Евгений Спицын - Россия — Советский Союз, 1917–1945 гг.
• вводилось совместное обучение мальчиков и девочек;
• из учебных планов изымался ряд предметов, в том числе все древние языки и богословие;
• отменялись все домашние задания, оценки и экзамены;
• под предлогом того, что теперь все советские школьники должны «изучать жизнь, а не учебные предметы», был поставлен жирный крест на разработке всех учебных планов и программ.
Наконец, были четко определены и новые принципы всего образовательного процесса в РСФСР: светский характер обучения и его органическая связь с производственным трудом.
Несмотря на тяжелейшие условия Гражданской войны, к началу 1920 г. на всей территории страны было открыто свыше 13 тыс. новых школ, а число учащихся достигло 9 млн человек, что на 1 млн было больше довоенного уровня. Кроме того, в годы Гражданской войны были предприняты важные шаги в подготовке учительских кадров: число педагогических вузов выросло в два раза и достигло 55 институтов, а количество их выпускников возросло на 5 тыс. человек. Роль учителя в учебном процессе была кардинально пересмотрена с учетом решений VIII съезда РКП(б), постановившего, что отныне «все учителя обязаны рассматривать себя не просто как агенты общего образования, но и коммунистического просвещения, и в этом отношении должны быть подчинены не только контролю своих непосредственных центров, но и местных партийных организаций».
Огромная работа по преодолению массовой неграмотности, проводившаяся в неразрывной связи с культурно-политическим просвещением трудящихся, в первый год НЭПа несколько затормозилась. Из-за катастрофической нехватки денег финансирование просвещения было передано на места, где необходимых средств на нужды обучения неграмотных людей зачастую просто не существовало. К тому же в сентябре 1921 г. СНК РСФСР принял специальное постановление об исключении из государственного финансирования всех школ, библиотек, народных домов и изб-читален, в результате чего общее число пунктов ликбеза сократилось с 88 тыс. до 15 тыс. единиц. Однако с оживлением экономического роста этот спад был остановлен, а в декабре 1922 г. X Всероссийский съезд Советов обязал все губернские исполкомы принять срочные меры по предотвращению сокращения сети пунктов ликбеза на вверенных им территориях. Одновременно по решению Всероссийского съезда по ликвидации неграмотности основная работа ликбезов была сосредоточена на обучении грамоте «организованных групп населения» — красноармейцев, рабочих и комсомольцев в возрасте 18―30 лет.
В августе 1923 г. вышел новый декрет ВЦИК и СНК РСФСР «О ликвидации безграмотности», дополнивший прежний аналогичный декрет и установивший общее количество так называемых инструктивных школ в виде 574 ликвидационных пунктов и 498 школ для малограмотных. Одновременно в законодательном порядке был утвержден конкретный план полной ликвидации неграмотности к десятилетию советской власти, который предусматривал стабильное финансирование этой работы из госбюджета, средств местных органов советской власти и профсоюзов. Кроме того, для привлечения общественности к этой важной работе осенью 1923 г. было создано массовое Всесоюзное общество «Долой неграмотность!», которое возглавил председатель ВЦИК М.И. Калинин.
Несмотря на все усилия, победить неграмотность к концу 1927 г. так и не удалось, поскольку по данным Всесоюзной переписи населения, проведенной декабре 1926 г., грамотность в РСФСР составляла чуть более 60 %, а в стране в целом — чуть более 55 %. Число неграмотных людей постоянно пополнялось за счет малолетних детей и подростков, поэтому положить конец этому замкнутому кругу можно было только через введение всеобщего обучения в стране. Но такие возможности у советского правительства появились лишь к середине первой пятилетки, поэтому только с сентября 1930 г. совместным постановлением ВЦИК и СНК СССР на всей территории страны было введено обязательное всеобщее начальное обучение.
По мере достижения экономической стабильности негативные тенденции в развитии школьной системы стали существенно замедляться, и уже с осени 1924 г. возобновилось полноценное государственное финансирование всей системы школьного образования. К этому моменту в рамках единой школьной системы, созданной на всей территории страны, было уже три ступени школьного образования: базовая четырехклассная школа, семилетняя школа и девятилетняя школа. Кроме того, на основе базовой начальной школы теперь можно было получить специальную подготовку в технических и аграрных школах и на профессиональных курсах. Особенно быстрыми темпами в эти годы стали расти школы фабрично-заводского ученичества, рабочей и крестьянской молодежи. Все выпускники семилетки могли получить профессиональное образование в техникумах, которые, однако, не давали необходимой подготовки для продолжения образования в вузах.
