Иосиф Бентковский - Ставрополь в географическом, историческом, топографическом и статистическом отношениях
Относительно воспитания юношества, как главного и необходимого условия в общественной жизни, генерал Граббе, по мере возможности, старался вникать в тогдашнее положение гимназии, состоявшей в ведении Харьковского учебного округа. Хотя попечение об этом заведении и не относилось к непосредственным его обязанностям, но забота о благосостоянии Ставрополя не давала ему покоя; он везде и во всем хотел оставить после себя память. В свободные от занятий часы П.Х. Граббе очень часто посещал гимназию и нередко лучших из ее воспитанников вместе с преподавателями приглашал к себе на обеды и балы и там, видимо, хотел в одних возбудить соревнование, а других заставить вести молодых людей к истинной цели просвещения. С другой стороны, при содействии Граббе бывший учитель гимназии, Крупье, основал в Ставрополе первый женский пансион, который служил долгое время единственным заведением для воспитания прекрасного пола и существовал бы, может быть, до сих пор, если бы дряхлость не заставила старика Крупье сложить с себя это бремя в 1849 году на другого. Мы должны также заметить, что пансион этот для Ставрополя принес много существенной пользы и особенно в том отношении, что жители города вместо прежнего небрежения о воспитании своих дочерей стали уже чувствовать для себя необходимым и даже почитали самым главным делом в домашней жизни дать своим детям хотя какое-нибудь понятие об окружающем и указать им истинный путь к просвещению.
Бывшие во время управления П.Х. Граббе Кавказской областью гражданские губернаторы генерал-майор Хомутов, действительный статский советник Семенов и генерал-майор Сотников также принимали участие в общеполезных делах и старались помогать своему главному начальнику в скорейшем осуществлении его намерений, но не могли оказать больших услуг Ставрополю потому, что, пробыв в нем по нескольку месяцев, они получали вскоре новые для себя назначения.
Представив по возможности главный переворот, совершавшийся теперь внутри Ставрополя, перейдем снова к его наружности. В течение 1840, 1841 и 1842 годов постройки шли чрезвычайно быстро, так что следить за постепенным возникновением их, как делали мы это прежде, весьма затруднительно; город строился во всех своих частях и предместьях и расширялся незаметно. Мы здесь укажем на те только здания, на которые преимущественно обращено было внимание генерала Граббе. Одно из них принадлежит войску — это казармы, устроенные на площади к юго-западу от дома командующего войсками. Прежде, во время лета, находившийся в Ставрополе батальон располагался в этом самом месте лагерем, а теперь получил для себя всегдашнее верное убежище от зноя и холода. Перевод батальона на постоянные квартиры послужил некоторым образом и к распространению Ставрополя. Это вполне мы видим в настоящее время: расстилавшееся до того времени вокруг казарм пустое пространство представляет теперь хотя и небольшое, но довольно чистое и опрятное поселение, мы могли бы сказать собственно военное поселение, если бы тут не было построек, принадлежащих ставропольским гражданам.
К числу других капитальных зданий, обязанных своим существованием генералу Граббе, принадлежат присутственные места. Выше еще заметили мы, что Павел Христофорович имел сильное желание разбросанные до того времени по городу правительственные учреждения собрать в одно место; но на первых порах успеть в этом было очень трудно. Когда же граждане начали безостановочно заниматься украшением своего города и строиться, генерал Граббе, собрав сведения о сумме, которая употребляется присутственными местами на наем частных домов, нашел, что в общей своей сложности она может вполне удовлетворить за труды того из граждан, кто решился бы принять на себя постройку отдельного здания для помещения всех правительственных мест. Вследствие этого намерение генерала было передано ставропольскому купечеству, из среды которого почетный гражданин Волобуев первый вызвался привести его в исполнение, и это теперь мы видим на самом деле.
Военный госпиталь, первое капитальное здание, бросающееся в глаза въезжающему в город из внутренних губерний чрез Черкасскую заставу, также выстроен под наблюдением П.Х. Граббе.
Радуясь успеху своих предприятий и оживлению Ставрополя, генерал Граббе не остановился и постоянно переходил от одного предмета к другому. Заключенные, имевшие до настоящего времени весьма неудобное и тесное помещение, были также приняты им под свое покровительство. Рассчитывая с истинно христианской заботливостью, что между преступниками могут быть очень легко и совершенно невинные, Павел Христофорович думал устроить такое для тюремного замка помещение, где заключенные прежде своего осуждения были бы сколько-нибудь изъяты от страданий. Для этого, по проекту его, у Гремучего родника воздвигнут, хотя и грустный по своему назначению, но прекрасный по наружности корпус; по крайней мере мы смело можем сказать, что с устройством замка судьба заключенных многим улучшилась, особенно же в теперешнее время.
