А Самсонов - Знать и помнить
Летнее отступление 1942 года не было неизбежным, но Сталин не поверил точным данным советской разведки.
Знаменитый приказ No 227 наркома обороны СССР от 28 июля 1942 года в литературе называется "Ни шагу назад!", но он до сих пор не опубликован полностью (в готовящемся 4-м издании "Сталинградской битвы" постараюсь привести его без каких-либо изъятий). Ибо он обнаженно и прямо говорил, что страна оказалась в отчаянном положении, что дальше отступать нельзя. Ветераны войны знают: он был очень суровым. Тем не менее он был необходим в сложившейся тогда обстановке. И во многом способствовал перелому на фронте. Ведь, например, 126-я стрелковая дивизия во главе с командиром полковником В. Е. Сорокиным легла костьми на оборонительном рубеже, но не отошла.
Судьбы наших войск, которые вели бои в окружении, на дальних подступах к Сталинграду, не менее трагичны. Я запросил военные архивы, выясняя судьбы 33-й гвардейской, 181-й и 192-й дивизий, но мне ответили, что никаких документов не сохранилось, все они были уничтожены, пока войска находились в окружении.
Кстати, первые работы, посвященные судьбам окруженных армий, принадлежат перу литераторов, а не историков.
("Зеленая брама" Е. Долматовского. Я считаю эту книгу ценной.)
Но здесь надо напомнить, что изучать историю нельзя только по романам и кинофильмам. Сглаживают подлинные факты минувшего и те историки, которые не преодолели субъективизма и привержены лакировке событий.
С трактовкой событий прошлого в художественных произведениях историк не всегда может согласиться, но многое раскрыто и исторически верно, с большой силой.
Остановлюсь в этой связи на романе И. Стаднюка "Война". Роман подробно анализирует трагическую судьбу первого командующего Западным фронтом генерала армии Д. Г. Павлова и его ближайших помощников генерал-майоров Н. А. Клыча, В. Е. Климовских, А. Т. Григорьева и А. А. Коробкова. Они на девятый день войны были отстранены от выполнения своих обязанностей и предстали перед военным трибуналом. Увы, на многих страницах романа звучат мотивы сугубой виновности бывших руководителей Западного фронта в критическом военном положении страны. Так, читателю внушается, что именно командование было повинно в неполной боевой готовности войск Западного фронта, а затем - и в преступной неспособности руководить ими в развернувшихся боях. Удивляет страшное по своей обнаженности высказывание, когда, парируя возражения Тимошенко о невозможности сговора Павлова с фашистами, Мехлис говорит: "Мы ведь должны подумать и о том, как объяснить нашему народу и всему миру, почему Красная Армия отступает..." [Стаднюк И. Собр. соч. В 4-х т. М., 1985, т. 4, с. 172] Коварная версия о сговоре Павлова с гитлеровцами была отвергнута Сталиным, но обвинение в преступной бездеятельности осталось. Романист приписывает в какой-то мере такие мысли и самому Павлову: "И ему пришлось, глядя правде в глаза, признать, что в преддверии войны он как командующий округом не сделал многого из того, что обязан был сделать" [Там же, т. 3, с. 449].
Однако, говоря языком юристов, формула "не сделал многого" не равнозначна формулам "преступление", "предательство". В первый день войны около 1200 самолетов нашей авиации было уничтожено на аэродромах и в неравных боях [История второй мировой войны. 1939 - 1945. М., 1975, т. 4, с. 35], связь дезорганизована, управление войсками на какое-то время потеряно. Но произошло это не только на Западном направлении, где противник наносил главный удар.
А разве на Северо-Западном и Юго-Западном направлениях не происходило почти то же самое? Пора сказать открыто: Д. Г. Павлов и его боевые соратники не были повинны в преступлениях, в которых их обвинили.
Суровая кара, нравственная справедливость расстрелов обосновывается у И. Стаднюка и в разговоре Сталина с Б. М. Шапошниковым. А ведь Сталин и в мирное время посылал на расстрел под разными предлогами всех, кто выступал против него...
Надеюсь, Иван Евсеевич Карасев уже посмотрел фильм "Покаяние"? Зрителей он потрясает. Его смысл обращен к нашей исторической памяти, к урокам старших поколений.
Да, нельзя все это забыть, успокаивая себя тем, что советское общество одерживало грандиозные победы в каждой сфере материальной и духовной жизни. Вот и Иван Евсеевич пишет, что "историю забывать нельзя". А в чем же тогда различие наших позиций?
Дело в том, что культ личности Сталина осужден не одним Н. С. Хрущевым, а всей партией, постановлением Центрального Комитета КПСС от 30 июня 1956 года "О преодолении культа личности и его последствий"; это постановление напомнило и о том, что в конце 1922 - начале 1923 года В. И. Ленин в известном "Письме к съезду"
рекомендовал переместить Сталина с поста генсека ввиду некоторых личных его качеств.
