой.
Человек зашел в застекленную кабину телефона-автомата и прикрыл за собой дверь. Поставив у ноги дипломат, он расстегнул морской, крытый чертовой кожей полушубок (такие были в моде еще во времена конвоя Пэ-КЮ-17,) и достал из кармана форменного пиджака записную книжку. Полистал ее торопливо, нашел нужную страницу и, держа книжку наотлете, далеко от глаз, набрал свободной рукой номер телефона. Пискнули гудки, трубку подняла женщина. Голос у нее был сочный, молодой, с нотками беспричинной радости.
- Квартира Протасовых, слушаю.
- Мне бы Викторию Михайловну, - попросил человек. Это вы? Звонит Гусев, старший механик. Припоминаете, в автобусе ехали? Да, тот самый.
- Вот уж не ожидала вашего звонка, - засмеялась Виктория. - Что-нибудь случилось, товарищ стармех?
- Нет... Вообще-то да, но об этом после. Мне, Виктория, очень некогда, я хотел только спросить, вы еще встречались с Максимом Ковалевым?
- Это необходимо знать? - спросила она не сразу.
- Дорогая девочка, оставим пикировку на потом. Он, помните, говорил, что сразу после рейса уйдет в отгулы оформлять документы на квартиру? Один рейс он сделал, пароход ушел снова. Мне надо знать, дали Максиму отгул или он вынужден был пойти и в этот рейс?
- Он сказал, что сходит еще раз. Или два.
- Именно так? - воскликнул Гусев. - Вы с ним лично разговаривали?
- Да, он заходил перед рейсом... Но что произошло, послушайте? Встревожилась Виктория. - Товарищ стармех!
- Пока ничего не известно, Виктория Михайловна, - проговорил он после паузы. - Надеюсь, все обойдется, извините, меня ждут... - И он повесил трубку...