В довершение всех своих распоряжений к усовершенствованию Ставрополя П.Х. Граббе не хотел оставить без внимания религиозной и нравственной стороны города как главных оснований к его будущему благоденствию и процветанию. Но как это трудное дело не могло быть им исполнено без содействия духовного архипастыря, который бы преимущественно обязан был следить за нравственностью и религией, П.Х. Граббе принял на себя ходатайство об учреждении в Ставрополе Епископской кафедры и отдельной Кавказской епархии. Расчет генерала был верен в том его предположении, что граждане, воодушевленные пастырским словом, непременно займутся постройкой церквей, которые, кроме высокой духовной цели, много послужат к украшению города и поднимут его в глазах простого народа, удивлявшегося прежде, что в Ставрополе один только Божий храм, и очень часто иронически выражавшегося об этом словами: «Уж и видно, что Кавказ». Наконец 4 апреля 1842 года, вследствие ходатайства генерала Граббе, последовало Высочайшее повеление об учреждении Кавказской и Черноморской епархии; но Павел Христофорович не дождался прибытия архипастыря и в конце этого года выехал из Ставрополя, желая ему успеха в дальнейшем развитии.
По отъезде П.Х. Граббе, в январе месяце 1843 года в Ставрополь прибыл новый начальник Кавказской области и командующий войсками генерал-лейтенант Владимир Осипович Гурко. Ставрополь, стряхнувши с себя покрывавшую его прежде пыль, в это время много поюнел и во всем представлял живые следы деятельных трудов и полезных преобразований. Все это генерал Гурко хорошо видел при обозрении города и постановил себе обязанностью продолжать начатое.
В этом же году, как мы помним, вечером в Великую Субботу перед Пасхой наш город был оживлен приездом Преосвященного Иеремии, первого Епископа Кавказского и Черноморского, по справедливости достойного воспоминания и уважения за свои заслуги, оказанные городу в нравственном и религиозном отношениях. Все, что мы видим теперь хорошего и полезного в духовных учреждениях, принадлежит именно ему. Граждане до приезда Преосвященного Иеремии приняли на себя труд приготовить помещение для своего духовного пастыря, но долго у них шли толки о месте, на котором предполагали устроить это помещение, и чрез это к приезду Преосвященного оно не было окончательно отделано. Затем почетный гражданин Волобуев, движимый чувством христианского благочестия, приняв в том деле весь труд на себя, приобрел на Кузнечной улице уютное с домом место и в несколько месяцев привел все там в порядок и устроил домашнюю церковь. С переходом сюда владыки Кузнечная улица получила название Архиерейской, а бывшие невдалеке отсюда, в небольшой лощине, городские кузницы перенесены за город к ярмарочной площади. Новая эта улица, до того заброшенная и мало населенная, быстро начала застраиваться, особенно средним классом ставропольского народонаселения. Пространство за архиерейским домом было занято только старыми городскими кладбищами, а на восток от них разбросано несколько мещанских хижин; теперь же, в течение каких-нибудь 11 лет, из этого пустопорожнего места образовалось целое новое предместье города с правильными улицами, ясно свидетельствующее, что народонаселение Ставрополя значительно увеличилось.
Преосвященный Иеремия, знакомясь понемногу со ставропольским обществом и стараясь понять его с той точки зрения, которая относилась непосредственно к обязанностям архипастыря, увидел, что общество расположено к благим предприятиям и что с помощью его можно много сделать полезного для города. С этой мыслью Иеремия обратился к генерал-лейтенанту Гурко и просил его содействия, которое генерал всегда готов был оказать ему, потому что необходимость в духовных учреждениях была очевидна и отчасти также лежала на обязанности главного начальника. Предоставив теперь заботиться о духовных учреждениях архипастырю, В.О. Гурко желал, по примеру своего предшественника, заняться дальнейшим усовершенствованием города, но по военным делам не мог предпринять многого и решительного. Вторую половину 1843 года он провел на левом фланге Кавказской линии, следя за волнением горцев, которое наконец было прекращено поражением скопищ Шамиля при селении Большие Казанищи. В следующем году после этого удачного предприятия Гурко вновь отправился в экспедицию и все почти летнее время находился в Чечне, занимаясь там учреждением Сунженской линии, где тогда же им заложено было и Воздвиженское укрепление. Однако Ставрополь, несмотря на эти частые отсутствия начальника области, не переставал распространяться; пустопорожние места быстро застраивались, и не какими-нибудь хижинами, как это было прежде, а по большей части каменными домами. Преосвященный Иеремия, со своей стороны, успел привести в порядок заброшенные городские кладбища и убедил граждан приступить к постройке нескольких церквей и к доставлению необходимых для них украшений.
