Евгений Долматовский - Зеленая брама
Показал он мне и папки с письмами. Ветераны обращаются к нему, как к старшему начальнику, оставшемуся за командующего, за всех в группе Понеделина.
На основании изучения наших, к сожалению, скудных оперативных документов, а также трофейных карт и вышедших на Западе книг Баграт Исакович составил достаточно подробную схему окружения у Подвысокого.
К северу и востоку от Новоархангельска наши войска отражали натиск 16, 11 и 9-й танковых дивизий, а также двух механизированных (одна из них тоже значилась под номером 16, другая называлась «Адольф Гитлер»). С запада надвигались 297, 24, 125 и 97-я пехотные дивизии. На юге и юго-западе (а мы-то рассчитывали пробиться на юг!) против нас были выставлены 1-я и 4-я немецкие горнострелковые, 257-я и 96-я пехотные, 110-я и 101-я легкопехотные дивизии, да еще венгерский и румынский корпуса. Здесь же находилась итальянская дивизия, впоследствии оккупировавшая Первомайск.
Может быть, сегодняшнему читателю мало что говорит этот перечень номеров вражеских дивизий. В таком случае Добавлю, что за каждым номером — до 12 тысяч солдат, десятки танков, сотни стволов артиллерии и минометов. И воинственный раскат по дорогам Европы...
По немецким данным, наши 6-я и 12-я армии сковали двадцать две (да, двадцать две!) полнокровные дивизии противника с приданными им всевозможными средствами усиления (отдельные артиллерийские дивизионы, отдельные понтонные батальоны, «пионерные», то есть саперные, части, наконец, батальоны фельджандармерии и зондеркоманды). А в воздухе против нас действовали наиболее отличившиеся на европейском театре эскадрильи бомбардировщиков и истребителей общей численностью более 700 самолетов...
Для чего я вслед за генералом повторяю номера немецких дивизий? Уж не затем ли, чтобы показать, в каком безвыходном положении мы находились, чтобы вызвать запоздалое сочувствие?
Нет, речь о другом.
Отчаянные бои, которые вели 6-я и 12-я армии сначала в оперативном, а потом и в тактическом окружении с конца июля почти по середину августа, оказались в историческом плане вкладом в разгром гитлеровского блицкрига!
Вспомним: Гитлером и его фельдмаршалами было запланировано к началу июля захватить Киев, Днепропетровск, Запорожье, растоптать юг Украины, пройти Донбасс. Но «график» был сорван уже у границы пограничниками и войсками прикрытия. А затем в районе Умани, вокруг таинственной дубравы Зеленая брама, на полмесяца застряли двадцать две немецкие дивизии и почти все войска сателлитов. Без этих дивизий вермахту не под силу было развивать успех на Украине. 6-я и 12-я армии грудью прикрыли Днепропетровск — крупнейший район сосредоточения нашей промышленности, которую необходимо было эвакуировать, а пока она работала на оборону! Заслоненные этими же двумя армиями, героически трудились граждане Запорожья, до последней возможности не останавливали турбин Днепрогэса.
Мы говорим о заводах, о прокатных станах, о вывезенных складах и ценностях. Непреклонность защитников Зеленой брамы дала возможность на юге страны планомерно эвакуировать промышленность, запасы продовольствия, сокровища музеев и многое другое.
Однако мы, советские, ставим выше всего спасение нашей главной ценности — людей: под прикрытием стоящих насмерть 6-й и 12-й армий осуществлялась мобилизация на правобережной Украине и эвакуация населения.
Трудно, а может, и невозможно определить в цифрах эту горькую, а все же победу. Все уйти не могли, но сотни тысяч жителей приднепровских городов, а также беженцев, двигавшихся из западных областей, вырвались, спаслись. А потом их приняли Средняя Азия, Урал, Сибирь, и это уже другая высокая и красивая легенда, а точнее — быль, ставшая легендарным подвигом советского тыла.
Живущий теперь в Херсоне врач Гарри Иванович Зуб- рис вспоминает эвакуацию Кировограда, начавшуюся 3 августа (ему тогда исполнилось 11 лет; вместе с матерью и братом, позже достигшим призывного возраста и павшим в бою в 1944 году при освобождении Латвии, он покидал родной город). Зубрис пишет: «Я сроднился с теми, кто пал в Зеленой браме, с Героями, со Спасителями. Ведь, дрогни они, не сдержи Клейста, тлеть бы нам во рву под Кировоградом вместе с оставшимися в городе престарелыми тетушками, расстрелянными осенью 1941 года...»
