Далхан Хожаев - Чеченцы в Русско-Кавказской войне
Огромное желание Юсуфа быстро воплотить в жизнь все свои идеи жесткого государственного управления вызвало недовольство чеченцев. Дали о себе знать высокомерие и презрительное отношение к простонародью, укоренившиеся в характере бывшего турецкого чиновника. Стараясь выделиться, Юсуф даже удлинил свое имя и представлялся на турецкий лад: Юсуф-хаджи-Юсуф-заде-оглы. Все это отразилось в характеристике наиба, данной по донесениям лазутчиков генерал-адъютантом Нейдгардтом в его рапорте военному министру генерал-адъютанту Чернышеву от 20 ноября 1843 года: «Впрочем, Юсуф-хаджи на этом участке скорее вреден, чем полезен Шамилю. За короткое время, что он управляет наибством Малой Чечни, разного рода несправедливостями и взятками он успел заслужить ненависть чеченцев, и на него уже несколько раз приносили жалобу Шамилю» [Движение горцев, с. 408]. Это же подтвердил много позднее и Амир-хан Чиркеевский: «Вскоре после роспуска собрания в Андии, Шамиль назначил его наибом в Гехи (в Чечне), но Гаджи-Юсуф не мог пробыть там долго. Его действия не понравились народу и потому Шамиль взял его к себе» [Низам Шамиля, с. 5—6].
Чтобы не обидеть Юсуфа, Шамиль искал повод, не оскорбляющий его достоинство. Знание Юсуфом-хаджи черкесских языков и обычаев, опыт его пребывания среди абадзехов и других закубанских народов повлияли на решение имама, который в 1843 году послал Юсуфа сопровождать наиба Хаджи-Мухаммеда к абадзехам. Введение Хаджи-Мухаммедом шариата и новых учреждений, в чем ему помогал Юсуф-хаджи, утверждение единоличной власти для более успешной войны против царских войск, горячая поддержка его простым народом быстро вызвали раздражение тех, кто не хотел отдавать бразды правления, — части богатого старшинства, высшего дворянства абадзехов. Высокомерные черты характера Юсуфа еще усиливали недовольство. Через некоторое время Юсуф возвратился в Чечню.
В 20-х числах сентября 1844 года закубанцы послали к Шамилю делегацию из 8 человек. По прибытии своем в начале октября 1844 года в Дарго «посланные закубанцами, в числе коих находился салих (чеченский эфенди — Д. X.) и сын Исмаила Хаджи, имели совещание с Шамилем, вследствие которого назначен был к закубанцам наибом Юсуф-Хаджи; но доверенные закубанцев недовольны таким назначением по той причине, что Юсуф-Хаджи, будучи уже один раз с Хаджи Магометом за Кубанью, несправедливостями своими вооружил против себя народ» [Движение горцев, с. 483].
К закубанцам поехал наибом чеченский мулла Сулейман-эфенди Мустафинов. А Юсуф-хаджи вновь занялся укреплением горского государства.
«Юсуф Гаджи занимался постройкой укреплений и всячески старался содействовать предприятиям Шамиля по управлению и в военных действиях», — писал Гаджи-Али Чохский. По его чертежам и под его руководством были сооружены крепости и укрепления Риси, Ири, Чох, Уллу, Чалда, Харакань, Ведено, Гуниб, Салты, Гергебиль, Шуаиб-капа и др.
Юсуф-хаджи проявил себя и как картограф: известные сейчас карты Имамата были составлены им в период с 1850-го до 1853 года. А. Н. Генко, правда, не принижая общих заслуг Юсуфа, дает невысокую оценку этой сфере его деятельности: «Юсуф как законодатель (“низам”) и как картограф не возвышается над уровнем посредственности не только с европейской точки зрения». Зато Генко высоко отзывался о работе Юсуфа в области возведения фортификационных сооружений: «Бесспорно, что практически наиболее действенной и непосредственно полезной была его роль военного инженера».
После перенесения столицы Имамата из Дарго, сожженного русскими в 1845 году, в Ведено (Новое Дарго) Юсуф среди прочих сооружений выстраивает для себя в Дишни-Ведено большой дом, окруженный частоколом; на одной из арабских карт Чечни он обозначен так: «Это помещение наиба, паломника в Мекку и Медину Хаджи Юсуфа чужеземца».
Юсуф-хаджи стал и своего рода министром иностранных дел в Имамате, осуществляя переписку Шамиля с правителями и лидерами других государств и народов.
Уже намного позже, в 1856 году, Юсуф-хаджи, оценивая свою роль в Имамате, писал князю Барятинскому, что он «был у него (Шамиля. — Д. X.) первым между наибами, устраивал и расширял его владения, сделался известен всем народам горским и Шамиль ни своим старшинством, ни насилием без посредничества и знания мною военного дела не достигал бы того, что делал со мною...» [Генко, с. 32].
