KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » История » Франсуа Минье - История Французской революции с 1789 по 1814 гг.

Франсуа Минье - История Французской революции с 1789 по 1814 гг.

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Франсуа Минье, "История Французской революции с 1789 по 1814 гг." бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Лионское восстание было тем опаснее для Конвента, что этот город, благодаря своему центральному положению, должен был дать сигнал к восстанию всего юга, а весь запад уже начинал волноваться. В Марселе известие о 31 мая подняло восстание сторонников Жиронды; Ребекки поспешно отправился туда. Городские секции были собраны; они поставили вне закона членов Революционного трибунала; десятитысячная армия должна была двинуться на Париж. Все эти меры были делом роялистов, которые, как всегда, ждали только случая, чтобы выступить вперед, и, прикинувшись сначала республиканцами, при первой возможности скинули маску и начали действовать открыто под знаменем своей партии. Они завладели влиянием в секциях, и движение пошло уже не в пользу жирондистов, а в пользу контрреволюции. Всегда во время мятежа одерживает верх над своими сообщниками та партия, чье мнение наиболее крайнее, а цель наиболее определенна. Видя оборот, который приняло восстание, Ребекки в отчаянии бросился к Марсельской гавани в море. Мятежники двинулись к Лиону; их примеру последовали Тулон, Ним, Монтабан и другие большие города Юга. Восстание в Кальвадосе с тех пор, как маркиз Пюизе во главе небольшой группы втерся в ряды жирондистов, приняло тот же роялистский характер. Города Бордо, Нант, Брест, Лориан отнеслись благосклонно к изгнанникам 2 июня; некоторые даже прямо объявили себя их сторонниками, но, удерживаемые партией якобинцев и необходимостью сражаться с роялистами на западе, они не могли оказать жирондистам серьезной поддержки.

Роялисты, во время всеобщего восстания департаментов, расширили свои предприятия. После первых побед вандейцы завладели Бресиюром, Аржантоном и Туаром. Сделавшись полными господами своей собственной страны, они намеревались занять ее границы и открыть себе дорогу как в революционную Францию, так и для сообщений с Англией. 6 июня Вандейская армия в сорок тысяч человек, под командой Катлино, Лескюра, Стофле и Ларошжакелена, двинулась в Сомюр и силой овладела им. Далее, она приготовилась к нападению и захвату Нанта, чтобы укрепить за собой обладание и оборону Вандеи и располагать течением Луары. Кателино во главе вандейских дружин отправился из Сомюра, оставив там гарнизон, взял Анжер, перешел через Луару, притворившись, что направляется к Туру и Ману, внезапно бросился к Нанту и напал на него с правого берега Луары в то время, как Шаретт должен был атаковать его с левого.

Все, казалось, соединялось против Конвента и должно было его задавить. Его войска были побеждены на севере и в Пиренеях; лионцы ему угрожали в центре, марсельцы на юге, жирондисты в одной части запада, вандейцы в другой, а двадцать тысяч пьемонтцев в это же время вступали в пределы Франции. Оборот военных действий в дурную сторону, после блестящих походов в Аргон и Бельгию, произошел вследствие несогласия Дюмурье с якобинцами, т. е. армии с правительством; еще гибельнее повлияла на него измена главнокомандующего. В войсках не было больше никакого единства в действиях, никакого рвения; не существовало больше и тени согласия между Конвентом, занятым своими спорами, и генералами, пришедшими в уныние. Остатки армии Дюмурье собрались в лагере при Фамаре под начальством Дампьера; они были, однако, вынуждены отступить, после неудачного сражения, под защиту крепости Бушен. Дампьер был убит. От Дюнкерка до Живе границе угрожали превосходящие неприятельские силы. Кюстин был поспешно отозван с берегов Мозеля в Северную армию, но и его присутствие не восстановило успеха. Валансьен, открывавший путь во Францию, был взят, Конде испытал ту же участь; армия, гонимая с позиции на позицию, отступила за Скарп, в окрестности Арраса, последний оплот отступления перед Парижем. Со своей стороны, Майнц, сильно теснимый голодом и неприятелем, потеряв надежду на помощь Мозельской армии, приведенной в бездействие, и отчаявшись продержаться дольше, сдался. В довершение сего английское правительство, видя, что неурожай разоряет Париж и департаменты, объявило после 31 мая и 2 июня все порты Франции блокированными и обнародовало постановление о захвате всех нейтральных судов, занятых доставкой туда жизненных припасов. Эта мера, совершенно новая в летописях истории и осуждающая целый народ на голод, привела три месяца спустя к закону о максимуме. Положение республики не могло быть худшим.

