А Орлов - Тайны корейской войны
Обучение южнокорейской армии велось по американским уставам, поэтому тактика южнокорейской армии по существу ничем не отличалась от тактики американских войск.
Американские военные советники и южнокорейское командование уделяли серьезное внимание политико-моральному состоянию войск. Для проведения идеологической обработки личного состава в армии был создан специальный аппарат, который именовался "органы политподготовки". Непосредственное руководство идеологической обработкой личного состава формально осуществлялось "управлением политической подготовки". Фактически вся эта работа направлялась американскими советниками.
В целом южнокорейская армия была неплохо подготовлена и вооружена, но не имела боевого опыта.
Ли Сын Ман на пресс-конференции в апреле 1949 г. заявил: "В вопросе объединения страны я рассчитываю на патриотические элементы самой Северной Кореи. Северная коммунистическая армия в большинстве своем состоит из людей, мобилизованных насильно. Я уверен в том, что они вместе с соотечественниками Севера поднимутся на объединение страны. Отсюда, я думаю, не будет такого столкновения между Югом и Севером, которого можно ожидать при нападении армии национальной обороны на Север для того, чтобы объединить страну силой оружия. Сейчас разрабатывается вопрос об усилении армии национальной обороны, потому что после объединения Юга и Севера нам будет противостоять коммунистическая армия Китая"14.
Свидетельствами нарастания военной напряженности на Корейском полуострове стали известные события 1949 года. Вооруженные конфликты на 38-й параллели часто происходили и раньше, но в 1949 году они исчислялись сотнями и порой, особенно летом и осенью, приобретали масштабы настоящих сражений с участием воинских частей и артиллерии. Самые масштабные бои неоднократно разворачивались на крайнем западе, на полуострове Онджин, из-за находящихся там горных вершин, позволявших контролировать стратегически важный район на пути к Пхеньяну. КНДР и РК обвиняли в вооруженных конфликтах друг друга, но большинство боев 1949 г., как полагают американские специалисты, было все же начато Югом15.
В первой половине 1950 года количество вооруженных конфликтов сократилось, но они все равно продолжались. Американский ученый Брюс Каммингс приводит следующую статистику периода непосредственно перед началом войны: с 18 по 25 мая - 14 инцидентов, с 25 мая по 1 июня - 25, с 1 по 8 июня - 13, с 8 по 15 июня - 1416. Каждый такой конфликт сопровождался десятками убитых и раненых с обеих сторон.
Все это происходило на фоне важных политических изменений, которые шли в Дальневосточном регионе. Осенью 1949 г. в Китае победила Народная революция, коммунисты возглавили руководство новым народно-демократическим государством - Китайской Народной Республикой. В феврале 1950 г. КНР подписала с СССР договор о дружбе, союзе и взаимопомощи. Союз СССР и КНР в условиях, когда обе коммунистические державы всячески поддерживали народно-демократический режим в КНДР, способствовал стремлению руководства Северной Кореи к объединению всей страны военным путем. Но предварительно глава КНДР Ким Ир Сен хотел заручиться одобрением северокорейского похода на Юг со стороны КНР и СССР.
Для Ким Ир Сена особенно важна была поддержка СССР, который, восстановив свое народное хозяйство после Второй мировой войны, являлся одной из наиболее могущественных военных держав мира. Ким Ир Сен помнил, что 13 октября 1948 г. в приветственной телеграмме правительству Северной Кореи по случаю провозглашения КНДР И.В. Сталин ограничился пожеланиями успехов новому правительству "в его деятельности на пути национального возрождения и демократического развития", не углубляясь в проблемы дальнейших отношений двух государств17. Поэтому глава правительства КНДР настойчиво добивался от Москвы согласия на визит правительственной делегации КНДР в Советский Союз. Вождю северокорейских коммунистов нужно было выяснить позицию Сталина в отношении КНДР.
В январе 1949 года такое согласие было получено, и 5 марта того же года правительственная делегация КНДР во главе с председателем кабинета министров Ким Ир Сеном и министром иностранных дел Пак Хен Еном прибыла в Москву. В состав делегации входили также посол КНДР в СССР Дю Ен Ха. В переговорах с советской стороны участвовали, кроме Сталина, министр иностранных дел СССР А.Я. Вышинский и посол СССР в КНДР Т.Ф. Штыков. 5-18 марта между обеими странами велись интенсивные переговоры. В результате было заключено 11 соглашений. Они касались экономического и культурного сотрудничества, оказания технической помощи, расширения кредитования Северной Кореи, товарооборота и платежей. Были разработаны условия работы советских специалистов в КНДР и условия подготовки корейских специалистов в СССР. Специальными соглашениями предусматривалось временное базирование в порту Сейсин советского военно-морского подразделения и строительства железной дороги из Краскино (СССР) в Хонио (КНДР). В Пхеньяне создавалось советское торговое представительство, устанавливалась воздушная линия между СССР и КНДР. Все соглашения, кроме экономического и культурного, были секретными.
