Ласло Белади - Сталин
Обстановка в Советском Союзе к концу 1945 года была драматической. Около 32 тысяч промышленных предприятий были уничтожены полностью или частично, предстояло восстановить 65 тысяч километров железнодорожных путей. Было разрушено более 1700 городов и поселков городского типа и более 70 тысяч сел и деревень; 25 миллионов человек остались без крова. Серьезный ущерб был нанесен примерно 100 тысячам колхозов, многие из них остались без колхозников. В 1945 и 1946 годах урожай был плохим из-за сильной засухи, подобной которой не было более полувека. Сельское хозяйство и перед войной работало с постоянными перебоями, допускало отставание от развития промышленности. После войны оно оказалось прямо-таки в трагическом положении.
Советский народ, как это уже неоднократно бывало в истории, нашел в себе силы начать все сначала. Его воодушевление подкреплял навеки запечатленный в памяти человечества факт, что именно его армия освободила Европу от фашизма. Народы Советского Союза приступили к восстановлению страны.
Вне всякого сомнения, для Сталина Отечественная война была вершиной его жизни. Солдаты шли в атаку с легендарным возгласом: «За Родину, за Сталина!» Миллионы людей в стране почти молились на него, как на божество, его авторитет в громадной мере вырос и в международном масштабе. В годы войны для миллионов людей его имя, которое отождествлялось с Советским Союзом, выражало надежду на победу. Тогда, на фоне мировой битвы, прошлое как бы отошло на задний план. Партизаны, приговоренные к смерти коммунисты, революционеры, жертвы фашизма шли на смерть с его именем на устах. После победы угнетенные народы всего мира видели в нем свою надежду и вождя. Тень, отбрасываемая на личность Сталина периодом террора и громадными военными потерями, как бы исчезла.
После четырех лет тяжелейших испытаний и сверхчеловеческого напряжения Сталин заметно постарел, физически ослаб. К старости еще сильнее стали проявляться негативные черты его личности. В последние годы своей жизни он стал еще более одинок, чем раньше. После того как была выполнена великая задача, выпавшая на его долю, жизнь Сталина казалась опустошенной. Почти все время он проводил на одной из своих дач, чаще всего в Кунцево. В поездках его сопровождала сильная охрана, специальные поезда двигались без остановок. Связь с действительностью, с реальной жизнью простых людей полностью прекратилась. Его дочь, Светлана Аллилуева, в своих мемуарах рассказывает, что у отца не было даже представления о покупательной способности денег. Простые радости жизни не волновали его, он жил по-спартански, занимая на даче только одну комнату. У него осталось три увлечения: трубка, грузинские вина и кинофильмы.
Изменилась практика работы высших политических органов. Прекратились регулярные заседания Политбюро, не говоря уже о Пленумах Центрального Комитета или съездах партии. Текущие дела решались в «секретариате товарища Сталина», во главе которого долгие годы стоял верный исполнитель его приказов А. Н. Поскребышев. Отдельных членов высшего партийного руководства, не всегда одних и тех же, приглашали на дачу к Сталину обычно к вечеру. Во время неторопливого ужина, затягивавшегося до рассвета, обсуждались дела. Присутствовавшие, разумеется, только ассистировали при принятии Сталиным решений.
Для восстановления экономики существовали готовые рецепты, правильность которых, казалось, подтвердила победоносная война. Восседая на Олимпе, Сталин теперь считал себя способным единолично решать любые задачи. Естественно, ранее сформулированную им концепцию народнохозяйственного развития он рассматривал как пригодную и для послевоенного периода. Таким образом, основным принципом экономической политики и после войны оставалось приоритетное развитие промышленности, прежде всего тяжелой. Определяющую роль для развития Советского Союза продолжал играть внешнеполитический фактор — атомная монополия США, наступившая затем эра «холодной войны», развязывание нового витка гонки вооружений. Уровень производства потребительских товаров, особенно в текстильной и пищевой промышленности, был восстановлен сравнительно быстро. За несколько лет удалось превзойти довоенный уровень производства и в сфере тяжелой промышленности. После войны были продолжены большие стройки и казалось, что нет пределов для экстенсивного развития. Преобразование наркоматов в министерства в марте 1946 года отнюдь не являлось реформой системы управления, речь шла об очередной реорганизации. Это мероприятие не принесло никаких позитивных результатов. Появлялись все новые и новые руководящие организации, содержание которых только увеличивало общественные расходы. Линия на централизацию экономики была продолжена. Несколько лет пришлось ждать отмены карточной системы. Это было связано с обстановкой, сложившейся в сельском хозяйстве, и со сталинской политикой.
