Абдурахман Авторханов - Империя Кремля
На Западе все мерят на свой аршин, преувеличивают возможности Горбачева, игнорируют факторы, которые его связывают. Однако, после Ленина и Сталина, направление и приоритеты советской политики решают не сильные личности, как бы они ни выделялись во вне и какие бы титулы они ни носили, а «силовые факторы» и их координированная воля в «треугольнике власти» — КГБ, армия и партаппарат. Генсек, выдвинутый этим «треугольником», от него и зависит. Как только он уклонится от заданной ему линии, он падет, даже если будет самым популярным в народе лидером. Каждый, кто внимательно следит за делами в самой партии, знает, что она вместе с моральным авторитетом, из-за тотальной коррупции в ее руководящих органах, потеряла в какой-то мере и свою былую власть, тогда как власть двух других «углов» ― КГБ и армии — осталась незыблемой. «Гласность» и «открытость» бьют по КГБ, разоружение и ревизия глобальной военно-политической стратегии бьют по интересам армии. Это зловещая загадка нашего времени, насколько и до каких границ эти два столпа, на которых только и держится сам советский режим, позволят реформаторам подмывать фундамент супердержавы. Советские вооруженные силы и политическая полиция слишком уж хорошо понимают, что в логическом конце тотального разоружения, «революционной перестройки», гласности и действительной демократизации с ее неизбежной децентрализацией «единой и неделимой власти» Москвы, обозначатся не только разложение советской империи изнутри и выход из-под ее контроля восточноевропейских стран, но и потеря Советским Союзом его позиции мировой супердержавы, поскольку супердержавой СССР стал не в силу своей экономической и технико-технологической мощи, как Америка, а исключительно из-за превосходства советского оружия. Россия всегда дорожила своим военным величием больше, чем своей социальной благоустроенностью. Когда после победы союзников в Крымской войне 1853–56 годов Россия вынуждена была топить свой Черноморский флот, русские адмиралы и генералы плакали прямо на глазах у солдат.
Россию сейчас никто не побеждал, ее военные корабли присутствуют на всех мировых морях и океанах, ее наземные силы со стратегическими атомными ракетами превосходят силы противника. Кто захочет добровольно уничтожить все это, вызовет у доморощенных милитаристов не слезы, а взрывчатый гнев против собственных правителей, как это случилось с Хрущевым, когда он начал сокращать армию, военный бюджет и свертывать военную индустрию.
Борьба за власть в Кремле, борьба между реформаторами и консерваторами стала совершенно очевидной на только что закончившейся XIX партконференции. В интересах народов СССР, чтобы из этой борьбы победителем вышел Горбачев, но в конечном итоге в интересах Запада была бы победа Лигачева, ибо он ясен, как Ленин и предсказуем, как Сталин.
VI. Национальный вопрос на XIX партконференции
В Тезисах ЦК КПСС к XIX Всесоюзной партконференции национальному вопросу посвящен седьмой пункт. В нем сказано:
«В рамках перестройки политической системы следует рассмотреть и принять назревшие меры по дальнейшему развитию советской федерации… Жизнь показывает, что требуется постоянное внимание к вопросам межнациональных отношений, развитию каждой нации и народности… Происходит закономерный рост национального самосознания… Децентрализация и максимальная передача на места многих управленческих функций в полной мере относятся ко всем формам нашей национальной государственности и автономии» («Правда», 27.5.1988).
Москва готова расширить самостоятельность национальных республик только при одном условии: если они и дальше будут подчиняться диктату московской бюрократии. Как раз в этом и заключается смысл следующей оговорки:
«Ключ к дальнейшему развитию наций… в органическом соединении самостоятельности союзных и автономных республик… с их ответственностью за общесоюзные государственные интересы» («Правда», там же).
Ни слова о событиях на национальных окраинах империи. Ни слова об опасности великодержавного шовинизма, зато подчеркнута важность «интернационалистской идеологии» против «национализма и шовинизма», термины, под которыми в обоих случаях подразумевают исключительно рост национального движения нерусских народов за национальную самостоятельность. В докладе Горбачева на самой партконференции развивались эти «Тезисы ЦК» без их конкретизации в плане «перестройки». Некоторые его комментарии на этот счет заслуживают упоминания.