Мы переживаем сейчас процесс революционного обновления общества, который опирается на важнейшие завоевания социализма, включая демократизм, гласность, сознательное участие в труде и общественной деятельности.
Преодоление инертности, тормозящей наше движение вперед, невозможно без правды о прошлом.
Всего самого доброго хочу пожелать в заключение вам, Иван Евсеевич, и, конечно, рекомендую глубже задуматься над оценкой роли И. В. Сталина в истории минувшего.
Социалистическая индустрия, 1987, 24 мая
Письма
читателей
И. Е. Карасев, водитель,
57 лет, г. Пенза
ПОЧЕМУ МОЛЧАТ
ИСТОРИКИ?
Благодарю академика А. М.Самсонова за ответ на мое письмо. Я говорю большое спасибо А. М. Самсонову за его правду о событиях тех дней у берегов Волги [Речь идет о Сталинградской битве]. История - это мать народа. У истории, как и у матери, нужно всему учиться. История, как и мать, на другую не меняется. Какая бы она ни была, но она наша, родная, нас родила и нас вскормила. Мы с ней, с матерью-историей, горло фашистам перегрызли, о чем Вы, Александр Михайлович, так справедливо пишете в своей книге. Но понимаю, что об истории, о прошлом в двух словах не расскажешь.
Историю нужно излагать во всех ее цветах, а не в одном цвете. Вы мне рекомендуете задуматься над оценкой роли Сталина в истории минувшего. Я убежден, что Сталину много приписано лишнего. Сталин был у нас в стране хорошим "тягачом": когда нужно было вытягивать, все средства были хороши. А когда вытянул страну, "тягач"
стал не нужен, стали разбираться с ошибками.
В народе был такой разговор. Когда обсуждался на съезде культ личности, из зала поступила записка: "Никита Сергеевич, а вы где были в то время?" Хрущев посмотрел на сидящих в зале и спросил: "Кто написал? Подымитесь!" В зале все сидят, не подымаются. Тогда Хрущев сказал: "О, боитесь! Вот так и я боялся".
Н. С. Хрущев стал быстро осваивать целину. Ему как будто говорили: "Осваивать надо не авралом, а постепенно". А что получилось? Хлеб вырос и весь остался на поле, потому что некуда было его ссыпать, не было элеваторов.
Хлеб убирали, но ссыпали прямо на поле в бурты под открытым небом. Я сам этот хлеб вывозил в речку все лето 1957 года. Подъедем к такому бурту, а он весь сопрел. А в этом бурте тысячи тонн! Грузили транспортером и в овраг вывозили, речки уже были запружены зерном.
Не сложился ли у нас блок круговой поруки в застойный период 70 начала 80-х годов? По моему убеждению, есть такой блок, которому все можно и все дозволено.
И этот "блок" в наше время, время коренных изменений в жизни народа нашего, больше всего сопротивляется тому, что поставил перед страной XXVII съезд партии. Этим людям конечно же перемены ни к чему. А рабочий, пролетариат, стоит за жесткую дисциплину, сравнимую со сталинским временем, чтобы до рабочего доходили плоды его труда, а не затормаживались у разных проходимцев из высших слоев. Раньше такого не было, чтобы жить при социализме и воровать по миллиону. При сталинской дисциплине за такие делишки - только вышка.
Сейчас многих корежит от слова "Сталин", даже в мой адрес идут оскорбительные письма такого содержания:
"Иван! Позоришь всех воинов Великой Отечественной войны. Пиши, да знай что". Некоторые в своих письмах называют меня "сталинским подхалимом". Есть письма, которые Сталина называют коварным и хитрым. Люди очень интересуются прошлым. А некоторые говорят: "Иван! А тебя КГБ не заберет?" Я спрашиваю: "А почему должны забрать?" - "Да ты, говорят, о Сталине писал". Это говорят в основном молодые люди. Что у нас можно считать правдой? Когда наше общество начало разлагаться? Почему об этом молчат историки? Сейчас для них самая работа, а они молчат. Ждут, когда за них кто-то скажет "а", а они тогда скажут "б"...
Трудно, очень трудно сейчас приходится нашему правительству. Подгнили опоры, на которые мы должны опираться. Кажется, и опоры еще не старые, а уже валятся.
Что же делать с грибковым вирусом, чем лечить? Лекарство есть, но применить не торопятся, а грибок все сильнее прогрессирует. Покуда грибковую заразу не уничтожим, перестройка будет хромать. Здоровые силы в социалистическом обществе есть, и грибкового паразита все равно задавят, только нужно не упустить время. Нужно идти по всему фронту и не бегать за солдатом, когда генерала можно взять.