Принципы аграрной политики оставались неизменными. Сельское хозяйство, не оправившееся от разрушений, причиненных войной, было не в состоянии выполнить наметки четвертого пятилетнего плана (1946 — 1950 гг.). В 1950 году урожай зерновых был на 40 миллионов тонн меньше планового задания. В среднем за 1949 — 1953 годы сбор зерна составлял 77 миллионов тонн. Поголовье крупного рогатого скота было меньше, чем в 1916 или 1928 году. Производство зерновых на душу населения в 1953 году было примерно на 20 процентов ниже, чем в 1913 году. В первые годы пятой пятилетки урожайность всех видов культур в растениеводстве в пересчете на душу населения отставала от уровня последнего мирного года перед первой мировой войной. Разорение села было непосредственно связано с некомпетентным вмешательством Сталина. Из-за повышения налогов в 1950 году крестьяне снизили производство на своих приусадебных участках, забивали скот. Как писал Н. С. Хрущев в своих воспоминаниях, он ввязался в спор со Сталиным по этому вопросу, сообщив ему, что крестьяне из-за большого налога вырубают яблоневые деревья, чтобы вообще не надо было платить за них налог. Н. С. Хрущев вспоминал, что, услышав эти возражения, Сталин обвинил его в народническом уклоне. Во всяком случае, в 1952 году, последнем «сталинском» году, показатели сельского хозяйства значительно отставали от показателей 1940 года.
Конечно, гигантские планы периода культа личности, невзирая на то, были ли они реальными или просто фантастическими, все меньше и меньше воодушевляли людей. Историк А. Ноув отмечает, что много шуток вызвала картина, растиражированная в многочисленных репродукциях, на которой Сталин был изображен в поле около линий электропередач. Ведь в те годы отсутствие или недостаток электроэнергии были характерными чертами сельской жизни. Деревня боролась с последствиями военных разрушений, с общей отсталостью сельского хозяйства, ей остро не хватало мужской рабочей силы.
Достоверную картину жизни русского села рисует А. Солженицын в повести «Один день Ивана Денисовича». Она дана в восприятии главного героя — Ивана Денисовича Шухова, попавшего в исправительно-трудовой лагерь.
«Начался год новый, пятьдесят первый, и имел в нем Шухов право на два письма. Последнее отослал он в июле, а ответ на него получил в октябре. В Усть-Ижме, там иначе был порядок, пиши хоть каждый месяц. Да чего в письме напишешь? Не чаще Шухов и писал, чем ныне.
Из дому Шухов ушел двадцать третьего июня сорок первого года. В воскресенье народ из Поломни пришел от обедни и говорит: война. В Поломне узнала почта, а в Темгеневе ни у кого до войны радио не было. Сейчас-то, пишут, в каждой избе радио галдит, проводное.
Писать теперь — что в омут дремучий камешки кидать. Что упало, что кануло — тому отзыва нет.
Да и они два раза в год напишут — жизни их не поймешь. Председатель колхоза-де новый — так он каждый год новый. Колхоз укрупнили — так его и раньше укрупняли, а потом мельчили опять. Ну, еще кто нормы трудодней не выполняет — огороды поджали до пятнадцати соток, а кому и под самый дом обрезали.
Чему Шухову никак не внять, это пишет жена, с войны с самой ни одна живая душа в колхоз не добавилась: парни все и девки все, кто как ухитрится, но уходят повально или в город на завод, или на торфоразработки. Мужиков с войны половина вовсе не вернулась, а какие вернулись — колхоза не признают: живут дома, работают на стороне. Мужиков в колхозе: бригадир Захар Васильич да плотник Тихон восьмидесяти четырех лет, женился недавно, и дети уже есть. Тянут же колхоз те бабы, какие еще с тридцатого года.
Вот этого-то Шухову и не понять никак: живут дома, а работают на стороне. Видел Шухов жизнь единоличную, видел колхозную, но чтобы мужики в своей же деревне не работали — этого он не может принять».
И хотя в стране едва ли была семья, которая не оплакивала бы какого-нибудь своего родственника, в победе видели доказательство силы, стойкости и героизма народа. Люди думали, что 20-миллионные жертвы не могли быть напрасными: «виновные» покаялись в своих грехах, невинные получили прощение. Победа в войне означала для коллективного сознания разделительную линию. Наступил конец не только войне, но и бурным годам предшествующего периода. Однако все это осталось только надеждами.
