Матвей Захаров - Генеральный штаб в предвоенные годы
Так начались боевые действия на границе с Румынией. Авиация противника систематически бомбила стационарные аэродромы, так как продолжительное время не могла вскрыть оперативные. В первый день войны в воздушных боях авиация округа сбила более 20 вражеских самолетов. Наши потери были незначительными. Боевая подготовка советских летчиков оказалась более высокой, чем румынских.
22 июня в 9 часов в Тирасполь по железной дороге прибыли командующий войсками округа генерал-полковник Я. Т. Черевиченко и член Военного совета А. Ф. Колобяков.
Учитывая, что с развертыванием военных действий штаб 9-й армии, находясь в Тирасполе, не сможет обеспечить надежного управления войсками, было решено переместить его в Красную Горку (примерно 15-18 км северо-западное Тирасполя, на берегу Днестра, на одном из участков Тираспольского укрепленного района). В новый пункт, где заранее, на случай войны, был подготовлен узел связи, штаб армии переехал в ночь на 23 июня и находился там сравнительно долго. Лишь в июле в связи с тяжелой обстановкой, сложившейся на правом фланге 18-й армии, начала отводить свои войска и 9-я армия. Переместился в Березовку (100 км севернее Одессы) и ее штаб.
23 июня на территории округа объявлялась мобилизация. Однако из-за разрушения авиацией противника железнодорожной станции Раздельная перевозка личного состава, призванного по мобилизации, срывалась. Поэтому было дано указание перевозку пополнения для частей, действующих на фронте, произвести автотранспортом согласно разработанному штабом округа варианту, предусматривавшему совмещение поставок по мобилизации личного состава автотранспортом на призывные и приемосдаточные пункты. Так, в частности, получили свое пополнение на четвертый-пятый день мобилизации части 48-го стрелкового корпуса, 74-й и 30-й стрелковых дивизий.
Для частей, которые в мирное время дислоцировались в приграничной полосе, отмобилизование прошло более спокойно, так как в свое время Генеральный штаб правильно решил вопрос об укомплектовании их за счет призыва населения близлежащих районов. Значительное количество призывников было приписано непосредственно к частям. В целом отмобилизование войск округа прошло удовлетворительно, хотя и с опозданием на два-три дня из-за нарушений железнодорожных сообщений.
Хуже обстояло дело с боевой техникой. Войска округа перед началом войны были укомплектованы ею, в частности танками и средствами радиосвязи, не полностью. Имевшиеся на вооружении войск устаревшие образцы боевой техники не отвечали требованиям современной войны. Так, 2-й механизированный корпус располагал танками преимущественно Т-26 (11-я танковая дивизия), БТ-5 и БТ-7 (16-я танковая дивизия). Новых типов танков, то есть Т-34, было всего лишь 50, a KB - 10 машин. Последние попали в округ случайно при следующих обстоятельствах. В мае 1941 года начальник ВОСО доложил, что на станции Одесса-Товарная уже пятые сутки стоит эшелон с танками KB и никто их не выгружает. Ему приказали направить эшелон в Тирасполь в распоряжение командира 2-го мехкорпуса, что и было сделано. Через несколько дней из Москвы поступило распоряжение вернуть эти танки в Киевский Особый военный округ, для которого они предназначались. Поскольку машины находились уже в частях, а Одесскому военному округу в июне - июле тоже планировалась передача нескольких KB для обучения водительского состава, то было решено эти танки не возвращать, а зачислить их в счет будущего плана.
Но вернемся к событиям на южном крыле советско-германского фронта. Через несколько дней после начала войны в район Винницы прибыло управление Южного фронта, сформированное из работников штаба Московского военного округа. Согласно приказу наркома оно должно было объединить действия 18-й и 9-й армий, а также 9-го особого стрелкового корпуса, расположенного в Крыму. Командующим войсками Южного фронта назначался генерал армии И. В. Тюленев, членом Военного совета - армейский комиссар 1 ранга А. И. Запорожец, начальником штаба - генерал-майор Г. Д. Шишенин. Фронту ставились следующие задачи: оборонять государственную границу с Румынией, а в случае перехода и перелета противника на нашу территорию - уничтожать его и быть готовым к решительным наступательным действиям.
О создании Южного фронта на базе управления МВО штаб Одесского военного округа в то время не знал. Как отмечалось выше, из сообщения Оперативного управления Генерального штаба округу было лишь известно о том, что выделяемая им по плану развертывания 9-я армия войдет в состав Юго-Западного фронта.