Советский Союз согласился продолжать поставки в Северную Корею вооружения и оборудования; КНДР же дала согласие на оплату поставок частично золотом и частично товарами - такими, как рис и минеральное сырье. Обсуждение проходило в духе жесткой "торговли" друг с другом, а не оказания "помощи". Советские представители настаивали на более ранних сроках платежей. Ким Ир Сен подверг сомнению советские данные о корейском долге. Обе стороны спорили о том, какую часть платежей отсрочить путем проведения через соглашение о кредите, а какую часть надлежит выплатить напрямую в американских долларах.
Особое значение имело получение Советским Союзом из Северной Кореи минерала под названием моназит. Моназит представляет собой черный песок с небольшим содержанием тория, радиоактивного вещества, которое могло быть использовано при производстве атомной бомбы. Советские официальные лица исследовали разработки месторождений моназита с самого начала оккупационного периода в 1945 г., и образцы минерала были доставлены в СССР.
Генерал Штыков писал Сталину во время торговых переговоров в марте 1949 года: "Необходимо принять меры к увеличению экспорта из Северной Кореи в СССР концентрата моназита, тантала, ниобия, а также приступить к экспорту урановой руды. Ввиду вышесказанного, прошу Вас дать указания соответствующим организациям об оказании помощи корейскому правительству в разработке месторождений, в организации производства концентратов и в добыче редких металлов, о которых шла речь выше".
Важное значение придавалось строительству железнодорожного пути от станции Краскино в Приморье до станции Хонио Северо-Корейской железной дороги. Советский МИД выступал за начало строительства в 1949 году, исходя из политических и военно-стратегических соображений во взаимоотношениях СССР с Северной Кореей. Заместитель главы МИДа в декабре 1948 года А.А. Громыко писал В.М. Молотову: "Принимая решение о сроках строительства, нам следует иметь в виду, что американцы прокладывают железнодорожные пути повсюду, где расположены их войска. Можно смело предложить, что и Южная Корея не будет в этом смысле исключением. В этих условиях отставание Северной Кореи в сооружении железных дорог крайне нежелательно".
Таким образом, стратегическое значение Северной Кореи заключалось в ее оборонительной миссии. Она должна была служить барьером против возможных агрессивных действий со стороны Соединенных Штатов. Однако опыт истории свидетельствовал, что в 1930-е годы Япония использовала Корею в качестве своего форпоста при нападении на Китай, не исключая и продвижения вглубь советской территории. Более того, как это ныне хорошо известно, когда осенью 1950 года войска ООН достигли реки Ялуцзян, генерал Макартур выступил за использование позиций США в Северной Корее для вторжения в Китай.
Несмотря на вывод советских войск из Кореи, советские официальные деятели в 1949-1950 годах продолжали пристально следить за событиями в КНДР. Например, вслед за подписанием соглашений в марте 1949 года, Штыков направил Молотову и Вышинскому письмо с перечислением мер, которые, по его мнению, необходимо было осуществить в Корее. В их число входило проведение массовых митингов, организация выступлений на демонстрациях, в прессе и на радио, а также рекомендации Ким Ир Сену выступить по поводу достигнутых соглашений в ходе ряда сессий Верховного Народного собрания Кореи, которые должны были состояться в апреле следующего года.
С конца 1949 года отношения между двумя корейскими государствами все более обострялись18. Оба правительства претендовали на объединение Кореи, каждое, разумеется, под своей эгидой. В октябре 1949 года президент Южной Кореи Ли Сын Ман в беседе с американскими моряками в Инчоне заявил, что "если нам придется решать эту проблему на поле боя, мы сделаем все, что от нас потребуется"19. 30 декабря на пресс-конференции он ужесточил свою позицию, заявив, что "нам следует своими усилиями объединить Южную и Северную Корею"20. Представитель Ли Сын Мана в США Чо Бен Ок, выступая там с лекцией в декабре 1949 г., высказывался вполне недвусмысленно: "Наступило время сражения военных сил двух миров, которые не могут существовать рядом друг с другом... Корея также находится на том этапе, когда она должна открыть себе дорогу силой оружия"21.
