Шапи Казиев - Имам Шамиль
Муравьев достаточно оценил нейтралитет Шамиля и надеялся закончить дело миром. Даже в небольших тактических операциях он старался уже не использовать регулярные войска. В них теперь, по принципу "азиаты против азиатов", в основном участвовали местная милиция и полурегулярные части из горцев. В послужных списках солдат-кавказцев 55-й год начисто отсутствует, хотя другие года расписаны весьма подробно. Действия Муравьева сводились к строительству укреплений, исправлению дорог и рубке новых просек вдали от владений Шамиля.
Он стремился извлечь уроки из прошлых событий и выжать всю возможную пользу из сложившегося положения вещей. Он часто говорил о необходимости «сосредоточиваться», чтобы провести реформы, укрепить державу и обеспечить ее развитие. А для этого нужно было добиться спокойствия на Кавказе.
Казалось, идея мира с горцами находила поддержку в самых верхах. За урегулирование отношений с Шамилем высказывались министр иностранных дел А. Горчаков и военный министр В. Долгоруков, избежавший отвлечения войск с Крымского театра военных действий. Благосклонно относился к этой идее и сам император.
Александр II понимал экономические причины поражения и неизбежность новой войны с Турцией. Он решил отказаться от отцовских методов, полицейский режим которого умерщвлял духовные и производительные силы народа. И мечтал теперь о развитии промышленности, торговли и подъеме экономического могущества державы.
Обращаясь к подданным, Александр II обещал им коренное переустройство жизни: "При помощи небесного промысла, всегда благодеющего России, да утверждается и совершенствуется ее внутреннее благоустройство; правда и милость да царствуют в судах ее; да развивается повсюду и с новою силою стремление к просвещению и всякой полезной деятельности, и каждый, под сенью законов, для всех равно справедливых, всем равно покровительствующих, да наслаждается в мире плодами трудов невинных".
Но для успокоения общего недовольства результатами Крымской войны, для привлечения на свою сторону дворян и купечества слов было мало, нужна была громкая победа. Иначе его восшествие на престол оставалось мрачным символом поражения.
ОБЕЩАНИЯ БАРЯТИНСКОГО
В трудный для императора момент на политической сцене возник князь А. Барятинский, друг юности Александра, желавший сгладить горечь поражения в Крымской войне.
Пользуясь близким знакомством с Александром II, отличаясь политической ловкостью и знанием "придворных коллизий", Барятинский сумел увлечь императора своим планом скорейшего покорения Кавказа. Он обещал, что в кратчайший срок закончит Кавказскую войну, наведет порядок в новой "жемчужине русской короны" и превратит богатства края в неисчерпаемый источник доходов государственной казны.
Барятинский родился 2 мая 1815 года и в свои 40 лет уже успел сделать блестящую карьеру.
В 1835 году он, командуя сотней казаков, участвовал в экспедиции генерал-лейтенанта Вельяминова против натухайцев, был тяжело ранен пулей в бок и едва не попал в плен. Вернувшись для лечения в Петербург, был произведен в поручики, награжден золотой саблей с надписью "За храбрость" и назначен состоять при наследнике цесаревиче Александре Николаевиче.
В 1845 году он вновь оказался на Кавказе уже в чине полковника. Успешно командуя 3-м батальоном Кабардинского пехотного полка, он обратил на себя внимание наместника Воронцова. Он был ранен еще раз — в ногу, но быстро поправился и в 1847 году был назначен командиром Кабардинского пехотного полка.
В начале 1850 года Барятинский был отозван с Кавказа. Это стало результатом придворных интриг: ему в невесты прочили М. Столыпину, но он отказался на ней жениться, чем вызвал неудовольствие Николая I.
По ходатайству цесаревича в мае 1850 года Барятинского вернули на Кавказ, произвели в генерал-майоры и назначили состоять при Кавказской линии. В том же году он сопровождал наследника в поездке по Кавказу. Вскоре после этого Барятинский был назначен командиром Кавказской гренадерской бригады, а весной 1851 года — начальником левого фланга Кавказской линии.
Желая отличиться, Барятинский предпринял ряд экспедиций в Большую Чечню. Прокладывая новые дороги и просеки, разрушая непокорные аулы, он не забывал уделять внимание административному устройству «замиренных» чеченцев и организации нового управления, которое по сути было старым шамилевским управлением.
