Дмитрий Верхотуров - Крым. Военная история. От Ивана Грозного до Путина
После дневной передышки, 2 августа 1572 года Девлет Гирей повел войска на решительный штурм. Русские войска в Гуляй-городе изготовились к бою. Им оставалось только победить или умереть, в укреплении заканчивалась вода и продовольствие, в пищу забивались обозные лошади, было много раненых. Да и «огненный бой», то есть порох и ядра, был не бесконечен. Крымчаки в ожесточенном бою полностью истребили около трех тысяч стрельцов, защищавших подножие холма, на котором стоял Гуляй-город. Русская конница с трудом отразила попытки крымчаков охватить укрепление с флангов.
Потери с обеих сторон были огромны, поле и холм были устланы трупами людей и лошадей. А диковинный русский город, гуляющий сам по себе, все стрелял и стрелял. Ближе к вечеру разъяренный Девлет Гирей приказал бросить на штурм турецких янычар, а всадникам спешиться и идти вместе с ними. Турецкие янычары и крымчаки пошли на приступ. Залпы пушек и пищалей пробивали бреши в их рядах, но они все шли валом. Но самый страшный момент боя был еще впереди. Наконец, турки и крымчаки добрались до стен Гуляй-города, стали рубить щиты саблями, раскачивать телеги в попытках их опрокинуть, многие воины пытались схватиться за края щитов и перебраться внутрь. Стрельцы рубили их по рукам: «и руки поотсекли бесчисленно много» – отмечает летопись подробность этого ужасного побоища.
Воротынский понял, что наступил момент для решительного контрудара. Он тайком, по лощине вывел Большой полк из Гуляй-города и внезапно ударил в тыл крымчакам. Одновременно, сделав мощный залп из пушек, Хворостинин ударил из самого Гуляй-города. Крымское войско дрогнуло и побежало. Русская конница ринулась в преследование, бежавших рубили на ходу. После целого дня кровавого боя, угоревшие от порохового дыма и охваченные радостной яростью, русские воины в плен не брали.
Девлет Гирей оставил заслон из трех тысяч воинов и поспешил на юг, к переправе через Оку. Скача без отдыха, загоняя лошадей, он уже ночью на 3 августа перешел реку. Русская конница крымский заслон изрубила и рассеяла. Хан оставил еще один заслон на самой переправе, но и он был также уничтожен. Паника и бегство хана довершили разгром – было убито и взято в плен множество воинов, взяты обоз, лошади, пушки. Полная победа!
6 августа 1572 года гонец доставил царю в Новгород трофеи: крымский лук, две сабли и саадак со стрелами. Скорее всего, они принадлежали самому хану и были брошены им в ставке. Это было зримое доказательство одержанной победы.
Битва при Молодях сокрушила все расчеты Девлет Гирея на восстановление Золотой Орды и утверждение собственной власти. Оказалось, что хан слишком переоценил успех своего похода на Москву в 1571 году, сильно недооценил русское войско и его подготовку к отражению вторжения. В Бахчисарай Девлет Гирей вернулся несолоно хлебавши, так и оставшись вассалом Османской империи. Поражение обескровило и его татарскую армию, поскольку в походе погибла большая часть способных держать оружие мужчин, так и обескровила ногайцев. Девлет Гирей в походе потерял сына, внука и зятя. Почти все, кому хан обещал владения на Руси, или погибли, или попали в плен. Деве-бий так и остался в плену и умер в Москве через несколько лет.
С жалкими остатками войска, нечего было и думать о новых походах на Москву, и нечего было строить планы на возвращение под власть бывших Казанского и Астраханского ханств. Больше Девлет Гирей не предпринимал крупных походов, ограничиваясь быстрыми набегами на пограничные земли. К тому же, русские крепости, сторожи и разъезды после битвы при Молодях сдвинулись далеко на юг, захватив значительную часть Поля. В апреле 1577 года Девлет Гирей умер от чумы, не осуществив своих грандиозных планов. Вместе с ним закончилась целая историческая эпоха противоборства за власть в степи и за политическое наследство Золотой Орды.
Поражение Девлет Гирея, конечно, вовсе не означало завершения борьбы с Крымским ханством и вовсе не означало прекращения крымских набегов. С пресечением династии Ивана Грозного и наступлением Смутного времени, крымчаки делали крупные набеги и брали большой полон. Пока Московское государство воевало с Польшей, крымские ханы имели возможность, пользуясь раздорами и разобщенностью, нападать, грабить и уводить невольников. Крымчаки нападали то на Русь, то на Польшу, то на Украину, на все соседние земли, смотря по тому, кого в данный момент грабить удобнее и кто не может дать отпора. Пожалуй, что именно в XVII веке, более чем через 30 лет после битвы при Молодях, Крымское ханство, окончательно оставившее большие политические замыслы, стало постепенно превращаться в грабительское государство, жившее работорговлей. Однако, после заключения Вечного мира между Россией и Польше в 1686 году, отношение к Крымскому ханству поменялось, и на него началось наступление. Территория, где крымчаки могли брать невольников, постоянно сокращалась, и перед самой ликвидацией ханства и запретом работорговли в конце XVIII века, главным источником невольников для крымчаков стал Северный Кавказ.
