Николай Каманин - Скрытый космос. Книга 1. (1960-1963)
1. Давать ли космонавту в полет шифр от логического замка? Этот шифр позволяет космонавту воспользоваться системой ручной посадки корабля в любой момент полета. Решили шифр космонавту дать.
2. Когда официально объявлять о полете космонавта? Я высказался за немедленное объявление, как только мы получим данные о том, что корабль вышел на орбиту. Главком и Агальцов высказались за объявление только после благополучной посадки. Руденко промолчал. По-видимому, он согласен со мной, но против мнения Главкома не пошел.
15 марта.
Главком и Ф. А. Агальцов приехали в Институт авиационной и космической медицины(ИАКМ — Ред.) для встречи с шестью космонавтами. Вчера я без труда уговорил Главкома на эту встречу, напомнив ему о необходимости его напутственного слова космонавтам перед их отлетом на полигон. Главком впервые прибыл в этот институт. Начальник ИАКМ генерал-лейтенант Волынкин очень благодарил меня за организацию этой встречи в надежде, что Вершинин решит некоторые проблемы института. Вершинин подробно ознакомился с ходом 11-суточных испытаний в тепловом макете космического корабля. Пояснения по эксперименту давал Яздовский. Затем Главком посмотрел наших знаменитых собачек: Белку, Стрелку и Чернушку. У Стрелки уже большое потомство — шесть трехмесячных щенят.
В беседе с космонавтами, продолжавшейся более часа, Вершинин сказал: «Я просматривал ваши личные дела, прочитал материалы о сдаче вами выпускных экзаменов. Уже не первый раз мы с вами встречаемся, и я знаю и верю, что вы хорошо подготовлены и натренированы. То, что я знаю о вас, характеризует вашу физическую, учебную, техническую и спортивную подготовленность к полету в космос. А мне хотелось бы знать и о том, как вы морально подготовлены к этому великому подвигу, верите ли в успех полета, как относятся к вашим занятиям ваши семьи?» Все единодушно заявили, что твердо уверены в успехе полета, а их семьи знают о наших достижениях в космосе.
Капитан Попович, а за ним и остальные космонавты высказали единственное замечание в адрес Главного конструктора Алексеева С. М., который не выполнил свое обещание. Вместо шести индивидуальных скафандров он сделал только три: для Гагарина, Титова и Нелюбова. Многие тренировки и парашютные прыжки в скафандрах сорваны из-за их отсутствия. Других претензий у космонавтов не было.
16 марта.
Тремя самолетами Ил-14 в 6:00 по московскому времени вылетели на полигон. Один самолет полетел прямо в Тюра-Там, а два других сначала полетели в Куйбышев. Там мы облетели район штатного приземления корабля и космонавта. В моем самолете были Гагарин, Нелюбов и Попович. В другом самолете с генералом Гореглядом находились Титов, Быковский и Николаев. Район посадки космонавтам понравился: в основном хорошо заснеженные поля, все водоемы подо льдом, лишь немного леса на севере да коварные для парашютистов и средств поиска — Жигулевские горы.
На отдых разместились в санатории Приволжского военного округа ВВС на берегу Волги, играли в пинг-понг, шахматы и бильярд. Космонавты, я, Яздовский и Карпов спали в одной большой комнате. Космонавты чувствуют себя хорошо, бодры, веселы и как всегда очень жизнерадостны. Юрий Гагарин первый кандидат на полет — почему-то бледнее и молчаливее других. Его не совсем обычное состояние, по-видимому, можно объяснить тем, что 7 марта у него родилась вторая дочь, и только вчера он привез жену домой из больницы. Наверное, прощание с семьей было нелегким, и это тяготит его.
17 марта.
Вылетели в Тюра-Там. В самолете играли в шахматы «на мусор». На аэродроме полигона нас и Королева с Келдышем ждали пять кинооператоров. Королев и Келдыш очень тепло встретились с космонавтами, но категорически отказались от участия в киносъемке. Я дал задание операторам не жалеть пленки и наиболее полно заснять космонавтов, их быт, тренировки, подготовку к старту и сам старт в космос. Со мной прибыли три наших кинооператора Кордюков, Павлов, Анисимов. Они снимали космонавтов в самолете.
18 марта. Тюра-Там.
В 10:00 космонавты встречались с Королевым, Келдышем, Глушко и другими конструкторами и специалистами. Королев каждому из космонавтов задал по 1–2 технических вопроса. Ответы всех удовлетворили. Королеву особенно понравилась готовность каждого «лететь хоть сегодня». Как уточнили в ходе беседы, к настоящему времени стартовало уже 6 кораблей «Восток», из них 4 вышли на орбиту, 2 отлично спустились на землю, 1 хорошо приземлился при отказе третьей ступени ракеты. Из 6 запусков полностью неудачным был второй — падение ракеты на старте(28 июля 1960 года — Ред.). Королев убедился, что космонавты знают о пусках кораблей не только из сообщений ТАСС, что они знают и об имевших место отказах техники и их причинах, а также о мерах, принятых для их предотвращения.
После двухчасовой беседы все прошли в МИК (монтажно-испытательный корпус) и ознакомились с носителем и кораблем. Генерал Горегляд после этого осмотра, пожалуй, наиболее точно выразил мнение «новичков»: «Я видел все это в кино, но в действительности это грандиозней, интересней и, бесспорно, сложнее новейшей авиационной техники».