В 1852 году Барятинский уже стал генерал-лейтенантом. Он внимательно изучал опыт Имамата Шамиля и предлагал свои проекты овладения Кавказом. Его предложения были одобрены Воронцовым и императором. В крепости Грозной даже был куплен дом для размещения новоиспеченной чеченской администрации и запланированы средства на содержание управления "начальника чеченского народа".
В январе 1853 года Барятинский был пожалован чином генерал-адъютанта свиты Его Императорского Величества, а осенью назначен на должность начальника Главного штаба — вторую по значимости в крае. Барятинский собрался было развернуться изо всех сил, но начавшаяся война с Турцией, переросшая вг борьбу против коалиции европейских держав, спутала все планы князя по покорению Кавказа.
Покидая Кавказ, Воронцов прочил на свое место Барятинского. Но Николай I решил, что тот еще "не дорос", и назначил временно исполняющим обязанности наместника генерала Реада.
Раздосадованный Барятинский ринулся на фронт и принял участие в сражении 24 июня 1854 года при Кюрюк-Дара, закончившемся поражением 60-тысячной турецкой армии Зарифа-Мустафа-паши от 18-тысячного корпуса под командованием генерал-лейтенанта В. Бебутова. Получив за отвагу очередной орден, Барятинский был назначен состоять при новом императоре.
Стремление нового наместника Муравьева примириться с горцами он считал неоправданной слабостью. А освободившиеся после войны огромные войска предлагал обратить на разгром Шамиля.
Но на пути честолюбивых планов Барятинского стоял Муравьев, для которого мир с Шамилем был делом чести. Он считал, что горцев лучше иметь в кунаках, чем во врагах.
Дело кончилось тем, что 22 июля 1857 года Муравьев был уволен от должности наместника с назначением членом Государственного совета.
26 августа 1857 года Барятинский был произведен в генералы от инфантерии и назначен наместником на Кавказе.
По просьбе нового наместника начальником Главного штаба Отдельного Кавказского корпуса был назначен генерал-майор Д. Милютин — кавказский ветеран, известный военный теоретик и профессор императорской Военной академии. Милютин тоже состоял в свите императора и полностью разделял взгляды Барятинского.
Муравьев, так и не ставший на Кавказе «своим», тяжело переживал опалу. Формальное членство в Госсовете, руководство незначительными комиссиями, почетное шефство над гренадерским полком не могли удовлетворить его кипучую натуру. Муравьев засел за мемуары, опубликованные уже после его смерти под названием "Война за Кавказ в 1855 г.". Скончался Николай Николаевич в 1866 году.
ПРИШЕСТВИЕ НОВОГО НАМЕСТНИКА
В октябре Барятинский прибыл к Кавказской армии. Свое вступление в должность он ознаменовал приказом: "Воины Кавказа! Смотря на вас и дивясь вам, я вырос и возмужал. От вас и ради вас я осчастливлен назначением быть вождем вашим и трудиться буду, чтобы оправдать такую милость, счастие и великую для меня честь. Да поможет нам Бог во всех предприятиях на славу государя".
Получив от Александра II полный «карт-бланш» и необходимые средства, Барятинский начал с решительных административных и военных реформ.
Желая освободиться от "бремени распорядительной и исполнительной власти", он передал гражданские дела образованному им же самим Главному управлению наместника кавказского. Администрация Кавказа получила этим полномочия особого Кавказского министерства.
Театр военных действий он разделил на пять военных отделов; для местного управления учредил округа, подразделенные на приставства, участки или наибства.
Кавказский корпус был переименован в Кавказскую армию, которой он давно уже был по своей численности. В распоряжении наместника оказалось более 200 тысяч солдат, в числе которых были и основные силы, действовавшие в Крымской войне, тогда как все войско имама, включая ополченцев, едва достигало сорока тысяч.
Началось и перевооружение войск. Нарезные винтовки, новые горные орудия, палатки, снаряжение — все новинки, появившиеся в ходе Крымской войны в российской и неприятельских армиях, широким потоком хлынули на Кавказ. На Барятинского работала вся Европа.
Позаботился он и о подготовке общественного мнения, вернее о том, чтобы оно ничего не знало.
Теперь газеты писали о чем угодно, только не о действительном положении дел на Кавказе. Бенкендорф согласился с Барятинским, что цензурные ограничения окупятся с лихвой, когда подданные Его Императорского Величества вдруг узнают, что с Шамилем покончено.
