Генрих Шлиман - Илион. Город и страна троянцев. Том 2
Однако именно в сожженном городе среди многочисленных предметов искусства, особенно керамики (некоторые из них – редкостное совершенство), было неоднократно обнаружено золото, иногда вместе с предметами из серебра, бронзы и слоновой кости. Все эти открытия затмило сокровище Приама, на которое доктор Шлиман наткнулся в третий год своих успешных раскопок. И с тех пор не проходило ни года без открытия по крайней мере нескольких золотых предметов. Я сам был свидетелем двух таких находок и помогал собирать предметы. Клеветники, которые не стыдились обвинять первооткрывателя в подлоге, давно уже замолкли. Особенно с тех пор, как турецкое правительство по случаю того, что двое рабочих присвоили себе часть клада, наложило эмбарго на все предметы такого рода – как это и происходит с такими коллекциями в других местах, – подобным завистникам с их шипением пришлось отступить и уединиться у собственного домашнего очага. С тех пор золотые предметы того же типа, что и гиссарлыкские, были найдены не только в Микенах, но и в других греческих погребениях. Один из золотых кладов, найденных в моем присутствии, содержал штампованные пластинки из золота, орнамент которых в мельчайших деталях повторял такие же, найденные в Микенах.
Сожженный город был также и «золотым городом». Только в нем мы находим такое множество чудесных и в то же самое время явно иноземных сокровищ. Ибо ясно, что перед нами отнюдь не продукты местного ремесла, но предметы, привезенные из-за границы в результате либо торговли, либо грабежа. Характер их восточный, конкретнее – ассирийский. Следовательно, сожженная крепость должна была быть резиденцией великого и удачливого героя – или сына такого человека, – который собрал сокровища редчайшей ценности в своем небольшом, но безопасном доме.
Главное сокровище было найдено в одном месте в чем-то вроде шкафчика. Судя по всему, первоначально оно хранилось в деревянном ларце. Оно находилось близ стены очень прочно построенного каменного дома, в других частях которого было найдено множество других достаточно хорошо сохранившихся сокровищ в терракотовых вазах; очевидно, этот дом был резиденцией князя. Ибо таких сокровищ не было обнаружено ни в каком другом месте; и поскольку площадь сожженного города теперь уже полностью раскрыта, то мы можем со всей определенностью утверждать, что на этом месте стоял дворец. Рядом с ним идет старая городская стена и улица, которая проходит через одиночные ворота крепости и также ведет к нему.
Были ли эти ворота теми самыми Скейскими воротами и был ли этот дом домом Приама? Доктор Шлиман, запуганный своими учеными противниками, теперь говорит только о доме «городского старейшины» (Stadthaupt). Однако мог ли этот «городской старейшина», владевший таким количеством золота в то время, когда золото было так редко, быть кем-либо иным, как князем? И почему бы не назвать его Приамом? Существовал ли когда-либо Приам или нет, князь золотого сокровища, который жил на этом месте, достаточно близок Приаму «Илиады», чтобы мы отказались от удовольствия дать этому месту его имя. И разве есть какой-нибудь вред в том, чтобы назвать западные ворота, единственные ворота в этой городской стене, от которых крутая дорога вела вверх от долины, прославленным именем Скейских ворот?
Давайте же без нужды не отрезать себя от всей этой поэзии. Хотя мы – дети жесткого и слишком прозаического века, мы сохраняем свое право снова вызывать перед собою в старости те картины, которые заполняли нашу детскую фантазию. Когда мы стоим на таком месте, как Гиссарлык, это печалит, но в то же время и возвышает душу, и мы читаем ход истории по следующим друг за другом слоям, как в геологическом разрезе. Эта история написана не для нас, но она стоит физически перед нашими глазами в руинах минувших времен, в реальных предметах, использовавшихся людьми, жившими в них. Огромные массы руин лежат слоями над сожженной крепостью, между ней и первым слоем, который уже содержит обтесанные камни и стену из квадратных блоков. Возможно, это была та самая стена, которую Лисимах, один из полководцев Александра, как свидетельствуют источники, построил на Илионе. В любом случае эта стена напоминает стены македонского периода и в соответствующем слое содержатся греческие стены и керамика. Здесь перед нами определенный период времени. С этой точки мы можем отсчитывать время назад, и легко видеть, что этот подсчет благоприятствует нашей интерпретации троянской легенды.