Затем часа два вместе с космонавтами обсуждали текст «Инструкции космонавту». Космонавты сделали несколько существенных поправок: даже в первом одновитковом полете необходимо ослабить притяг парашютной системы; перчатки надевать только за 15 минут до старта, а не до закрытия люка №1, как настаивал Алексеев; на борту корабля должен быть сокращенный текст «Инструкции» по действиям космонавта при ручном спуске, в полете на сутки и при спуске за счет естественного торможения; связь вести с помощью лорингофонов. Все поддержали необходимость ведения бортжурнала в полете. Кроме того, космонавты единодушно настаивали на том, чтобы им предоставили возможность стопорить раскрытие запасного парашюта при нормальной работе основного. Я согласился поставить задачу отработки такого стопора для последующих полетов, но при первом полете запасной парашют будет раскрываться автоматически.
19 марта.
Пуск «Востока-3А» переносится на 24–25 марта из-за неисправности аппаратуры радиосвязи корабля и необходимости ее доработки (Главный конструктор Л. И. Гусев). С 10:00 вместе с космонавтами разбирали варианты посадки корабля на территории СССР на различных витках полета. Самые лучшие условия посадки на 1, 2 и 16 витках, но можно садиться и на 4, 5, 6 и 7 витках. Все наиболее благоприятные для посадки витки, районы приземления и точки включения ТДУ нанесены на карту, которая будет на борту корабля. В этой работе очень большую помощь нам оказал Константин Петрович Феоктистов.
Около часа Королев, я, Яздовский, Карпов и Азбиевич беседовали о перспективах дальнейших работ. Королев заинтересован в поддержке ВВС и уже несколько раз повторяет мысль о том, что все военные работы в космосе нужно объединить в ВВС. Он признал, что медлительность в освоении развития космической разведывательной аппаратуры и связи частично объясняется тем, что богатый опыт ВВС в этой области до сих пор мало использовался, и что в решении этих вопросов ведущая роль должна принадлежать ВВС. Королев считает, что до 1965 года человек полетит к Луне. Возможно, он прав, но все зависит от степени внимания к космосу со стороны руководства страны и, в частности, со стороны военного руководства. Пока этого внимания явно недостаточно, и я буду упорно добиваться значительного усиления влияния военных в освоении космоса и большей целеустремленности и концентрации усилий.
С космонавтами отработали план радиопереговоров. С момента посадки космонавта в корабль (за два часа до старта) и до 710-й секунды полета (выход корабля на орбиту) связь будет вестись в УКВ-диапазоне, а после этого — в КВ- и УКВ-диапазонах, но только над территорией СССР. В случае отсутствия «приема» космонавт и «земля» не прекращают работу «на передачу». Все шестеро космонавтов единогласно высказались за то, чтобы в случае отказа перед стартом УКВ-связи при отличной работе всей другой аппаратуры полет не откладывать. Сегодня мне принесли на утверждение план киносъемок космонавтов, разработанный военными и гражданскими кинооператорами с участием М. Л. Галлая. В плане — сплошной Галлай: он встречает, объясняет, учит, указывает и т. д. Я прочитал план в присутствии Галлая и вычеркнул из него всех, кроме космонавтов.
20 марта.
Сегодня космонавты тренируются в надевании и регулировании скафандра; а меня одолевает бесконечный поток мыслей о космонавтах, об их семьях, о ходе подготовки полета, о самом полете, об организации поиска и, пожалуй, главное — о серьезных организационных недостатках в освоении космоса. Все время меня преследует мысль, что мы действуем медленно и растопыренными пальцами. По-видимому, я обязан буду обратиться по этому вопросу в ЦК КПСС к Хрущеву. Мои обращения к Вершинину, Москаленко, Устинову, Рудневу, Келдышу и другим руководителям нельзя считать полностью бесплодными, кое-какое улучшение уже есть (ТТЗ на новый корабль, организация командных пунктов, усиление роли ВВС в разработке разведывательной аппаратуры), но этого совершенно недостаточно, чтобы нам не отстать в ближайшем будущем от Америки и закрепить наше лидерство в освоении космоса. На каждый наш спутник США запускают 3–4 своих спутника; сейчас в космосе летает более 15 американских спутников, причем их спутники в 4–5 раз легче наших. Они запустили 22 спутника «Дискаверер» для отработки разведывательной аппаратуры, а запуск спутника «Эхо-1» (надувной шар диаметром 30 метров) является отличным экспериментом по усовершенствованию средств связи. Американцы непрерывным потоком получают обширную информацию из космоса и настойчиво совершенствуют аппаратуру для своих будущих космических кораблей. Нам необходимо признать, что американцы, отставая от нас в весе спутников и в мощности ракетных двигателей, в то же время опережают нас по средствам связи, телеметрии и электронике. Мы потеряли связь с АМС, летящей к Венере, на удалении в 2 миллиона километров, а американцы уже имеют опыт связи на расстоянии 37 миллионов километров. Нам крайне необходимо объединить усилия многочисленных ведомств, КБ, заводов и научных организаций в едином государственном органе, руководство которым поручить не «случайным» людям, работающим на космос (подобно Устинову, Рудневу и другим) по совместительству с большими земными делами, а тем, кто знает космос, для кого освоение космоса стало целью всей жизни.