Щит, образовавшийся из войск, окруженных в Зеленой браме, на какое-то, пусть недолгое, время облегчил положение нашего Южного фронта, дал возможность другим его армиям закрепиться на новых рубежах.
Предвижу ироническое замечание: «Две армии погибли, а ты изображаешь это чуть ли не как нашу победу».
Нет, трагедия у Подвысокого не была победой, это всем ясно.
Но вкладом в далекую будущую Победу наше сопротивление у Подвысокого все-таки было!
Подвигу далеко не всегда сопутствует немедленная победа, но высота его этим отнюдь не принижается. История знает примеры, когда очевидная военная неудача таила в себе поражение противника в будущем, и наоборот, не раз случалось — достигнутый с легкостью и шумно обставленный военный успех предшествовал сокрушительному провалу.
Постановление Государственного Комитета Обороны об эвакуации Днепропетровска, Кривого Рога, Днепродзержинска, Никополя, Марганца принято в самом начале августа, то есть в разгар боев у Зеленой брамы, а эвакуация началась шестого числа. На Урал и в Сибирь было отправлено 99 тысяч вагонов с промышленным оборудованием.
Мне не пришлось увидеть это своими глазами, но, побывав через много лет после нашей Победы в южном Приднепровье и слушая рассказы сталеваров, энергетиков, партработников, машиностроителей, я испытывал чувство гордости: сражаясь в Зеленой браме, мы оказались причастными к всенародному подвигу — спасению огромных богатств советского Юга. История эвакуации заводов напоминает сказку о богатыре: враг рассек его надвое, и поднялись два богатыря. После освобождения Украины вновь возродились заводы у Днепра, но и там — за Уралом, в Сибири, на Дальнем Востоке, где они пребывали в эвакуации,— остались заводские корпуса, выросла могучая промышленность.
Это тема для другого рассказа. Я говорю лишь о боях, в которых враг был задержан на дальних подступах к Днепру.
Ну, а как складывалось положение севернее?
Хотя группа Понеделина оказалась в составе Южного фронта и вошла в список его потерь, ее упорство сыграло определенную роль и в обороне Киева.
Враг подступил к стенам Киева еще 11 июля. Страшно подумать — в планах фашистского генерального штаба было взять его с ходу! Называю ближние подступы к великому городу нашей истории стенами не потому, что привержен языку древних летописей. Знаю, что сохранилась до наших дней лишь малая частица крепостной стены, сложенной из узких камней,— Золотые ворота. Но о стене мужества и непреклонности, окружившей Киев в 1941 году, можно говорить — это будет не пафосное преувеличение, не символ, не образ, а простая правда.
Действия 6-й и 12-й армий еще до окружения сбили темп и на ряде участков задержали рвавшегося в Киев противника.
И вот он все-таки атакует с ближних подступов.
Гитлер объявил во всеуслышание, что Киев будет захвачен им 8 августа.
Первая неделя августа: беспрерывные бои, четырнадцать вражеских дивизий пытаются взять столицу Украины.
Но город обороняют доблестные войска 5-й армии, недавно сформированная (вернее — формирующаяся в сражении) 38-я армия, гарнизон укрепленного района (УРа) и пограничники, полки народного ополчения и истребительные отряды.
Оказавшая помощь нашей группировке 26-я армия наносит удар по врагу в районе Мироновки.
Нет, сил четырнадцати полностью укомплектованных дивизий вермахта явно недостаточно, чтобы справиться с непосредственными защитниками Киева. А сил у противника больше нет под Киевом! Другие дивизии не могут совладать в Зеленой браме с последними сводными частями 6-й и 12-й армий.
Ощущали ли мы себя тогда, сражаясь в 240 километрах южнее Киева, участниками его защиты?
Несомненно!
Мы прикрывали Киев с рассвета 22 июня.
А в первую неделю августа помогли отражению решающей вражеской атаки. Восьмого августа противник ничего не достиг; после грозной, но безуспешной попытки он был вынужден перейти к позиционной войне, и положение в общем-то стабилизировалось.
Первого сентября дети Киева пошли в школы. Работали заводы. Формировались новые и новые воинские части. Театры давали спектакли для защитников прифронтового города.
То, что Киев держится, имело важнейшее психологическое значение для советских людей и на фронтах и в тылу.
К тому дню пятого августа, когда мы пошли на прорыв колонной, из Киева было вывезено 85 295 вагонов разных грузов. Сам по себе наш прорыв не увенчался успехом. Но группа Понеделина была в те дни как бы южным щитом столицы Украины. Высокая обязанность и высокая честь!
Так мы оказались защитниками Киева.