О прибытии штаба Южного фронта в Винницу мне сообщил по телефону генерал армии И. В. Тюленев. Прежде всего он просил меня прислать ему карту с обстановкой и несколько телеграфных аппаратов, так как эшелон с полком связи фронта где-то в пути подвергся нападению авиации противника и к месту назначения еще не прибыл. Пришлось срочно направить самолетом в Винницу офицера оперативного отдела штаба 9-й армии с картой обстановки и несколькими телеграфными аппаратами. На следующий день - снова звонок. И. В. Тюленев потребовал выделить для прикрытия штаба фронта истребительную авиацию, так как, по некоторым данным, противник якобы намечает выбросить в районе Винницы воздушный десант. В 9-й армии было всего лишь четыре полка истребителей. Поэтому командующему фронтом было доложено, что мы можем выделить не более двух, максимум три истребительные эскадрильи. Если память мне не изменяет, была послана одна эскадрилья и то напрасно: никаких воздушных десантов в район Винницы противник не выбрасывал.
В первые дни войны много говорили о немецких воздушных десантах. Об этом не раз сообщалось из Одессы, Кишинева, Николаева и других городов, расположенных на территории Одесского военного округа. Так, 22 июня из Кишинева по телефону органы НКВД передали, что в районе города Бендеры высадился десант. Срочно выезжаю туда. Справляюсь у жителей, в воинских частях. Никто не подтверждает этого. Возвращаясь из Бендер, я обратил внимание на следующее: зенитные орудия, стоявшие на окраине города, открыли огонь по пролетавшей группе самолетов противника; белые облачка, образовавшиеся от разрывов снарядов, были похожи на раскрывшиеся парашюты.
В Тирасполе чуть ли не на пороге штаба меня встретил оперативный дежурный. Он доложил: "Только что звонили из Кишинева. Сообщили, что в районе Бендер высадились парашютисты".
Я связался с Кишиневом и разъяснил представителю НКВД, что, очевидно, они принимают за десантников разрывы снарядов нашей зенитной артиллерии. Нечто подобное произошло и 23 июня в Одессе. Личный состав артиллерийского училища прочесал район предполагавшейся выброски вражеского десанта, но ничего не обнаружил. Но звонки и доклады о воздушных десантах не прекращались. Война есть война, и мы должны быть готовы ко всяким неожиданностям. Поэтому штаб армии принял соответствующие меры. Для истребления десантников были созданы два временных батальона, по 250 человек каждый. Использовать же их по назначению не пришлось. За первые десять дней войны никаких воздушных десантов на территорию Одесского военного округа противник не выбрасывал.
Боевые действия на государственной границе по реке Прут развивались следующим образом. Все попытки противника форсировать реку 22 июня окончились неудачей. В полосе боевых действий частей 9-й кавалерийской дивизии./пограничники не успели взорвать мост, как это было предусмотрено планом прикрытия государственной границы. Румыны пытались овладеть им, но их атаки были отбиты. На следующий день саперы 9-й кавдивизии взорвали этот мост. Тогда же был захвачен в плен румынский офицер, который сообщил, что на участке от Унген до впадения реки Прут в Дунай немецких войск нет, а действуют одни румынские части. Как впоследствии выяснилось, дивизии 11-й немецкой армии вели боевые действия севернее, нанося удары на Бельцы.
В районе Унгены, Скуляны наиболее сильные бои разгорелись на второй день войны. Действовавший здесь стрелковый полк вынужден был с тяжелыми потерями отойти. К исходу дня противник занял небольшой плацдарм на реке Прут. Части 35-го стрелкового корпуса комбрига П. Ф. Дашичева не сумели восстановить положение и дали возможность противнику расширить захваченный им плацдарм.
Вскоре в бой были втянуты 176-я стрелковая дивизия полковника В. Н. Марцинкевича, подошедшая из Кишинева, 11-я танковая дивизия полковника Г. И. Кузьмина и прибывшая из Котовска 16-я танковая дивизия полковника М. И. Мындро.
Утром 25 июня командующий 9-й армией генерал-полковник Я. Т. Черевиченко и член Военного совета А. Ф. Котобяков выехали в район Скулян, чтобы на месте организовать ликвидацию занятого противником плацдарма. Для этого предполагалось привлечь части 35-го и 48-ю стрелковых и 2-го механизированного корпусов. У Оргеева им встретился мотоциклист-офицер. Он доложил командующему, что с плацдарма в Бельцы прорвались вражеские танки и что они продвигаются на Оргеев. Я. Т. Черевиченко, вместо того чтобы проверить эти данные, послать командирскую разведку на автомашинах (это было вполне возможно, так как в составе группы были командиры из штаба армии и взвод охраны), принял решение немедленно возвратиться в штаб, уточнить обстановку и принять соответствующие контрмеры. Примерно в 17-18 часов он был уже в штабе и потребовал доложить обстановку.