Битва за историческую судьбу на холме при Молодях была выиграна Москвой. Россия закрепила за собой бывшие ордынские земли, устранила с дороги опасного политического противника и со временем стала одной из крупнейших в мире империй. Крым же с того момента терял свою силу, пока, наконец, не превратился в Таврическую губернию Российской империи.
Часть вторая. Неизвестная мировая война
Есть ли в истории неизвестная мировая война? Вопрос может показаться странным в свете всем хорошо известной хронологии мировых войн ХХ века: Первой мировой 1914–1918 годов и Второй мировой 1939–1945 годов. Однако, такая неизвестная мировая война вполне себе присутствует в истории, только известна она под другим названием – Крымская война 1853–1856 годов.
О Крымской войне написана целая гора литературы на разных языках, проведены масштабные и очень подробные исследования ее подоплеки, дипломатических маневров, хода боевых действий на суше и на море, а в особенности детально исследовался военный опыт, который в противоборствующих странах привел к значительной реорганизации и перевооружению армий и флотов, выработке новых способов ведения войны. Причем, опыт Крымской войны оставался актуален и в ХХ веке, в частности, именно по опыту обороны Севастополя в 1854–1855 годах была организована сухопутная оборона Севастополя в 1941–1942 годах, сыгравшая большую роль в Великой Отечественной войне.
Казалось бы, что здесь можно добавить нового и интересного, не пересказывая содержания работ ряда известных историков, таких как Е.В. Тарле, генерал-лейтенанта М.И. Богдановича, полковника Н.Ф. Дубровина, А.М. Зайончковского? Пожалуй, можно добавить общую оценку ситуации, сложившейся в мире в эпоху Крымской войны и подчеркнуть те результаты, к которым она привела. Ну и пересмотреть некоторые укоренившиеся стереотипы.
Несмотря на огромное внимание историков к изучению документов и первоисточников по тому или иному событию, в их трудах зачастую создаются и укореняются разнообразные стереотипы. В отношении сравнительно недавней истории, касающейся XIX и ХХ веков, эти стереотипы часто имеют политическое происхождение. Крымская война вовсе не избежала этой участи, и даже более того, стала одним из наиболее ярких примеров насаждения и укрепления исторических стереотипов. Частично они брали свой исток из военной пропаганды того времени, поскольку Крымская война была первым в истории крупным вооруженным конфликтом, который активно освещался в газетах, на фронте присутствовали фотографы, впервые в истории запечатлевшие бои на фотографиях, а также военные журналисты. Другим источником исторических стереотипов были послевоенные политические расчеты, требовавшие объяснить причины войны, ее ход, многочисленные неудачи и тяжелые потери, а также отсутствие ясных результатов. «В Англии и Франции, например, стоявшим у власти плутократическим кликам требовалось во что бы то ни стало снять с себя ответственность за серьезные неудачи их армий и флотов в этой войне. В Англии решение такой задачи взял на себя А. Кинглек – лицо, близкое к высшим военным кругам, а во Франции – приближенный Наполеона III барон С. Базанкур. Оба деятеля, не особенно церемонясь с фактами, преподнесли публике повесть о том, как Наполеон III и Пальмерстон совершенно бескорыстно вмешались в русско-турецкий конфликт, чтобы защитить «обиженную» Россией Турцию, как гениально сумели они организовать поход в Крым, как искусно руководили их генералы и адмиралы боевыми действиями англо-французских вооруженных сил и как, наконец, эти вооруженные силы, одержав блестящую победу, с триумфом возвратились домой», – писал И.В. Бестужев[28].
Действительно, нужно было объяснить публике, которая следила за ходом войны по газетным отчетам, почему это Франция потеряла убитыми и умершими от ран и болезней около трети своей армии, Великобритания – около пятой части, но при этом союзники добились весьма скромных целей. Итоги войны не были особо впечатляющими: обмен захваченной небольшой части Крыма на захваченную русскими войсками турецкую крепость Карс, отторжение у России части Бессарабии с выходом к устью Дуная, и запрещение России иметь военный флот на Черном море. Стоили ли такие победы пролитой крови и погубленных жизней? Вот английские и французские историки принялись объяснять, что это была великая и блестящая победа.
