Игорь Васильев - Украинское национальное движение и украинизация на Кубани в 1917–1932 гг.
После окончательного установления на Кубани советской власти её представители сразу же проявили интерес к украинской проблематике. Новая власть остро нуждалась в союзниках среди различных национальных групп. Союзников искали среди тех, у кого были какие – либо трения с царским, впоследствии с белым режимом. «Громадные УССР и БССР на месте исторической России были гарантией того, что русский патриотизм, в той или иной степени, русская и польская антикоммунистическая традиция не будут представлять опасности для дела всемирной революции в силу того, что белорусская, украинская и все другие нации СССР формировались почти с нуля, и в их культуру и идентичность можно было заложить коммунистический культурный код» – считали советские лидеры (41).
Украинизация усилилась после проведения районирования, которое имело место в 1923 г. На этот процесс оказала своё влияние и начавшаяся в том же году т. н. «политика коренизации» (42). Основанием последней стали решения XII съезда ВКП(б). Но уже X съезд ВКП(б) в марте 1921 г. постановил начать работу по созданию на местах этнизированных органов советской власти (43). В рамках коренизации был сделан упор на подготовку национальных партийных и управленческих кадров, переход к этническому самоуправлению (44). Было решено особо привлекать нацмен в ряды ВКП(б). Провозглашалось раскрепощение всех народов СССР от национального гнета, равенство всех больших и малых наций, пропагандистский лозунг «права наций на самоопределение», выравнивание экономического и культурного уровней разных народов (45). Была дана установка на привлечение нацменов в промышленность (46).
Эти достижения объявлялись возможными только в условиях социалистического общества (47). Политика коренизации была во многом направлена на достижение популярности у народов мира, ведущих освободительную борьбу (48). При этом провозглашался курс на пролетарский интернационализм и борьбу против «великорусского шовинизма» и «местного национализма» (49). Основной опасностью признавался всё же «великорусский шовинизм» (50).
Украинизация была конкретным проявлением коренизации на территориях, где проживало много украинцев (51). (Впервые термин «украинизация» использовал видный украинский учёный и политический деятель М.С. Грушевский) (52).
В 1925 г. III съезд советов постановил создать представительства национальных меньшинств во всех советских органах, вести официальную переписку и школьное преподавание на национальных языках (53). Национальные меньшинства получили тогда право создавать своё самоуправление (54).
При этом кубанских украинцев трудно было назвать национальным меньшинством. К 1926 г. они оставались самой значительной этнической группой Кубани (45,48 % населения, 3 106 852 человека). В Кубанском округе доля украинцев составляла 66,58 %, в Черноморском – 35,66 %. Ежегодный прирост их численности составлял 2,55 % (55).
Начиная с 1928 г. украинизация принимает всё более агрессивные формы, становится принудительной и всеобщей для Северо-Кавказского края (56). 17 июля 1928 г. в Краснодаре состоялось совещание советских, партийных и общественных деятелей, посвященное украинизации Кубани. На нём был заслушан доклад комиссии ВЦИК и ЦКК, проводившей анкетирование населения. Выяснялись различия в культуре и укладе жизни Кубани и УССР, отношение к украинизации различных социальных групп (57). Параллельно проводились и другие важные встречи активистов и ответственных работников. Например, заседание коллегии НКП, окружная учительская конференция. Этому предшествовало этнографическое обследование украинского населения Кубани, проводившееся экспедицией Русского Музея Ленинграда в мае – июне 1928 г. (58). В качестве доводов учитывались и работы кубанских филологов – украинофилов, таких как М.А. Садиленко (59).
На совещании было высказано предложение ускорить украинизацию. Состоявшаяся в это же время окружная учительская конференция проходила в напряженной атмосфере, часто возникали споры о целесообразности и объёмах украинизации (60). 9 августа 1928 г. бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) постановило в месячный срок разработать план и методы сплошной украинизации (61).
