Всеволод Вихнович - Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)
Конечно, цели прославления и укрепления спокойствия и порядка служили и другие постройки Ирода в Иерусалиме, являвшегося его главной твердыней. Произведенные им большие работы по укреплению города доставили много хлопот римлянам, осаждавшим его почти 100 лет спустя. Город окружали целых три оборонительные стены, причём при строительстве были искусно использованы особенности расположения города на двух холмах. Над стенами возвышались четырёхугольные, цельные как сами стены, башни по 20 локтей в высоту и 20 локтей в длину, расположенные через каждые 200 локтей (локоть — прим. 0,44 м). Особенно выделялись три башни, возведённые Иродом, они «не имели себе подобных в целом мире по величине, красоте и мощи. Превосходство этих сооружений объясняется тем, что здесь к природной щедрости Ирода и его рвению ко всему, что касалось великолепия города, присоединились ещё и родственные чувства, так как эти башни были воздвигнуты им в память самых дорогих ему людей — брата (Фазаэль), друга (Гиппик) и жены (Мириам)». Как отмечает Флавий, башни были сложены из огромных кусков белого мрамора длиной 50 локтей, шириной — 10 и 5 толщиной. Все камни были подогнаны так искусно, что казались «выросшими из земли цельной скалой» (ИВ. С. 204).
Более того, Иосиф указывает, что «в память своего отца он основал город, выбрав место в красивейшей в царстве равнине, изобилующей реками и деревьями; город получил название Антипатрида. Кроме того, он заново построил господствующую над Иерихоном крепость, сделав её несравненной по мощи и красоте; он посвятил крепость своей матери и назвал её Кипра» (ИВ. С. 69).
Конечно, самым знаменитым его строением в Иерусалиме был Храм. Но наряду со строительством Храма, по его приказу была перестроена великолепная колоннада, окружавшая Храм, и возвышающаяся над ним крепость, названная по имени его прежнего покровителя — Антония. Но не забывал Ирод и себя — его роскошный дворец возвышался в Верхнем городе. Он состоял из двух строений, размерами и красотой превосходивших даже Храм. Эти два строения были названы по именам первых лиц Рима: императора — Кесариона, его главного помощника, Агриппы — Агриппион (ИВ. С. 66). Роскошный дворец наглядно свидетельствовал о величии и богатстве страны и её властителя.
При этом в отличие от Соломона, который привлек для строительства Первого Храма и своего дворца финикийских ремесленников, Ирод обходился местными иудейскими мастерами. По сообщению Иосифа Флавия, по окончании строительства Храма десятилетия спустя после смерти Ирода без работы остались свыше 18 тыс. (!) квалифицированных строительных рабочих и ремесленников (ИД. Т. 2. С. 415). Иначе говоря, экономическая политика Ирода способствовала формированию целого класса квалифицированных ремесленников-иудеев, и, несомненно, не только строителей.
Важно при этом отметить, что это были не рабы, а свободные люди, кормившие своим трудом семьи.
План КесарииИрод, конечно, не мог не понимать, что развитие страны невозможно без надёжных путей сообщения, и поэтому он много внимания уделял их улучшению, особенно по направлениям традиционных торговых связей страны. Не только улучшалось качество дорог, как главных, так и местных, но и усиливалась охрана путешествующих и торговцев. Однако со временем развитие страны и стремление участвовать в тогдашнем мировом разделении труда столкнулись с ограниченными возможностями портов страны на берегах Средиземного моря. Поэтому возникла необходимость строительства нового главного портового города — Кесарии Морской. Этот важнейший для царства Ирода проект заслуживает особого внимания не только ввиду его грандиозности. В строительстве Кесарии реализовалась вся идеологическая программа Ирода — плодотворное соединения разных цивилизаций.