Тогда возможно, что песнь Гомера – вовсе не чистая фантазия. Возможно, правда, что в очень отдаленное доисторическое время богатый князь действительно жил здесь во вздымающейся вверх крепости, и что греческие цари вели яростную войну против него, и что эта война кончилась его собственным падением и разрушением его города в страшном пожаре. Возможно, это был первый раз, когда Европа и Азия пробовали силы друг друга на этом берегу, в первый раз, когда молодая, но все более и более независимая цивилизация Запада подвергла грубому испытанию силой свое превосходство над уже изнеженной цивилизацией Востока. Мне это кажется вполне возможным, однако я не буду заставлять всех и каждого согласиться с моим мнением.
Однако мы можем быть уверены в том, что даже древнейшее и первейшее поселение на Гиссарлыке принадлежало людям, которые уже почувствовали влияние цивилизации. Правда, что в нем все еще пользовались каменными орудиями, но эти орудия были изящно отполированы, и тонкость их очертаний свидетельствовала о знании металлов. Фактически следы металлов есть даже в этом древнейшем слое. Итак, невозможно отнести эти слои к каменному веку. У нас есть указания на то, что мы без сомнения можем считать Гиссарлык древнейшим известным в Малой Азии поселением людей доисторических времен, стоявших уже на некоторой стадии цивилизации. Поэтому холм-крепость Гиссарлык, безусловно, должен занять в истории цивилизации прочное место как достоверный свидетель. Для наших потомков это будет важная точка на карте и вместе с тем – определенная точка отсчета для полета их фантазии. Ибо мы можем надеяться, что чем бы ни кончился спор о существовании Илиона или Приама, молодежь никогда не расстанется с «Илиадой».
Приложение II
О связи Нового Илиона с Илионом Гомера
Профессор Дж. П. Махаффи
Полные и подробные доводы Страбона, изложенные в XIII книге его «Географии», в общем и целом убедили ученый мир со времен самого Страбона вплоть до нашего времени, что греческий Илион его эпохи не был тем самым городом, под стенами которого, как предполагалось, герои «Илиады» сражались в своих бессмертных битвах. Сейчас я предполагаю, благодаря лестной для меня просьбе доктора Шлимана, произвести критическое исследование этих доводов и посмотреть, какие основания есть для них в реальной истории.
В первую очередь мне хотелось бы заметить, что Страбон не был первым, кто предложил эту теорию; он сам признается в том, что заимствовал свои аргументы у некоего Деметрия из Скепсиса (в Троаде), который много писал на эту тему и который фактически стал основоположником того, что я назвал бы теорией незаконнорожденности Илиона того времени. О Деметрии Страбон пишет следующее (XIII. § 55): «Из Скепсиса родом также и Деметрий, о котором я нередко упоминал, написавший комментарий на «Боевое построение троянцев», грамматик; он жил в одно время с Кратетом и Аристархом». Итак, он был грамматиком, возможно, из пергамской школы Кратета, но владевшим приемами критики александрийской школы, поскольку в поддержку своей теории (Страбон. Loc. cit. § 36) он цитирует Гестиею, некую ученую даму из этой школы, которая, очевидно, и до него высказывала сомнения на этот же счет и среди прочего задавалась вопросом, могла ли долина под существующим Илионом быть сценой сражений, описанных у Гомера, поскольку большая часть этой долины была поздними отложениями Скамандра и Симоента. По этому столь тщательно процитированному авторитету и по свидетельству оратора Ликурга, который в риторическом пассаже говорил о полном разрушении и совершенном исчезновении Илиона, мы видим, что у Деметрия не было более древних или более четких данных для его теории во всей греческой литературе. Каковы же тогда были его аргументы?
1. О полном исчезновении Илиона говорит или подразумевает его сам Гомер.
2. Священный образ Афины в «Илиаде», очевидно – сидящая фигура, в то время как в существовавшем в то время Илионе она была стоящей.
3. Различные географические аллюзии в «Илиаде» о горячих и холодных источниках Скамандра (§ 43); о значительном расстоянии от кораблей до города (§ 36); о дозоре Полита, который должен был бы использовать акрополь самого города с гораздо большей эффективностью, если бы он был так близко (§ 37); о том, как Гектора протащили вокруг стен, что не могло бы быть сделано на грубой почве вокруг современного города (§ 37); поскольку Калликолона, на которой сидел Арес, расположена не рядом с современным городом (§ 35); и в последнюю (в порядке важности) очередь, поскольку упомянутые в «Илиаде» έρινεός и φηγός, что он переводил как «смоковница» и «бук» (?), были не рядом с Илионом, но на некотором расстоянии далее в глубь материка.