Вместе с тем, в том же 1924 г. под влиянием социал-дарвинистских и антропологических идей новомодной педологии, которую активно поддерживал нарком А.В. Луначарский, был кардинально изменен сам характер школьного обучения. Новые комплексные программы стали строиться на полном отрицании традиционного для отечественной школы предметного принципа изложения учебного материала. Отныне все естественнонаучные предметы — математика, физика, химия, география и биология предлагалось изучать не на традиционных предметных уроках, а по обобщенным темам, типа «Трудовая деятельность людей», «Природа как объект трудовой деятельности людей», «Общество как результат труда людей» и других. Теоретики новой реформы школьного образования (Л.С. Выготский, П.П. Блонский, А.Б. Залкинд, Н.К. Крупская) полагали, что при такой перестройке всей системы обучения будет значительно легче внедрить в сознание учащихся масс марксистскую диалектическую методологию и сконцентрировать внимание детей на реалиях окружающей жизни. Переподготовка старого учительства для такой работы во многом сводилась к убеждению, что ратовать за новую учебную программу означало выступать и «за советскую власть». Одновременно с этим стали активно внедряться деление детей по «генетической предрасположенности», создание целой сети спецшкол для «трудных и необучаемых детей и подростков», разделение учебного процесса и вопросов воспитания, которое было отдано на откуп педологам, диктат педологов над педагогами, исключительный упор на лабораторные методы работы и коллективные формы учебных занятий, при которой учитель играл лишь роль консультанта, и т. д.
В 1927 г. была проведена Всесоюзная конференция педологов, а в начале января 1928 г. состоялся Первый Всесоюзный съезд педологов, в работе которого приняли участие член Политбюро ЦК ВКП(б) Н.И. Бухарин, нарком здравоохранения Н.А. Семашко, нарком просвещения А.В. Луначарский и его первый заместитель Н.К. Крупская. По замыслам его организаторов, этот всесоюзный форум был призван завершить преобразование всей педологии в марксистскую «научную» дисциплину и дать показательный бой всему инакомыслию, объединив разрозненные ряды педологов на единой теоретической платформе. Эту важную роль был призван сыграть и новый ежемесячный журнал «Педология» (1928―1932), редактором которого стал глава Межведомственной плановой педологической комиссии при Наркомпросе РСФСР А.Б. Залкинд. Именно тогда идеологи «педологической науки» стали открыто и даже агрессивно претендовать на монопольную роль единственной «марксистской науки о детях», грубо оттесняя педагогику и активно поглощая психологию, анатомию и возрастную физиологию, которые с их точки зрения были буржуазными лженауками.
Надо четко представлять, что сама педология, в основе которой лежали рекапитулятивная теория американского психолога С. Холла, биогенетический закон немецкого философа Э. Геккеля и печально знаменитая «евгеника» английского психолога и антрополога Ф. Гальтона, по своей сути была расистской дисциплиной, базирующейся на антропометрических измерениях всех «субъектов обучения» и отождествления «биологических законов и явлений социального ряда», о чем, кстати, в своем выступлении на Педологическом съезде говорил и сам Н.И. Бухарин.
Новые программы Наркомата просвещения РСФСР, как и наркоматов всех других союзных республик, носили во многом рекомендательно-обязательный характер, однако многие советские учителя абсолютно справедливо полагали, что они не обеспечивают систематических знаний, и продолжали придерживаться старых методов, приемов и методик обучения. В годы НЭПа в стране насчитывалось около 120 тыс. общеобразовательных школ, где обучалось свыше 11,6 млн учащихся и работали более 550 тыс. учителей, однако только 10% из них имели высшее образование. Все внешкольное образование, в том числе клубная и кружковая работа, которую активно развивали и пропагандировали С.Т. Шацкий и А.С. Макаренко, на протяжении всех 1920-х гг. находилось в ведении Главного политико-просветительского комитета Наркомпроса РСФСР, который все эти годы возглавляла Н.К. Крупская. В городах и крупных селах центрами подобного образования были заводские и фабричные клубы, при которых открывались различные избы-читальни, школы и курсы ликбеза и т. д. Активную просветительскую работу среди масс вели библиотеки, музеи, центры пропаганды новой техники и политехнического обучения, дома и дворцы культуры и т. д. Кроме того, в 1924 г. было создано Всероссийское общество культурной смычки, занимавшееся организацией шефской помощи деревне через сбор денежных средств, книг, направление лекторов и т. д.