Как пишет Иосиф Флавий, «найдя на берегу местность, в высшей степени удобную для города и раньше называвшуюся Стратоновой Башней, он велел составить обширный план и приступил к постройкам… притом из белого мрамора и украсил (город) роскошными дворцами и общественными зданиями. Самым замечательным его сооружением, отличавшимся как величиной, так массою употреблённого труда, была обширная гавань, величиной с Пирейской (Пирей — город-гавань Афин. — В. В.)». Город находился на середине пути между Дором и Яффой. Пока не было этого порта, плавание из Египта в Финикию и Сирию было опасно, поскольку в открытом море постоянно дул юго-западный ветер, гнавший суда на скалы. В честь Цезаря город получил наименование Кесария (Цезарея). Конечно, на входе в гавань был установлен храм Цезаря и огромные статуи — одна в честь богини Ромы (Рима), а другая — самого Октавиана, в нём был устроен театр и амфитеатр. Там были учреждены четырёхлетние игры, в ходе которых царь щедро наградил не только победителей, но и занявших вторые и третьи места. Население города насчитывало 40–50 тыс. человек, причём половину его составляли иудеи, а половину язычники (греки и частично римляне и другие). Конечно, наряду с языческим святилищами были и синагоги. Показательно, что город был присоединён к провинции Самарии, которой управляли царские наместники. Даже по планировке он был подобен Александрии в её лучшие времена, и в нем гармонично сочетались иудаизм и эллинизм (ИД. Т. 2. С. 172–173). Отстроенный в течение 12 лет город производил такое впечатление, что Иосиф написал об Ироде: «Ни в каком другом месте величие его духа не выразило себя с такой полнотой» (ИВ. С. 67).
Стоит добавить, что археологические исследования, проведённые в наиболее хорошо сохранившейся части города, оказавшейся на морском дне, выявили поразительные факты, важные для характеристики всего строительства Ирода, Оказывается, инженеры царя использовали самые передовые технологии строительных работ, чего Иосиф не сообщил, поскольку не был инженером. Приведем только один пример, поразивший не только археологов и историков, но прежде всего современных специалистов по гидротехническим сооружениям. Иосиф кратко сообщает, что для создания молов и дамб для гавани в море погружали огромные каменные блоки. Затем на созданной таким образом дамбе сооружали погрузочные набережные, склады, над которыми возвышались башни. К изумлению подводных археологов, при исследовании были обнаружены не только некоторые из больших каменных блоков, упомянутых Иосифом, но также большие бетонные блоки, на которых были видны следы опалубки. Как отмечают исследователи, «нам приходится восхищаться решениями инженеров Ирода, справлявшимися с трудностями строительства, беспрецедентными до сих пор. Чтобы предотвратить подмыв волнолома, они сперва укладывали на морском дне постель из гальки, на ширине большей, чем ширина волнолома….Наиболее удивительное открытие было сделано вблизи входа в порт у северного волнолома. Массивные бетонные блоки размерами 17,3 х 10 х 1,8 м бетонировались в открытом море, в погружающихся на дно наплавных опалубочных конструкциях. Лежни (деревянные), на которые опирался блок, сохранились в течение 2000 лет. Испытания, проведенные в университете Тель-Авива, подтвердили предположения о твердении бетона в воде. Римский архитектор Витрувий (I в. н.э.) писал о том, что римлянам известен гидравлический цемент. Однако только при строительстве порта в Кесарии он использовался в столь широких масштабах. Более того, была восстановлена поразительно точно продуманная организация работ. Сначала ныряльщики, тренированные для ныряния с грузом в руках, опускались на глубину до примерно 3,7 м, где до 2 мин выравнивали дно для волнолома, затем их поднимали канатами. После выравнивания участка дна площадью примерно 23 кв. м и размещения на нём постели из гальки начиналась буксировка наплавного опалубочного блока гребными судами. Рабочие заполняли пространство между двойными стенками блока бетоном, что позволяло преодолеть плавучесть блока и заполнить его. Опускаясь поочерёдно на дно, водолазы проверяли положение блока и устраняли неисправности. Кранами блок приводился в такое положение, чтобы его длинная сторона была перпендикулярна берегу- Для стабилизации положения блока вокруг него отсыпался камень и песок. Исследования показали, что твердеющий в воде бетон (на вяжущем из вулканического туфа, возможно, из района Везувия) и даже доски для опалубки привозились из различных регионов Средиземноморья»{175}.
Технологии, использованные при строительстве Кесарии, наглядно показывают, что Ирод считал обязательным для иудейского общества воспринимать не только эллинистическую гуманитарную культуру, но и технические утилитарные достижения более приземленной и менее утончённой цивилизации римской. К сожалению, неизвестны имена инженеров и строителей города, но нет никаких сомнений, что все решения рассматривались и утверждались самим царём. Таким образом, строительство Кесарии представляет классический пример успешной политики «иродианства», которой, не зная самого термина, невольно следуют последующие модернизаторы всех стран вплоть до нашего времени.