Через Юсуфа Сафарова Шамиль и наибы решали и другие проблемы. Так, наиб Данил-бек Елисуйский писал к Юсуфу в июне 1852 года: «Любимому брату и дорогому другу Хаджи Юсуф Эфенди. Да направит тебя Бог на правильный путь. Привет тебе и милости Бога. А затем, податель сего письма Мухаммед Наби Эфенди доставит тебе список книг. Если Богу угодно, ты вместе с письмом отправь Хаджи Ибрагим-беку мои деньги, чтобы он приобрел эти книги в Стамбуле и переслал с доверенным лицом к нам. Еще напиши превосходному Ибрагим-беку, чтобы он подыскал там трех человек искусных мастеров, умеющих лить снаряды, стрелять из пушек, добывать и обрабатывать металл и отправил бы их к нам» [Движение горцев, с. 614—615].
Высокое положение Юсуфа вызвало зависть некоторых наибов. Многократно завистники (и среди них коварный Данил-бек Елисуйский, в глаза называющий Юсуфа «любимым братом и дорогим другом») наушничали имаму о том, что Юсуф-хаджи доставляет царскому командованию «секретные сведения о положении дел в горах». Имам, несмотря на свою подозрительность, развившуюся в последние годы правления, все же не доверял доносам, требуя неопровержимых доказательств. Вскоре, впрочем, Юсуф, находившийся постоянно под контролем и слежкой интриганов, сам дал повод для расправы над собой.
В 1853 году были начаты военные действия Турции и союзных государств (Великобритании и Франции) против России (Крымская война).
Осенью 1853 года султан Турции Абдул-Межид в письме просит имама Шамиля начать военные наступательные действия против России. Он обращается к Шамилю: «...ты от рождения проникнут благоговением к религии, ты до сих пор праведно воевал за нее по своей воле без всякого вознаграждения, не получая ни от кого помощи, кроме Бога.
Таким образом, ты закалился и приобрел опыт в боях, ты завоевал симпатии всего населения... Я постараюсь также произнести великую славу о твоей храбрости, умении и способности жертвовать жизнью и имуществом ради Аллаха.
Ты получишь от меня, безусловно, великую награду за услуги, не считая того, чем наградит тебя Бог на том свете» [Движение горцев, с. 627—628].
Летом 1854 года войска горцев совершают поход против царских войск в Грузии. Юсуф разрабатывает карты и направления главных ударов по царской укрепленной линии. Складывалась благоприятная обстановка для изгнания царских войск из земель воюющих кавказцев.
Письма, обращения, посольства к имаму Шамилю, возвеличивание его, похвала и обещания всяческих наград и славы, часто подобострастное отношение правителей великих держав к имаму задевали честолюбие Юсуфа-хаджи. Жажда славы, почестей, наград подвела Юсуфа Сафарова, толкнув на безрассудный шаг.
В 1853 году житель Ахалциха Гаджи-Исмаил был направлен к Шамилю с письмами от турецкого султана и с поручением уговорить имама в «довершение своих беспрерывных действий приготовиться к новым схваткам, надеясь на неограниченную» помощь Порты. Когда нарочный отправился в обратный путь, Шамиль передал с ним два письма с приложением перевода русской газеты, «найденной у убитого казака, и чертежного описания земель, обитателей на Кавказе... составленной Гаджи-Юсуфом». (Карта эта, изъятая у задержанного по дороге в Карс Гаджи-Исмаила, была переведена и издана Линевичем в 1872 году.) Гаджи-Исмаил в пути был задержан дважды: царскими кордонами и, ранее, секретными службами Имамата. Поводом к задержанию явилось донесение Шамилю, что Юсуф секретно передал Исмаилу какую-то бумагу сверх врученных ему от имама.
После изъятия ее у Исмаила, бумагу принесли к имаму. В письме Юсуф-хаджи сообщал паше, что когда он прибыл к Шамилю, у последнего не было никакого порядка, и все шло, как у людей, незнакомых с требованием правильного строя для управления народом и войском; что он со времени прихода постоянно занят введением во всех частях должного порядка и успел устроить у Шамиля низам и многое другое, о чем в Дагестане не имели понятия.
Вознегодовавшие приближенные Шамиля бросились к дому Юсуфа с намерением убить его, но подавивший свой гнев имам приказал остановить их и велел привести Юсуфа к себе. Тесть и учитель Шамиля Джемал эд-Дин Казикумухский просил Шамиля о пощаде Юсуфа. В присутствии Юсуфа и окружения Шамиля было зачитано тайное послание Юсуфа карскому паше. Юсуф понял, что все кончено. Он стоял словно окаменевший, не в состоянии вымолвить ни одного слова.
Нарушив мертвую тишину, имам обратился к Юсуфу, сказав ему, что «хотя он вполне заслужил казнь, но в уважение ходатайства Джамалэддина, дарует ему жизнь и ссылает его в Тинди, где приказывает ему жить без всяких ухищрений под опасением лишения жизни» [Низам Шамиля, с. 6—7].