Последняя предполагала массовый перевод на украинский язык делопроизводства, пропаганды и партийной работы. Крайисполкомом была образована новая комиссия, которая разработала план украинизации в 37 районах Северо-Кавказского края: 965 школ І степени, 561 ликпунктов, 309 изб-читален и нескольких десятков профшкол и школ II ступени. В конце марта 1929 года пленум комиссии краевого исполкома в делах национальных меньшинств, пополненный представителями краевого суда и прокуратуры и других краевых учреждений, обсуждал доклад орготдела исполкома о плановой украинизации советского аппарата в 37 районах края на протяжении трех лет и о подготовке для этого на специальных курсах ответственных работников (по 1000 ежегодно). Констатируя, что до сих пор еще не проведена разъяснительная работа на местах и в краевой печати, не составлены планы украинизации и предложив им сделать это на протяжении десяти дней, пленум комиссии принял за основу план орготдела, но с тем, чтобы в украинских районах были украинизированы не только советы и районные исполкомы, а абсолютно все учреждения (суд, милиция, кооперативы и т. п.). Кроме того, пленум потребовал, чтобы на протяжении 1929 года было украинизировано не 8, а 15 районов, и поручил краевому суду и прокуратуре немедленно взяться за перевод работы в судах на украинский язык. Через несколько дней во время III Краевого съезда было образовано специальное совещание делегатов съезда по поводу украинизации. На этом совещании делегаты единогласно требовали немедленной украинизации. Основные направления ее предусматривали введение преподавания на украинском языке в начальных школах 35 районов, которые подлежали украинизации. Предполагалось перевести на украинский и преподавание в школах средней ступени, а также в так называемых ШКМ (школа колхозной молодежи). В семи педагогических техникумах создавались отделения с обучением на украинском языке. (62).
Надо отметить, что административный произвол в деле проведения украинизации имел место уже в середине 1920 – х гг. После 1928–1929 гг. он только усилился (63).
Дело в том, что украинизация напрямую увязывалась с советизацией. Её противниками были признаны относительно образованные люди, учившиеся на русском языке до революции. В значительной степени бывшие чиновники, офицеры, учителя, торговцы, кулаки. Сельские богатеи Черномории объявлялись врагами украинизации «изнутри», так как они могли придать ей буржуазно-националистический характер (64).
В этих категориях населения действительно находились люди, выступавшие против украинизации. Так, учитель Михтин критиковал украинский язык, называя его грубым, и утверждал, что на нём нельзя воспитывать интеллигентных людей. В 1926 г. в станице Пашковской бывший казак – конвоец, телохранитель Николая II, высказался против украинизации школ. Он заявил, что украинская школа калечит детей, не даёт им учиться дальше. Украинских учителей он обвинил в том, что они «заводят галицизму» (65).
Беднейшие и малограмотные слои кубанского села были равнодушны к языку школьного преподавания и делопроизводства и против украинизации активно не выступали. Поддержки, однако, тоже не оказывали (66).
Осенью 1932 г. украинизацию вновь решили углубить и ускорить (67). Это было связано с хроническим затягиванием выполнения прежних планов. В тоже время коренизацию и борьбу с «великодержавным шовинизмом» власти Северо-Кавказского края решили активизировать в связи с разоблачением «шовинистов» на заводе «Красный Аксай» (68).
Украинизация в значительной степени проводилась с целью повышения эффективности культурно-политической работы со станичниками Кубани. Она использовалась как повод для внедрения советской власти и идеологии в повседневную жизнь сельских кубанцев. Недаром украинизация совпала с организацией в станицах сети хат-читален, появлением радиоточек, проведением кинопоказов (69). Среди украинизационных мероприятий значится антирелигиозная пропаганда, работа по активизации женского движения и бедноты (70). Так, весной 1929 г. украинская секция при АПО ЧОК ВКП(б) была ответственна за проведение антипасхальной компании среди украинцев г. Новороссийска (71).
Украинизация была и способом отвлечения сельских масс от борьбы. Она совпала с форсированным землеустройством, которое было призвано разрушить казачью общину; непрерывным повышением налогов и лишением массы кубанцев избирательных прав, грабительскими хлебозаготовками, и, наконец, коллективизацией (72). Культурно-пропагандисткие мероприятия должны были существенно облегчить слом традиционного уклада жизни. Не даром сплошная коллективизация увязывалась властями с ликвидацией неграмотности (73).