Горбачев утверждает, что «при всех трудностях, которые были на нашем пути, сегодня мы констатируем, что союз выдержал проверку временем» и что и «впредь единственно здоровой основой нашего развития может быть только последовательное проведение ленинской национальной политики» («Правда», 29.6.1988).
Значит национальная политика Сталина, Хрущева и Брежнева была «ленинской политикой» и ее следует продолжать «последовательно». Если уж бесконечно ссылаться на «ленинскую национальную политику», то, казалось бы, что Горбачев должен сослаться и на «последнее слово» ленинизма в национальном вопросе, а именно на его «Национальное завещание» в виде статьи «К вопросу о национальностях или об «автономизации»», опубликованной после разоблачения преступлений Сталина на XX съезде партии. Ни в «Тезисах ЦК», ни в докладе Горбачева, ни в резолюциях XIX партконференции нет ссылки на эту поистине историческую работу Ленина с требованием радикального пересмотра той «единственно здоровой основы», на которой Сталин создал существующую и поныне лже-федерацию и лже-автономию. Почему остается в силе «заговор молчания» вокруг этой работы Ленина даже в период «гласности» и новой волны разоблачения сталинщины, догадается каждый, кто прочтет хотя бы ленинский эпиграф из нее к данной книге.
Когда люди в национальных республиках выходят на улицу и требуют на многотысячных демонстрациях покончить и в национальном вопросе со сталинщиной и вернуть их республикам, в полном согласии с Лениным, их национальный суверенитет, то подобные действия, по мнению Горбачева, «приобретают националистическую окраску». Вывод его один:
«Интернационализации экономики, да и всей общественной жизни, нам не избежать. И всякое стремление к национальной замкнутости может привести к экономическому и духовному оскудению».
«Национальной замкнутостью» здесь называется стремление к национальной независимости, при которой нерусские народы вне советской империи, якобы, обречены на «духовное оскудение».
Распад западных империй после Второй мировой войны и образование в результате этого около шестидесяти независимых государств в Африке и Азии доказали, что самым высшим духовным богатством колониальные народы посчитали быть хозяевами у себя дома, если даже проиграют экономически. Москва, видимо, никогда не поймет, что именно таковы чувства и подопечных ей народов. Ведь, как я уже писал, обещание Ленина дать им национальную независимость с гарантией на право выхода из состава Российской Империи, была единственной причиной, почему их симпатии оказались на стороне Ленина во время революции и гражданской войны. Их горько обманули, но такая обида живет в веках.
В прениях по докладу Горбачева национальный вопрос не нашел ни должного отражения, ни трезвого анализа. Не только русские ораторы, но и их национальные вассалы были единодушны в «заговоре молчания» о происходящем на окраинах. Два выступления двух новых первых секретарей ЦК компартии Азербайджана и Армении все-таки касались и событий в их республиках. Секретарь Азербайджана А. Везиров сказал, что ситуация в Карабахе и вокруг него «приобрела общественно опасный характер», «не прекращаются попытки столкнуть два наших народа… Резко обострилась ситуация в связи с тем, что к нам стали прибывать из Армении тысячи проживающих там азербайджанцев. Немало армян покинули Азербайджан». Осудив антиармянский погром в Сумгаите, лидер Азербайджана сказал, что требования о «пересмотре национально-территориального устройства», как и события в Сумгаите, «дестабилизировали обстановку» в Азербайджане и Армении. Он утверждал, что лица, которые организовали «дестабилизацию», «стремятся подорвать перестройку, распространить на другие регионы страны очаги межнациональной розни» («Правда», 30.6.1988).
Секретарь Армении С. Арутюнян подошел к тому же комплексу вопросов с другой стороны, связав события в Азербайджане и Армении с общими основами национальной политики партии, и потребовал выработки нового мышления во всей национальной политике. Вот соответствующее место из его выступления:
«Истоки создавшейся обстановки кроются в сложных переплетениях исторических, социальных, экономических, культурных, этнических проблем, имевших место извращениях национальной политики в период культа личности и застоя. Кощунственно утверждать, что причинами этих событий явились перестройка, демократизация и гласность. Болезненные проблемы явились не сегодня и не вчера. Они накапливались постепенно десятилетиями, не получая не только необходимого решения, но даже и гласного признания. Именно антидемократическая практика замалчивания и равнодушия… попытки загнать их вглубь или решать их авторитарными методами привели к столь взрывному их проявлению сегодня».