Конвент был до некоторой степени застигнут врасплох. Он был расстроен, так как только что вышел из борьбы, и правительство победителей еще не имело достаточно времени, чтобы укрепиться. После 2 июня, когда опасность в департаментах и на границе не была еще так сильна, Гора ограничилась рассылкой повсюду своих комиссаров и немедленно занялась составлением конституции, так долго ожидаемой и возбуждавшей такие большие надежды. Жирондисты хотели ее издать раньше 21 января, чтобы спасти Людовика XVI, заменив революционное правление законным; они вернулись к этому перед 31 мая, чтобы предотвратить свое собственное падение. Но монтаньяры двумя государственными переворотами — осуждением Людовика XVI и уничтожением Жиронды, — отвлекли внимание Собрания от обсуждения конституции. Теперь же, став господами положения, они поспешили привлечь к себе республиканцев изданием ее. Эро де Сешель был таким законодателем Горы, каким был Кондорсе для Жиронды. В несколько дней эта новая конституция была принята Конвентом и передана на утверждение первоначальных народных собраний. Легко себе представить, чем она должна была быть при царившем тогда убеждении о народном правлении. Учредительное собрание было сочтено за аристократов: ими установленный избирательный закон рассматривался как нарушение прав народа, так как он ограждал известными условиями пользование политическими правами; он не утверждал полного равенства, потому что депутаты и Коммуна были избираемы выборщиками, а не непосредственно народом; он ограничивал во многих случаях господство нации, не давая возможности части действительных граждан занимать высокие общественные должности и исключая пролетариев из числа действительных граждан; и, наконец, повсюду вводили тот или другой имущественный ценз, ограничивавший, таким образом, права каждого гражданина.

Избирательный закон 1793 г. устанавливал господство толпы; он не только считал народ источником власти, но и уполномочивал его отправлять ее. Безграничное господство толпы, частая смена должностных лиц, прямые выборы и всеобщая подача голосов, предварительные народные собрания, повторяющиеся в определенные сроки без особого созыва, и не только для выбора представителей, но и для контроля их действий; Национальное собрание, ежегодно возобновляемое и бывшее, по правде сказать, только комитетом предварительных народных собраний, — таковы были основы этой конституции. Так как она предоставляла все управление государством толпе и окончательно разрушала истинную власть, то являлась невозможной во всякое время, а тем более во время всеобщей войны. Партия монтаньяров, вместо крайнего народовластия, нуждалась в самой определенной диктатуре. Тотчас же по издании конституции[38] ее применение было приостановлено, и революционное правительство, еще более сильное, чем прежде, продержалось вплоть до заключения мира[39].

Монтаньяры узнали о всех угрожающих им опасностях во время обсуждения конституции и отсылки ее на рассмотрение первоначальными собраниями. Им предстояло внутри страны обуздать три или четыре партии, окончить всякого рода гражданские войны, загладить неудачи армии, отразить целую Европу — всего этого эти смелые люди не испугались. Представители сорока четырех тысяч общин собрались в Париже, чтобы принять конституцию. Допущенные в Собрание, они объявили о согласии народа и потребовали ареста всех подозрительных людей и созыва народного ополчения. „Прекрасно! — вскричал Дантон, — пойдем навстречу их желанию. Депутаты первоначальных собраний, явившись среди нас, берут на себя инициативу террора! Я требую, чтобы Конвент, проникнутый чувством своего достоинства, ибо он облечен в полной мере народной силой, декретом уполномочил комиссаров первоначальных собраний составить список наличного оружия, припасов, военных снарядов, издать воззвание к народу, возбудить его энергию и сделать набор в четыреста тысяч человек. О нашей конституции мы возвестим нашим врагам пушечными выстрелами. Настало время дать эту великую и последнюю клятву: мы обречем себя всех на смерть или уничтожим тиранов!“ Все граждане и депутаты, находившиеся в зале, тотчас же дали эту клятву.

Несколько дней спустя Барер, от имени Комитета общественного спасения, составленного из революционеров и ставшего центром правительственной деятельности Конвента, предложил еще более важные меры. „Свобода, — сказал он, — сделалась кредитором всех граждан: одни ей должны отдать свой труд, другие — свое состояние, одни должны ей служить советом, а другие — своими руками, все же без исключения обязаны жертвовать своей кровью. Все французы, какого бы ни было пола и возраста, должны быть призваны родиной для защиты свободы. Все физические и умственные способности, все государственные и промышленные средства принадлежат ей. Все металлы, все элементы — ее данники. Пусть каждый займет свое место в готовящемся национальном и военном движении: молодые люди будут сражаться, женатые — ковать оружие, перевозить обозы и пушки, приготовлять съестные припасы. Женщины будут шить одежду для солдат, делать палатки и нести на себе все труды в госпиталях для раненых. Дети будут щипать из старого белья корпию. Старики же, по примеру древних, велят себя вынести на общественные площади и станут разжигать мужество молодых воинов, проповедуя ненависть к королям и единство республики. Национальные здания будут обращены в казармы, общественные площади в мастерские, почва погребов послужит для приготовления селитры для пороха. Все верховые лошади будут взяты для кавалерии, все упряжные — для артиллерии. Охотничьи ружья, холодное оружие, также и пики найдут себе применение во внутренней воинской службе. Республика — это большой осажденный город, так пусть же Франция станет не чем иным, как обширным лагерем“.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*